Максим Бобух - Аlexandr

- СашА вы меня слушаете? - видно я немного завис, что не удивительно, такое и во сне не приснится.

- Все хорошо, Паша.

- Точно? Тогда пойдем завтГакать, импеГатГийца зовет.

- Буду готов через двадцать минут, - ответил я, и как только друг детства скрылся за дверью, я ломанулся в сортир.

Впервые в жизни увидел позолоченный толчок, даже немного развеселило. Затем пришла очередь ванны, и в итоге я был собран минут за сорок, вместо двадцати обещанных. Тяжелее всего было нарядиться в мой повседневный мундир. Больше всего меня убили белые рейтузы, пришлось заменить их черными, а то вид у меня был слишком убоищным, если не сказать больше. Представьте паренька, немного не в форме (а у Саши был таки небольшой жирок на бедрах, боках и пузе) в обтягивающих белых рейтузах. Я был похож на какого-то прендегаста.

Выходя из комнаты мне в голову пришла мысль о том, что я не знаю где находится малая столовая, но память будущего императора не подвела.

За столом в малом зале сидела сама Императрица Екатерина Великая, князь Зубов Платон Александрович, мой друг Паша, граф Строганов, и моя дражайшая супруга Елизавета, которая уже месяц как жила отдельно от меня.

- Bonjour, Votre Majeste, le prince, le Comte, Votre Altesse. Bon appetit.(Доброе утро ваше величество, князь, граф, ваше высочество. Приятного аппетита.) - поприветствовал я всех присутствующих. Князь приветственно кивнул, жене я приветственно поцеловал ручку, а Паша ограничился улыбкой.

- Bonjour Sasha, prenez un siege.(Здравствуй Саша, присаживайся.) И давайте Ваше Высочество разговаривать по-русски, - поприветствовала меня Екатерина, которую в мое, гмм, ну в другое мое время называли Великой и именно с большой буквы.

Я внутренне усмехнулся, уже представляя как это будет звучать. Князь Зубов родным языком владел довольно хорошо, Императрица за время, проведенное в России языком тоже владела вполне, хоть и с небольшим, едва заметным акцентом. Но сильнейший парижский говор Паши и практически неразборчивая речь моей немки могли рассмешить кого угодно.

Я присел за стол и повел носом улавливая запахи, доносившиеся до моего носа. Куча пирогов, гусь печеный, какие-то каши, да всего и не перечислить. Такое ощущение как будто накрыто на целую армию. Ясно, почему у меня фигурка не идеальная. Правда, надо заметить сама императрица ела не много, кофе, гренки ну может еще какое пирожное. Граф так же, приобщившись к европейской жизни, обжорством не страдал. Я и сам поначалу собирался немного себя ограничить. Но, вид черной икры и осетрового балыка сбивал меня с этого настроения. Правда, четырех сандвичей мне хватило.

Разговор в это время не велся, т.к. все ожидали, когда я утолю первый голод.

- Знаешь СашА, мы здесь обсуждали французскую революцию, восхищались теми изменениями, которые произошли и наверняка еще произойдут в жизнях простых французов, но князь с нами не согласился и считает, что жизнь простых людей не изменится, - дождавшись, когда я откинусь на спинку стула, императрица решила включить меня в спор, который видно возник до моего прихода.

Первым порывом было желание доказать князю как он не прав. Я даже сперва не понял, что это эмоции самого Александра, весьма сдержанного юноши, особенно после возникших проблем со слухом в полках Павла Петровича. Кстати, проблема со слухом пропала у меня через 30 минут после вселения в это тело.

Причиной таких эмоций естественно было две причины, во-первых, либеральные взгляды самого Александра, привитые его великой бабкой, а второй - это неприязнь, испытываемая будущим императором к фавориту царицы. Александр считал его не самым честным человеком, мягко говоря, а его отца, вовсю пользовавшегося положением сына, презирал.

Но то, что этот, достаточно молодой (всего 27 лет) человек не поддерживает Революцию, такую популярную, среди питерской дворянской молодежи, давали повод считать Платона гораздо умнее сверстников. Правда, глупый человек никогда бы не стал фаворитом императрицы.

- Prince(князь), а скажите, почему вы так считаете, разве те свободы, что провозглашены революцией, не сделают ее граждан счастливей? - поинтересовался я у князя.

- Ваше Высочество, революцию провели горячие головы, побывавшие в Северной Америке на деньги богатых мануфактурщиков и купцов, так называемая bourgeoisie(буржуазия). Вот они и станут лучше жить, а малоимущие как работали за гроши, так и будут прибывать в бедности.

- Но закон должен им позволить улучшить свою жизнь?

- Не думаю, у них такой бардак, что в провинциях скорей всего о законе можно спокойно забыть, он будет на стороне тех, у кого деньги.

- Князь, как вы можете так говоГить? - это уже влез Паша.

- А я, кстати, полностью согласен с Платоном Александровичем, - все удивленно посмотрели на меня. - Я поясню. Власть полностью на стороне богатых, так как голосовать могут только богатые, за еще более богатых. А уж законы они себе понапринимают такие, какие будут им угодно. Не думаю, что большинство из них будет думать о благе всего народа больше чем о своем кошельке.

Князь улыбнулся, победно взглянув на императрицу, видимо этот спор начался у них давно.

- И в САСШ до сих пор существует рабство, особенно в южных штатах, так что я против революций, особенно в нашей державе. И не понимаю Паша, что ты в ней нашел. Сейчас там творится настоящий террор, они режут всех кого подозревают в антипатиях к революции, даже не разбираясь в его виновности.

- Не может этого быть? - сдаваться граф Строганов не собирался.

- А ты думаешь, почему твой отец вызвал тебя оттуда? - Паша, наконец, сбился и задумался.

- Но разве изменения не нужны совсем? - это уже моя жена, говорила она с сильным немецким акцентом.

- Нужны, но без революций и встрясок, - согласился я с ней.

Тут в зал ворвался один из адъютантов императрицы.

- Ваше величество в Польше восстание, захвачены Варшава и Краков, Денисов и Тармасов разбиты.

Вот это новость, оказывается Польша уже наша, а я и не знал. Но память Александра быстро подсказала мне, что Россия, Пруссия и Австрия начали делить Польшу еще в 1791, а закончили 1793.

- И много восставших? - озабоченно спросила императрица.

- Больше 80 тысяч. Его высокопревосходительство князь Репнин просит отправить к нему графа Суворова

- Отправьте за графом Суворовым, пусть немедленно явится в Петербург. Выполняйте.

Адъютант пулей вылетел из зала.

- Это нельзя так оставлять. Репнин написал, что восставшие вырезали весь гарнизон, даже сдавшихся, - сторонница просвещенной монархии была в большом возбуждении.

- Пшеки, что с них взять, - произнес я, - вечно чем то не довольны, вечно себя считают Европой, а нас людьми второго сорта, вот и не пожалели наших солдат. Зато, если им ответим развоняются на весь мир.