Сергей Калашников - Заложники темпорального ниппеля [СИ]

Встретились взглядами. Поняли друг друга. Вышли на середину двора, и посыпались удары. Кулаки забияки заработали, словно паровозные шатуны пролетая мимо Лешки - он успевал уворачиваться. Противник его заметными боевыми навыками не обладал и кроме силы и неутомимости демонстрировал только упорство. Чтобы это не выглядело откровенным издевательством, подыграл сопернику, "поймав" несколько ударов предплечьями или корпусом на отскоке, и сам отвесил полдюжины чувствительных плюх. Синячок под левый глаз пристроил, сбил дыхание, но валить с ног остерёгся.

Так и не понял, то ли всё-таки сильновато приложил, то ли до юноши дошло, с кем он сцепился. Оба отступили, обменялись взглядами и, приложив к груди правую руку в знак приветствия, разошлись.

Наташа выглядела встревоженной и правую руку держала за пазухой, вероятно, сжимала рукоятку прилаженного там нагана.

- Наверное, военные развлекаются. Захотелось им насладиться созерцанием единоборства, вот и послали слугу, а может, отрока, побить меня, - успокаивает Лёшка супругу.

- Идиоты! - Наташе не до шуток. - Я его чуть не застрелила.

- Ну извини их, они же не виноваты в том, что такие древние. Тебе же Сергей Анатольевич объяснял, что в здешних обычаях должно быть больше дикости, чем в наших.

Переночевали тут же под навесом на топчанах, завернувшись в свои длиннополые одеяния. А наутро, дождавшись, когда уедет вчерашняя компания, обнаружили, что и забияка и его лошадь остались.

- Эй, дружище, ты не додраться ли со мной решил? - обратился к нему Лёшка.

- Нет. Ты воин, а я простой пастух. Не приняли меня в десяток. Говорят - неловкий.

- Правильно говорят. И чего тебе вздумалось к ним проситься?

- У них бывает богатая добыча, а я в наших местах самый сильный. Не пасти же мне всю жизнь стада нашего сотника!

- Если насчёт богатства, то это не к нам, - улыбнулась Наташа.

С километр отъехали, как догнал их знакомец. И сходу вопрос.

- А если вы не ищете богатства, то чего тогда?

- Знаний, - не моргнув глазом, ответил Лёшка.

И поехал дальше. Второй раз этот пастух догнал их ещё через километр.

- Возьмите меня с собой.

Остановились. Крепкий парень. Рослый, широкоплечий на крупном норовистом жеребце. Что не кобыла под ним и не мерин - верный признак, что конник перед ними знатный. Переглянулись. А почему бы и нет? Работы в поместье много, да и сейчас им попутчик не помешает.

- Как зовут тебя, товарищ?

- Игнас.

- Я - Лёша. А это - Наташа. Едем мы к крепости Хыхыз, что у впадения в Енисей реки с этой стороны, потом нам нужно посетить Красное Озеро, купить там камней, из которых плавят железо, и вернуться с ними домой.

Стены крепости, расположенной на крутом взгорке неподалеку от впадения Абакана в Енисей оказались разрушены. Не стенобитными машинами, а землекопами. Верхнюю их часть просто обвалили, и теперь валы из бесформенных обломков глиняной кладки указывали на место, где когда-то располагался важный стратегический пункт обороны.

Зато торжище, раскинувшееся между остатками укреплений и рекой, выглядело прекрасно. Беспорядочное скопление юрт и глинобитных мазанок, навесы и тенты, под которыми на прилавках или расстеленных на земле войлочных кошмах грудился товар. Многоголосье продавцов, зазывающих покупателей, и покупателей, спорящих из-за цены.

Поскольку финансовые возможности у ребят сегодня ограничены, Лёшка без затей проследовал на запах съестного. Отварной рис с мелкими кусочками баранины - вероятно прототип плова - оказался очень кстати. Запили настоящим зелёным чаем без сахара, а потом проследовали в оружейные ряды - прицениваться к клинкам.

Сабли и палаши, наконечники дротиков, стрел и кавалерийских пик. Расспросив торговца о ценах, Лёшка предложил тому купить у него прихваченную с собою саблю из прошлогодней добычи, и некоторое время наслаждался тем, как юлит застигнутый врасплох таким ходом негоциант. Сразу понятно, что стоимость оружия незнакомому покупателю называлась "с запросом" в расчёте на долгий торг, и покупать хорошую саблю за деньги, которых сам же пожелал за свой товар, купец не расположен. Поэтому началось сравнение разных клинков, упоминание мест, где велась их выделка, рассказы о путях, которые они проделали, прежде чем попали сюда.

Наташа не забыла включить диктофон, а Игнас стоял с приоткрытым ртом. Когда фонтан красноречия иссяк, ушли, не сойдясь в цене.

Если тут под навесом разного оружия было много, то во второй "торговой точке" вниманию клиентов предлагались считанные экземпляры, зато отделанные драгоценными металлами и блестящими камушками. Приценились, выяснили, что изделия эти созданы Индийскими и Китайскими мастерами, но разговор не завязался. По одежде видно, что важного торговца побеспокоили люди небогатые, так что ничего кроме желания развеять скуку на лице хозяина этих сокровищ не читалось. Стоимость этих сабель и мечей просто заоблачная.

По пути к Красному Озеру Лёшка рассказывал о клинках булатных, дамасских и харалужных. Начинающий историк до серьёзного изучения этой темы дойти не успела и слушала с интересом. О замечательных мечах ходили легенды, изготавливали их редкие мастера, оберегающие свои секреты, сама работа продолжалась иногда долгие годы. В результате многовекового накопления опыта кузнецами отысканы способы, позволяющие довести состав стали до нужной степени чистоты, добиться от неё того, чтобы структура её сделалась прочной, а потом ещё закалка, тоже целая наука.

Сталь для таких великолепных сабель или варили в Индии особым образом, или использовали метеоритное железо, или освобождали от нежелательных примесей, многократно проковывая, протравливая, давая время заржаветь или добавляя лигатуру сваркой на наковальне с другим металлом. Эти труды отнимали много сил и занимали так много времени, что, случалось, мастер помнил все свои изделия, словно детей.

Разумеется, этих тонкостей Лёшка постичь не сумеет, но ему всё равно безумно интересно. С ним всё понятно, тяга к огненным играм с металлом у парня, похоже, врождённая, чуть не с колыбели рядом с отцом в кузнице рос.

А вот дальше дела у них не заладились. Появились конные разъезды, причём татарские. По одежде, да по лошадям их легко отличить от кыргызов. Ещё издалека замахали плётками, указывая, чтобы сворачивали. Пришлось объезжать как раз то место, куда стремились - тут и рудники, и плавильные печи. Но монголы выставили свою охрану, и связываться с ними не стоит. Да и бессмысленно. Когда устраивались на ночлег, объяснили своё затруднение Игнасу, да он и так всё понял.

Перемолвился словечком-другим с хозяином, и утром у ребят было ведра два бурых камней. Местные-то жители знают, где что лежит, а монетка-другая хозяину заведения не помешает. Заодно выяснили, что глава страны, каган, носящий родовое имя "Ажо" нынче в отъезде - хозяин здешнего улуса Джучи-хан затребовал его в свою ставку, что далеко на северо-востоке в районе озера Байкал. И что монголы повелели всем кузнецам делать только оружие, которое сразу увозят, а иналам тумен-киргизов, что живут в Минусинской котловине, и Кем-Кеджиута, что на юге за Западным Саяном, приказано тех кузнецов кормить и обеспечивать всем необходимым.