Конторович Сергеевич - Черный снег-2. Ответный выстрел

– Поверь мне, Котов, есть тут что рыть! Если фрицы бункера целыми возьмут…

– Так он тут что – не один такой?

– Нет. Не один. Тут их целая система. Есть командные, есть оружейные склады, продовольственные, есть… – он запинается.

– … связные.

Капитан кивает.

– Ты знал?

– Предполагал. Особенно, когда про комнату с телефонами узнал. Да со связистом, который провода здесь тянул до войны, пообщался.

– Да, всё так.

– Чем это может нам грозить?

– Взяв бункера, немцы не только получат в свое распоряжение громадные склады боепитания и продовольствия, но и могут вскрыть всю систему подобных сооружений.

– Госрезерв?

Он кивает.

– Не только. Ещё и резервные центры управления и связи. И вся эта система р а б о т а е т. Ты понимаешь? Даже сейчас. Даже здесь. И много где ещё.

– Так делать-то что?

– Если немцы проникли в центральный бункер, вариант только один – взорвать!

– Капитан, ты водки не перепил? Представляешь, сколько для этой цели взрывчатки потребуется? Да мы, всей толпою, её таскать будем пару месяцев!

– Там уже установлены заряды.

– Так их нашли! Сам же я и выковыривал их из стен!

– Стену для этого на метр в глубину долбил?

– Я чего – умом тронулся?

– Тогда – на месте всё. Вы вскрыли отвлекающую сеть минирования. Нет, она, конечно тоже работает! Только вот взрывчатки в ней меньше – и существенно!

– Так в чем тогда дело? На что там нажать нужно? И где?

Рябинин вздыхает.

– Вот в этом-то и утык… Включить систему подрыва можно только изнутри связного бункера. А попасть в него можно только из основного. Есть ещё и аварийный вход, но я не знаю как его открыть. Мы-то думали, что с проходом внутрь проблем не возникнет…

– А найти его немцы могут?

– Сразу – точно нет. Но время у них есть, обследуют тщательно тоннели…

– Сколько времени у нас в запасе?

– Дня три-четыре. Не больше. Пока сюда не прилетят спецы по таким сооружениям.

– Как в основной бункер попадем? Мысли есть?

– Вы выходили как?

– Через тоннель с кабелями.

– Есть еще входы, кроме этого и основного. Через монастырь – со стен. Ну, это, скорее всего уже нашли. Да и в связном тоннеле, наверняка немцы пост выставят. Через водозабор. Вот тут варианты есть… Он в качестве входа никогда и не рассматривался, так что – может сработать.

– Добро, капитан. Работаем этот вариант. Идти можешь?

– Могу. Даже стрелять могу – одной рукой. Только автомат мне перезарядите.

– У лейтенанта диск возьмем, у него тоже ППД. Лады! Собирайтесь тут, а я немца проведаю. Охота мне с ним побалакать…

Оставляю капитана и отправив бойцов ему в помощь, топаю к сосне, куда уже успели подвести и усадить пленного снайпера. По пути внимательно его рассматриваю. Крепко сложенный парень, лет тридцати. Опытный, стало быть. Офицер – это уж и к бабке не ходи. Первоначальный шок от ранения и схватки у него уже прошел, и он осторожно зыркает по сторонам. Варианты драпа присматривает? Думаю, что тут его ждет безусловный облом – напротив на корточках сидит Плиев и изучает трофейный хабар. Фриц и в здоровом-то состоянии супротив него шансов не имел бы, а уж теперь…

Присаживаюсь напротив немца и ставлю свою винтовку так, чтобы он имел возможность хорошо её рассмотреть. Так оно и оказалось – взгляд пленного сразу помрачнел. Узнал, стало быть, оружие. Это хорошо, неплохая такая прелюдия к разговору получается. Пусть поймет, что он уже не первый снайпер, которого я тут успел заземлить.

– Знакомая винтовка? – киваю на ствол.

– Да…

– Как вы уже, наверное, поняли, и все прочие потери вашего подразделения тоже можно записать на мой счёт.

Немец облизывает пересохшие губы.

– Хотите пить? – спрашиваю у него, доставая флягу с водкой.

– Хочу.

– Держите.

Пленный делает пару крупных глотков и его сразу же прошибает пот – на лбу появляются мелкие капельки. А он взволнован! И боится… Учту.

– Спасибо, герр…

– Полковник.

Он удивленно вскидывает брови. Не ожидал? Вот и здорово, сейчас мы тебе ещё довесим…

– А вы в каком звании?

– Обер-лейтенант Вилли Розмайер, герр оберст!

Вот что-что, а чинопочитание у немцев в крови. Небось, перед лейтенантом так бы не тянулся, вон, даже встать пытается.

– Сидите, обер-лейтенант. Для вас война уже окончена.

Он удивленно смотрит на меня.

– С таким ранением, как у вас, служба в армии вам более не грозит. Это, если вовремя попадете на стол к опытному хирургу. Тогда – максимум, что вас ожидает, полгода в госпитале и списание в запас. В том случае, если не ампутируют руку.

– Откуда вы можете это знать, герр оберст? Вы же не врач!

– Резонно, обер-лейтенант. Но я на войне уже очень давно и имею представление о ранениях. Приходилось, знаете ли, видеть… Так что, милейший, в вашем случае для меня все ясно.

– Где тот хирург… – уголками губ усмехается Розмайер.

Не отвечаю, продолжая его разглядывать. Одет немец хорошо. Форма на нем подогнана, видно, что уделял этому немалое внимание. Ничего не болтается и не висит. И в то же время, все удобно, ничего не мешает ползти и ходить. Брюки тщательно заправлены в сапоги…

– Плиев!

– Я, командир!

– У него ещё оружие было?

– Пистолет был, в кобуре подмышкой висел, как у вас. Обойма запасная в кармане.

– Всё?

– Больше ничего не нашлось.

Ничего? Хм…

Снова поворачиваюсь к снайперу.

– И что мне теперь с вами делать, обер-лейтенант? Группы, вроде нашей, пленных не берут. Да и куда теперь вас девать? Хотя… с военной точки зрения, опасности от вас ожидать уже не приходиться. Но, тащить с собой пленного через линию фронта? Я ещё не выжил из ума до такой степени!

Желваки на скулах Розмайера закаменели. Ага, неохота на тот свет?

– Оставить вас здесь?

Чуток размяк фриц.

– Но вы же не выберитесь отсюда самостоятельно…

Ага, а глазки-то забегали! Нету, стало быть, нужды самому выходить. Сюда кто-то придет. И, судя по всему, достаточно скоро. Продовольствия у немцев оказалось не так уж и много. Ребята принесли и сложили неподалеку четыре пустые консервные банки и шесть нетронутых. Насколько я знаю порядки в немецкой армии, две банки – это НЗ. Еще две они сожрали бы сегодня вечером. Две утром, после чего за ними пришли бы, или они сами ушли куда-нибудь в обусловленную точку встречи. Значит, засада кратковременная, на период выполнения какого-то мероприятия. В любом случае, немец рассчитывает на помощь. Резюме? Постарается выжить и навести погоню на наш след.

– Да нам ещё и своего раненого тащить…

Следовательно, скорость передвижения у нас будет низкой – далеко уйти не успеем. Давай, фриц, давай – думай! Тебе такую морковку перед носом повесили, совсем слепым надо быть, чтобы этого не понять!