Анатолий Логинов - Три танкиста из будущего. Танк прорыва времени КВ-2

Вот и думай, голова. А еще и Елена… Но тут Семена прервали, как говорится, на самом интересном месте. Заскрежетал замок, и в дверях появился улыбающийся сержант Томилин в сопровождении разводящего.

— Пошли, арестант… «вскормленный в неволе орел молодой». Разъяснилось все, мы с тобой свободны. Самое же главное — тут, оказывается, машина нашей части стоит. Поэтому ноги в руки и пошли!

Быстро получив вещи, они почти бегом направились к «ЗИСу», стоящему на дворе. У машины их ждал пожилой, с хитроватым лицом старшина и довольно упитанный водитель средних лет.

— Вы с нашей бригады будете? — спросил старшина.

— Мы, мы, товарищ старшина, — ответил Томилин, подавая документы.

Даже не посмотрев в них, старшина сказал:

— Залазьте, зараз поидемо.

Переглянувшись, спутники быстро забрались в кузов, где довольно-таки неплохо устроились на каких-то мягких мешках. Снизу раздавалась ругань старшины, крывшего водителя так, что уши заворачивались, и обещавшего в первую же спокойную неделю «посадить водилу на губу за небрежное отношение к вверенной технике».

Посмеявшись, Томилин вдруг хлопнул себя по лбу и сказал:

— Совсем из головы вылетело. Держи, — доставая из кармана какую-то бумагу, Семен взял и развернул ее, почитал… и из кузова раздался его громкий хохот, на время заглушивший даже шум запускаемого двигателя.

В снабженной всеми положенными угловыми штампами и печатями было отпечатано, дописано ручкой и подписано:

«Справка.

Дана настоящая красноармейцу младшему сержанту Бридману С. В. в том, что он действительно должен носить трофейные сапоги ввиду болезни ног.

Справка дана для предъявления по месту требования.

Тут мотор взревел, и машина наконец-то плавно и замедленно, на взгляд Семы, набирая скорость, выехала за ворота комендатуры на улицу.

— Чего ржешь?! — перекрикивая шумы, Томилин смотрел на Сему без улыбки. — Нас же с тобой из-за твоих дурацких полусапог и взяли. Если бы не оказалось в комендатуре знакомых из Особого отдела, сейчас так и сидели бы! Бдительный лейтенант решил, что диверсантов немецких поймал.

— Погоди! А документы? — спросил Сема.

— Думаешь, сложно документы подделать?!

— Ну, какие-то опознавательные признаки должны быть, думаю! А еще слышал, что у немцев сталь только нержавеющая, а у нас скрепки в документах со временем ржавеют.

— Умный ты… Слишком порой! Не надо об этом трепаться, понял?! Даже если слышал.

— Да понимаю, я ж только тебе!

— И мне не надо… ты мне, я тебе, а кто-то подслушал и передал!

Тут машина выехала за пределы города, и дорога резко ухудшилась. Разговор стал небезопасен, тряска была такой, что запросто можно было прикусить язык. Поэтому спутники замолчали, поплотнее закутались в шинели и, немного посмотрев на окружающий пейзаж, постарались перейти к самому важному на войне делу — отдыху. Сема, попав на войну, вполне убедился в правоте прочитанного в книге знаменитого американского фантаста, что солдат счастлив, когда может спокойно поспать. Раньше, читая «Звездных рейнджеров», он думал, что это красивое преувеличение, но опыт уже убедил его в обратном. Вот, а ведь Хайнлайн тоже в армии служил… кажется, даже служит сейчас, вспомнил, задремывая и уже не обращая внимания на ухабы и шумы, Семен.

«Противник, прорвав оборону армии, мотомеханизированными частями продвигается в направлении Рославль — Спас-Демянск. Ваша задача остановить наступление противника прибытия 1 МК.

Приказываю:

1. 1-й ОТТБр принять меры установления связи с командирами 132-й СД и прибывающего 3-го КК.

2. Ускорить всемерно выдвижение в район Дубровки.

Установив прочно взаимодействие с СД и КК, нанести совместный удар правому флангу и тылу противника в направлении по обстановке.

— Здравия желаю, товарищ майор! — улыбаясь, несмотря на окружающее, приветствовал майора Мельниченко инженер-майор Иванов, передав управление выгрузкой танков командиру третьего батальона майору Сидкову.

— Здравствуйте, товарищ инженер-майор! — озабоченным тоном ответил Андрей, слегка улыбнувшись и тут же снова озабоченно хмурясь. — Как выгрузка?!

Оба они практически кричали, рев дизелей и крики людей, шум подъезжающих и отъезжающих машин сливались в один мощный грохот, заглушавший обычный голос.

— Нормально! Разведчики уже сгрузились, выходят на окраину. Сейчас заканчиваем сгружать второй и третий батальоны одновременно. Пехота выгрузилась, мотострелковые роты усилили оборону станции, а танкодесантники и тылы выдвигаются согласно первоначальным указаниям.

— Хорошо! Слушай, давай в сторонку отойдем, поговорить надо! — По голосу Андрея Сергей понимает, что что-то случилось.

— Понял! Сидков! Я с комбригом, продолжайте выгрузку! — кричит Иванов. Они отходят подальше, на соседнюю улочку, за угловой домик, и садятся на скамеечку у калитки. Сопровождающий Мельниченко Антон Змиев вместе с еще одним красноармейцем встают на повороте, осматривая на всякий случай улицу и окружающие заборы.

— Что случилось, шеф? — спрашивает Сергей.

— Брось свои шуточки. Я и так крупно влетел, — говорит Андрей и рассказывает о происшествии на дороге: — …оказались уголовники. В автомобиле ценности Госбанка были и ювелирка, похоже, награбленная… А самое главное, что диверсанты-то действительно были. Мы сюда радировали, охрану сориентировать. Ну, они бдительность и повысили. Два грузовика, один с диверсантами, другой со взрывчаткой, захватили, немцев пятнадцать человек уложили и двоих в плен взяли. Точно «Бранденбург», мне уже комендант станции по приезде доложил. Теперь вот и жду, когда Стонис спрашивать начнет.

— А он что? — другим, серьезным тоном спрашивает Сергей.

— Что-что? Молчит. — Андрей выглядит по-прежнему, и только проскользнувшая в речи злая интонация выдает его состояние. — Молчит и только изредка уважительно так поглядывает. Не нравится мне это, Сергей.

— Ну, Андрей, ты последнее время совсем расклеился. Стонис, мне думается, куратор нашей группы от НКВД. И он ничего не будет делать самостоятельно, без указания сверху. Это значит, что, по крайней мере, дня три-четыре у нас есть. А на войне и один день уже много. — Сергей спокойно осматривается и добавляет: — Интереснее другое, нас с тобой в партию приглашают. И один из озвученных поручителей — как раз Стонис.

— Таак. — Настроение Андрея резко меняется, теперь он собран, деловит и, кажется, даже весел: — А ведь это проверка, последняя проверка и заодно предложение влиться в команду. Похоже, мы измерены, взвешены и сочтены достойными. В таком разрезе мой прокол просто мелкий эпизод, который приберегут для удержания нас на поводке. Спорим, Стонис и спрашивать не будет?