Маркьянов Александр - Сожженые мосты ч.5

— Пора! — подтвердил и Пикеринг

Прошли уже пустым салоном, в котором не было ни одной стюардессы — видимо предупредили всех. Все указывало на то, что салон только что был полон — вскрытые упаковки салфеток, недочитанный журнал из тех что раздают в полете, остатки обеда на откидном столике. Эконом-класс…

— СИМ [6] SIM Servizio Informazione Militare — итальянская военная разведка. В нашем мире реорганизована в СИСМИ после второй мировой войны. будет фотографировать

— Ай, бросьте! — отчего-то с ноткой раздражения в голосе сказал Пикеринг — это обычный гражданский рейс, с чего бы его фотографировать? Кроме того сейчас полдень и ни одного лентяя-итальянца не вытащишь с его законной сиесты. Вспомните нашего графа Джузеппе Арено. Лентяй и разгильдяй.

— И бабник — заметил я

— Увы, и бабник. Я уже имел с ним разговор по поводу моей дочери, которая прилетала на каникулы. Полагаю, я доходчиво объяснил ему, что в итальянском зяте не нуждаюсь, будь он даже и граф. Вы с ним тоже имели беседу? Ах, да, у вас же резиденции рядом.

— Я ему просто намекнул. Думаю, он понял. Что же касается бесед, то мы, русские в таком случае разговором не обходимся.

— Вы всегда слишком полагались на силу…

Можно было накинуть на голову пиджак, но, поразмыслив, я не стал этого делать. Так делают те, кто виновен, а я ни в чем не виновен и ни в чем не собираюсь быть виновным. Просто буду смотреть под ноги, наклонив голову — вот и пусть опознают меня в таком ракурсе, если потребность возникнет.

Посол Пикеринг заметил это и улыбнулся…

Всего одна машина жвала нас у трапа — серая, устаревшая Ланчия-Тема, такие машины еще бегали по дорогам Италии потому как итальянцы вообще не слишком-то тянутся ко всему новому. Да и бронированных машин этой серии — как та, которую нам подали — тоже было немало.

— Приходится пользоваться бронированными машинами — пояснил посол — даже обычному дипломатическому персоналу. Война против терроризма, чтоб ее.

— Какая в Италии война против терроризма?

— Здесь полно красных. Анархистов.

Клиника…

Выехав через служебные ворота, не предъявляя никаких документов, мы рванули, как я сумел определить, к кольцевой.

— Где назначена встреча?

— Нигде. Найдем место и дадим знать.

Разумно…

Остановились мы в одном из маленьких, типично итальянских городков — с курами на окраинах, с мощеной булыжниками центральной площадью, с католическим храмов бог знает какого года постройки, с цветочными горшками на окнах, с веселой перебранкой итальянских кумушек. С тратторией, часть столов в которой были выставлены прямо на площадь и прикрывались потрепанными, пестрыми, выцветшими от солнца зонтами. Что меня особенно порадовало — что посол Пикеринг предоставил возможность выбрать место встречи мне. Он отчетливо понимал, что если место выберет он, я буду соблюдать особую осторожность, полагая, что все вокруг напичкано камерами и микрофонами. Впрочем — даже если место встречи выбрал и я — это тоже не повод расслабляться.

Заказали — пасти [7] пасти — итальянцы так называют спагетти со специями, причем пасти здесь готовили вручную, как и во всех итальянских тратториях, кувшинчик молодого вина с местных виноградников. Посол Пикеринг позвонил куда-то — причем не с сотового телефона, которого у него, как и у меня не было — а с местного, стационарного, испросив разрешения хозяина траттории. Кстати — в кармане у Пикеринга оказались итальянские лиры, хотя в аэропорту или где еще он валюту не менял. Одно это говорило о хорошей подготовке встречи.

Дама припозднилась — появилась, когда мы уже прикончили свое пасти и заказали антипасти — набор из даров моря. Приехала она на стареньком, пыхающем дымом, лупоглазом ФИАТе, и оделась как типичная североамериканка — деловая женщина. Здесь это сильно бросалось в глаза и демаскировало встречу.

— Сара Вачовски — представилась дама, протягивая для рукопожатия руку, как это было принято у североамериканок. Чтобы не нарываться на обвинение в сексуальном домогательстве, я пожал ее, как это было принято у североамериканских мужчин.

Выше среднего роста, средних лет — но следит за собой. Бассейн, фитнесс — североамериканцы любят сами себя. Возможно лесбиянка — этой категории дам в Североамериканских соединенных штатах все больше и больше.

— Князь Александр Воронцов — негромко представился я и перешел на русский — вы владеете русским языком?

— Да, конечно — она мгновенно перешла на почти идеальный русский.

Я осмотрелся — никому до нас не было никакого дела, соседние столики были абсолютно свободны.

Подошел хозяин — мисс (скорее всего именно мисс, не миссис) Вачовски заказала салат из даров моря. Следит за фигурой.

— Еле добралась… — пожаловалась она — эти ужасные итальянские машины, какой уважающий себя человек станет ездить в таком тарантасе. Джеффри, зачем ты выбрал такое место, я еле его нашла…

— Место выбирал не я — сказал посол Пикеринг

— Простите мисс, это моя вина

Судя по тому, что на обращение "мисс" не последовало никаких возражений — и вправду мисс, не миссис.

— Бесплатную экскурсию совершила… — сказала она — по крайней мере, не зря летала сюда. Будет о чем рассказать.

— На вашем месте я бы как раз не стал ничего рассказывать — заметил я

— Ай, бросьте! Может сумасбродная североамериканка слетать в Рим по собственной прихоти или нет.

Возможно этот имидж — "сумасбродная североамериканка" — отлично отработанная маска. Я напомнил себе еще раз, что надо быть осторожнее.

Принесли салат — хозяин траттории с любопытством посмотрел на нас, но ничего не сказал. Это место проходило вдалеке от традиционных туристических маршрутов и чужие здесь бывали нечасто. Однако, своим вниманием, хозяин траттории досаждать нам не стал.

— Итак, давайте для начала представимся — негромко начал я — меня вы уже знаете, равно как и должность, которую я занимаю. Господин Пикеринг и то чем он зарабатывает себе на хлеб — думаю это тоже ни для кого не тайна. Таинственной незнакомкой остаетесь для нас вы, мисс Вачовски. Попробую угадать — Госдепартамент?

— Отнюдь. Агентство национальной безопасности. Заместитель начальника русского отдела, ведущий аналитик.

Я многозначительно посмотрел на Пикеринга — настолько многозначительно, что он опустил глаза. Господин Пикеринг только что преступил границы дозволенного в дипломатическом мире. Если бы он притащил на встречу кого-то из Госдепартамента — то есть свое начальство — это одно. То что он притащил на встречу аналитика спецслужбы да еще работающего против моей страны — это совсем другое.

Потому что состоявшаяся встреча — если она будет кем-то заснята — дает североамериканцам биографический рычаг [8] биографический рычаг — повод для шантажа на меня. Тайная встреча в третьей стране с установленным разведчиком, пусть даже и аналитиком, не оперативником — неважно. Попала такая фотография — я в столь приятной компании — на стол контрразведки, и любой контрразведчик начнет меня подозревать в том, что я продался североамериканцам. Ах, так он еще и лечился не один месяц в североамериканском госпитале!? И еще у него какие-то подозрительные дела с североамериканцами, он президента их спас?! Враг, однозначно!