Виталий Корягин - Винг

Глухо стучали в спящем городе копыта идущих шагом лошадей. Цокот отражался от стен домов и звучал попеременно со всех сторон. Вдруг эхо раздвоилось, одна его половина обрела самостоятельность. На дорогу легли багровые отблески. Навстречу из переулка медленно выехали три всадника, передний — настоящий великан на громадном, черном, как мрак ночи, коне.

Алан невольно осадил лошадь, но Эдвард не замедлил шага коня, ни на йоту не сдвинулся с середины улицы, надвигаясь на встречных, лишь звякнула латная перчатка о навершие рукояти меча. Чертыхнувшись вполголоса, Алан пристроился рядом, чуть сзади. Казалось, схватка неминуема, но противники внезапно приняли к стене и пропустили мимо маленький отряд Эдварда. Факел, высоко поднятый спутником черного рыцаря, поочередно высветил лица друзей и Шимона багровым прыгающим светом, озарил белые крылья в рыцарском гербе на щите Эдварда. Они ждали удара с тыла, но только железный скрежет издевательского хохота догнал их. Мороз продрал Алана по спине. Он тронул Эдварда за плечо:

— Узнал?!

— А как же?! Ну и голос! Как ржавым серпом…

— Я и то струхнул малость, как он выполз навстречу, аспид немецкий. Уж думал, сейчас сшибемся. Не пойму я его что-то… Или свидетелей боится, — гэл поежился.

— Какие ж ночью свидетели? Нет, видно, хочет наверняка, по одному, без риска. — Эдвард оглянулся, сзади еще брезжил красный отблеск факела. — Заметил, кто светил?

— Конечно! Толстомордый, что от меня сбежал и к шкиперу приставал с расспросами…

— А-а, ладно, черт с ними! Они сюда, а мы отсюда. Пускай у Аскалона ищет! Там-то убрать нас без свидетелей будет непросто.

Молодой рыцарь махнул рукой, подзывая провожатого:

— Эй, друг Шимон, ты хорошо запомнил рыцаря, что мы встретили? Поберегись на обратном пути, это он покушался убить Тиграна!

Рука иудея метнулась к сабле:

— Может, вернемся, сэр Эдвард?! Они еще недалеко… Трое на трое, авось справимся!

— Ага! Справимся! — Алан, как всегда, ехидничал. — И повесят нас за шею во имя Господа за зверское убиение духовного лица без уважительных причин. Вот если бы он сам начал…

— А уж то, что ты, жид, примешь участие в столь богоугодном деле, — поддал жару Эдвард, — точно сочтут за ересь, и тогда всему Иегудину семейству наверняка несдобровать. Нет, уж лучше мы уедем, немец за нами, и где-нибудь там мы с ним разберемся сами. Но только не здесь! И обратно поедешь, объезжай его десятой дорогой.

На пристани было светлее, чем в городе меж стен. Море тускло мерцало перед рассветом. Друзья через борт закинули вещи на палубу, Алан прыгнул следом. Шкипер стоял у руля, готовый дать команду отваливать. Эдвард повернулся к иудею:

— Шимон, друг! Прошу тебя, береги Ноэми! Прощай! — он коротко разбежался и перемахнул на наву. Алан подхватил его под руку. Матрос навалился, багром отводя нос судна от пристани. Друзья смотрели, как Шимон сел верхом и взял под уздцы освободившихся лошадей, обернулся к морю и прощально взмахнул рукой с зажатыми в ней поводьями.

Эдвард тихо сказал:

— Ох, Ал, что-то у меня муторно на душе… — и крикнул так, что гэл вздрогнул. — Шимон!! Береги Ноэми!!

К вечеру того же дня нава подходила к Акре. Эдвард стоял, опершись локтями на планшир, и смотрел на пенящиеся и шипящие усы, расходящиеся от форштевня. Непрерывный их бег, ритмичное плюханье днища судна о воду успокаивали юношу, отвлекали от мрачных мыслей, глухая неясная тревога за Ноэми немного отступала.

Сакс, думая о своем, рассеянно проводил глазами переваливающийся на волнах непонятный предмет, дальше к берегу маячил такой же. Внезапно еще один вынырнул из-под днища прямо под Эдвардом, дельфином кувырнулся на волне от носа навы, раскинув руки, лицом вверх, и рыцарь сообразил, что мимо один за другим проплывают трупы. Он вспомнил рассказ Тиграна о Стиксе[26] и содрогнулся…

— Эй, Алан! Иди сюда! Посмотри, что в море творится, — обернулся к другу Эдвард.

Гэл приподнял голову с канатной бухты. На щеке отпечатался красный витой след пеньковых волокон. Он протер заспанные глаза, вскочил на ноги и ухмыльнулся:

— Слушаю, сэр! Что прикажете, сэр! Есть, сэр!

— Не дурачься, тебе что, делать нечего? — Эдвард махнул рукой в море. — Вон, посмотри, что там?!

— Я не дурачусь, а тренируюсь, чтобы при посторонних не опозорить тебя фамильярностью! — Алан оперся о борт рядом с Эдвардом. — Что там, что там… Морская водичка там! — всмотрелся. — И голые покойнички по ней плывут… Интересно, откуда их столько?

Эдвард сумрачно кивнул:

— Где-то неподалеку битва была. И мы на нее опоздали…

— А, может, морское сражение, — предположил Алан.

— Вряд ли! Весь день нам попадались навстречу одни торгаши, боевых галер я не видел. Кто же тогда дрался?

— Не знаю. И по одежде не разобрать — все голые.

— Да-а! Своих победители похоронили, как положено, а чужих раздели и в море. Выловить одного, что ли? Глянем, обрезанный или нет, а?

— Да ну их! Противно… До Акры осталось немного. Приплывем, узнаем, — гэл не желал забивать голову раньше времени.

— Узнаем! Узнаем, где раки зимуют… А если Саладин снова захватил Акру? — Эдвард посмотрел Алану в глаза, — пристанем и прямо в руки к мамелюкам.

— Увидим, кто на берегу. Если что не так, развернемся и уйдем в море, — для гэла не существовало неразрешимых проблем.

— Много вы в темноте разглядите! — друзья обернулись на голос шкипер. — Нам еще с час ходу, тогда уж солнце совсем сядет. Ну, что? Ляжем в дрейф на ночь? Проболтаемся до зари в море, а со светом сунемся в гавань.

— Нет! — Эдвард принял иное решение, — окликнем издалека пристань. Коли все в порядке, ошвартуемся. А ежели неладно, так, может, подберем кого из наших с косы. Не всех же перебили…

— Всех, не всех, но много. Глядите, опять плывут! — моряк ткнул в море корявым смоленым пальцем. — Ладно, как хотите, попробуем пристать, — двинулся на корму к рулю.

Рыцарь повернулся к гэлу:

— Надевай броню, Ал, и мне помоги с доспехами.

В гавань нава вползла с последними отблесками заката. Все было тихо. Королевские галеры смутно вырисовывались у стенок порта. Не светились зарева пожарищ и дымом не пахло. Алан устроился на носу и вглядывался в шевелящиеся на причалах силуэты людей.

Внезапно он обернулся и крикнул на корму шкиперу:

— Давай, причаливай, там свои, — и сказал потише, обращаясь к Эдварду, — так загнули по-английски, никаким туркам не разогнуть.

Швартов с навы намотали на кнехт, и друзья сошли на причал.

— Что это вы в полных доспехах?! — иронически поинтересовался караульный на пристани. — Или нехристи приснились?

— Повежливей с благородным сэром! — Алан, как кошка, не терпел попадать впросак.

Эдвард остановил сквайра: