Александр Конторович - Рыцарь в серой шинели

- А разве это не обязанность короля?

- У короля хватает своих забот. Кроме того, у каждого из них есть своя точка зрения на то, какие законы лучше, а какие хуже, какие современные, а какие устарели.

- На то он и король! В его праве отменить один закон и издать другой.

- Все так. Но никакой закон не должен ухудшить положение королевства. Если такой закон будет принят, дворянство имеет право собраться и выразить королю свое недовольство. В этом случае закон не вступит в силу. А вот для того, чтобы это выражение недовольства не переросло в нечто большее, существуем мы. Мы обязаны следить за тем, чтобы никакое возмущение дворянства или народа не нанесло ущерб нашей стране.

- И что, были прецеденты?

Лексли покосился на меня.

- По-ученому говоришь.

- С разными людьми встречаться приходилось.

- Да, были случаи, когда приходилось укорачивать на голову излишне ретивых говорунов. Тех, кто от слов попытался перейти к делу. Проще срубить голову главарю банды, чем ловить и наказывать всех разбойников. И войско без командира уже не так опасно. А уж мятеж без главаря потухнет сам собой. Да и, кроме того, не каждый дворянин желает подчиняться приговорам королевского суда, как обычный простолюдин. И в этом случае мы тоже можем оказать помощь судье.

- Понятно, но все это касается верхушек и главарей. А почему на тебя так посмотрели разбойники?

- Коты отличаются хорошей памятью и умеют ждать. И идти по следу. Еще ни один безумец, рискнувший поднять руку на Кота, не сумел похвастаться тем, что сделал это безнаказанно.

- Но ведь можно убежать в другую страну? Там же вы его не достанете?

- Достанем. Таких случаев было уже много.

- И как к этому относятся местные власти?

- А зачем им иметь у себя под боком беглого преступника? Такие люди никому не нужны.

- Ну, хорошо. А если он просто спрячется, сменит имя, забьется в какой-нибудь дальний уголок?

- И там найдем. Последнего такого умника мы искали двенадцать лет.

- Нашли?

- А как же. И посадили на кол в присутствии всех его домочадцев. За это время он успел стать управляющим у местного барона. Так что потомков у него наплодилось - будь здоров.

- И что, ни разу никто не пытался прибрать вас к рукам?

- Каким образом, хотел бы я знать?

- Ну… Назначить вам своего командира, жалование задержать… Ну, мало ли еще какие способы есть…

- Командира мы выбираем сами. Пожизненно или пока он сам не откажется от этого поста. А задержать жалование охранникам государственной казны… - Лексли покачал головой, - до сей поры никому еще не удалось. Все заинтересованы в том, чтобы порядок был. Пусть и относительный. Не будет порядка в стране - будет пуста казна, и мы не получим своих денег. Да и всем прочим не поздоровится. Даже видимость порядка лучше лихого разгула. Сам видишь, тут все связано в один комок.

- Слушай, а как так получилось, что ты появился именно сейчас, не раньше и не позже?

- Про тебя мы знали уже достаточно давно. И вопросов к тебе у нас накопилось прилично.

- Так что ж сразу не пришли?

- А ты стал бы говорить? Искренне, я имею в виду.

- Ну, а чего мне скрывать-то? И какой такой интерес я могу представлять для вас?

- Ты единственный, кто остался в живых из каравана Олерта.

- То есть - как? Им оставалось до города всего ничего!

- А так. Всех расстреляли из засады. Недалеко отсюда, кстати говоря. До города никто не дошел.

- Почему же я об этом ничего не знал?

- А об этом вообще мало кто знает. У того, кто обнаружил остатки каравана, хватило ума не кричать об этом на каждом перекрестке.

- А ему-то что грозило?

- Трупы были закопаны, телеги и товары сожжены и уничтожены, лошадей увели. Тот, кто это сделал, явно не хотел, чтобы об этом стало известно. Поэтому и излишне

болтливый человек мог умереть не своей смертью. А учитывая то, что подобных злодеяний не случалось уже лет пятьдесят, да еще так близко от города, понятно, почему сюда прибыли мы. Так что и сегодняшний визит разбойников в твою харчевню был не случайным. Поисками уцелевших из этого каравана занимались не только мы. Тебя бы все равно убили, так или иначе. Теперь ты знаешь все и понимаешь, кому обязан жизнью. И вряд ли у тебя возникнет желание изображать недоумка в беседе со Стариком.

- А кто такой Старик?

- Это наш командир. Мы специально следили за харчевней, ожидая наиболее подходящего момента для знакомства с тобой. Куда ты можешь пойти теперь, и кто даст тебе кров и убежище, кроме нас?

Я только головой покачал. Ничего себе, мастера оперативной игры в средневековье! Это ж каким надо обладать изощренным умом, чтобы чужими руками сделать клиента максимально разговорчивым?

Всю дальнейшую дорогу я расспрашивал Лексли. Он оказался парнем словоохотливым. Служил уже лет пятнадцать и изъездил всю страну вдоль и поперек. Знал он многое, еще о большем тактично умалчивал. Но даже из того, что он говорил, мне удалось почерпнуть достаточно материала для раздумий.

Кажущаяся на первый взгляд неограниченной власть короля на самом деле таковой вовсе не являлась. Стать уж совсем самовластным владыкой ему мешала одна, но очень веская причина.

Деньги.

А точнее - их нехватка.

Финансы позволяли содержать коронные полки, но в очень ограниченном количестве. Совместное же дворянское ополчение, пусть даже и уступая им в воинском мастерстве, прихлопнуло бы коронные войска, не поморщившись.

Выход из положения казался простым - повысить налоги или ввести новые.

Но только казался.

Ввести новые, более выгодные королю налоги было затруднительно. Местная знать этого не поддержала бы. Возможностей для этого имелось предостаточно. А иных рычагов воздействия, кроме чисто военных, у короля не было. Дворянство же, согласное воевать с внешним врагом, оказывать помощь королю в усмирении своих внутренних бунтовщиков, из числа недовольных политикой короля, отнюдь не стремилось.

Что-то подобное наблюдалось и у нас, в Польше. Только тот бордель был куда похлеще здешнего. Местное благородное сословие еще не доросло до уровня польской шляхты. Но семимильными шагами стремилось в этом направлении.

Нельзя сказать, что это положение устраивало всех. Даже и среди дворян присутствовало множество различных мнений о будущем государственном устройстве. Хватало и желающих осуществить это на практике.

Немало преуспели в этом даже королевские военоначальники. Несколько лет назад один из них, генерал Гарам, поднял мятеж и двинулся на столицу. По пути он неслабо проредил ряды дворянства. Особенно досталось на орехи тем, кто проявлял наибольшую прыть в стремлении переустроить государство по-своему. По-видимому, генерал не желал терпеть возле себя конкурентов.