Сергей Калашников - Заложники темпорального ниппеля [СИ]

А потом дошли руки и до плетней. Сашка с удивлением заметил, что как колья, так и прутья словно окаменели. На удар они отзывались не так, как дерево - звонче. А главное - почти потеряли гибкость.

- Это оттого, что вымокли в известковом молоке, - пояснила Лидия Васильевна, учительница химии в недавнем прошлом. - А потом известь, соединившись с углекислотой, превратилась в мел. А, может быть, в мрамор - формула-то одна, - улыбнулась она. - Так что теперь этот забор не гниёт и не горит. Молодец, Сашка, отлично начудачил.

И теперь мужчины таскают глину к внутренней стороне окаменевших загородок и, смешав её с прошлогодней травой и конским навозом, промешивают ногами, да так и оставляют засыхать, подперев доской, чтобы не расползалась. Со второй стороны массу не выпускает плетень, а вдоль стены - пусть себе расплывается. Чем тоньше ляжет, тем скорее затвердеет, и можно будет наращивать следующий слой. Со временем получится толстая саманная стена, армированная снаружи мелованным плетнём.

Только и с этой стеной не всё безоблачно. Навоза от двух лошадей скопилось мало - зимой их много пасли на луговинах, так что в конюшню попало не всё наработанное, да на огороды ушло то, что успело перепреть. Но тут хоть имеют место постоянные поступления. Однако всё равно даже на основания стен внешнего ограждения материала не хватило. Слой клали сантиметров десяти толщиной, и то по всей длине плетня уложить его не удалось. Правда, на ширине не поскупились - почти два метра потому, что по верхней кромке будущей стены необходимо сделать проход на случай, если придётся обороняться.

А баньку они таки достроили. Отвод стоков сделали всё в тот же овражек, на дне которого уже завелись растения, которые неплохо чувствуют себя в сточных водах. Собственно, отстойник оказался уже за ограждённым контуром и выглядел, словно болотце. Одним словом с канализационными проблемами разобрались, а канаву, по которой осуществляется отвод - облагородили, и местами, накрыли. Она получилась с большим уклоном, так что засоряться не должна.

В апрельской посылке пришли и саженцы. Облепиха и манчжурская лещина - это Нюта "выписала" для своего аптекарского огорода. Высадили их за пределами внешней ограды на пологих склонах. Лидия Васильевна тут же принялась заносить в список известные ей сорта плодовых деревьев и кустов, обойтись без которых в их нынешнем положении - ну никак невозможно. Прочитав этот реестр, Григорий Иванович и Сергей Анатольевич отправились "в поля" с объёмистыми корзинами собирать коровьи лепёшки. Тут неподалеку за рекой зимой драло из-под снега траву небольшое стадо коров под присмотром пастухов, приезжавших по очереди из посёлка, что на северо-востоке. Есть надежда, что удастся хоть чего-то набрать, пока буйство степного разнотравья не укрыло землю непроницаемым ковром - травка только полезла. А то ведь, если придется проводить посадки, то землю удобрит нечем.

Удача не улыбнулась сборщикам помёта - навоз, не дожидаясь прихода людей, преимущественно впитался в грунт. Находки того, что можно отодрать и унести были редкими, так что возвращались старатели налегке, прикрыв донышки корзин субстанцией земного плодородия.

Лёшка откровенно печалится, глядя на тропы, протянувшиеся во все стороны от их убежища. Ходить за глиной, песком, камнями и собирать целебные растения, и не потревожить покров земли - немыслимо. Зимой признаки хождения людей хранил снег, а сейчас - трава. Следы чужих охотников, прошедших неподалеку отмечались не раз, а овечью отару пастухи прогнали вдоль реки, что почти у подножия восточного склона их горки - считай, под самыми окнами.

Осматривая окрестности, он не раз встречал местных жителей. Небольшая группа увязывала на воз толстые брёвна, а с корзинщиком вообще начал здороваться - парень то и дело тащил куда-то в юго-восточном направлении большую вязанку прутьев.

Людей здесь значительно больше, чем в их время. Так что, несмотря на удаленность убежища от троп и дорог, про них знают. Может быть, даже кто-то подбирался тайком и подглядывал. А постройка цитадели раньше первого июля с места не сдвинется. Пока цемента не подбросят.

Сочувствуя Лешкиному огорчению, всей командой дружно сложили на известковый раствор фундамент для терема. Это связующее здесь схватывается долго, да и пусть себе твердеет помаленьку. Бревна, что наготовлены в феврале отлично просохнут под навесом до августа. Заодно они с тестем наделают рам, дверей, коробок для оконных и дверных проёмов. А если из нашего времени переправят ещё и станок с ленточной пилой, то, как раз они его к нужному времени наладят и не станут переводить на щепу кубометры древесины, а будут у них доски и брусья.

А пока он выкладывает на гашёную известь стены нескольких внутренних помещений будущего центрального укрепления и заделывает небольшие бреши в каменном монолите. Работа эта мелкая и для проекта почти не значимая. Однако - не сидеть же без дела.

Ещё осенью, думая о будущих постройках, мужчины наносили и сложили глину в кучи высотой около одного метра и оставили отлёживаться под дождиком. А зимой, она должна была промёрзнуть. Перенесённые испытания "закаляют" исходный материал и он становится рыхлее. Из такой глины впоследствии получается прекрасный сырцовый кирпич. К самому производству, приступили по весне. Отлежавшуюся и разрыхлённую холодом и осадками глину смешивали с песком до получения однородной массы. Параллельно туда же обильно добавляли увлажнённый мох и тщательно мешали, обеспечивая изделия волокнистой добавкой. В результате получалась масса для изготовления сырцового, саманного кирпича.

Из этой смеси, наши строители стали формировать блоки с таким расчётом, чтобы с ними было удобно работать, но, в то же время, ширины, достаточной для полноценной стены невысокой постройки. Получалось тридцать на шестьдесят сантиметров, двадцать сантиметров в высоту. Для облегчения процесса извлечения кирпича после высыхания, специально подготовленную форму перед закладкой смачивают водой и посыпают песком. Сушка изделия занимает от недели до двух. "Фабрика" работала исправно, и штабель готового продукта рос под навесом.

Начало этой истории Нюта услышала от Ызырги, которая заезжала в конце весны. Пастухи погнали стада на летние пастбища. Юрты её стойбища свернули и повезли на новое место, а сама она, как и большинство хакасских женщин уверенно державшаяся в седле, заехала к старой подруге, да вместе с ней завернула навестить Богиню Исцеления и внука, вечно пропадавшего в поместье.

Вечером под навесом, где всегда ужинали, шли разговоры о всяких разностях, вот тогда и прозвучала эта история: