Александр Абердин - Десант в прошлое

Северная Африка, особенно её прибрежная часть, не рассматривалась англо-французским командованием, как серьёзный рубеж обороны. Это заранее был отрезанный ломоть, но оно надеялось, что жители Марокко, Алжира и Туниса, которые стремились освободиться из-под французского господства и вышвырнуть колонизаторов прочь, свяжут своей ненавистью к колонизаторам значительные силы Корпус и просчитались. Нам было достаточно завести речь о широкомасштабной модернизации в интересах коренного населения, которую было просто невозможно провести без белых людей, как всё решилось чуть ли не само собой. Жить в нищете никто не хотел, а то, как мы поступили с турками, действовало отрезвляюще на самые горячие головы. Поэтому даже берберы Сахары и те были вынуждены заявить, что они отказываются от прежней политики набегов.

Сыграло тут свою роль и то, что мы объяснили вождям племён, какие богатства сокрыты в недрах Сахары и это не только нефть и газ, но ещё и огромные запасы питьевой воды, но для того, чтобы добывать их из-под земли, нужен мир. Так что первые два месяца нашего продвижения на юг чёрного континента были лёгкой прогулкой, пока мы не перешли через Сахару и не приблизились к саванне и экваториальной Африке с её джунглями. Вот тут-то нам приходилось сражаться за каждую кочку, так как к тому времени уже не приходилось надеяться на генераторы Теслы. От излучения малой мощности наш противник научился защищаться, а более мощный уровень излучения убивал людей наповал. Тем не менее каждый бронетранспортёр "Казак" и каждый штурмовой танк "Витязь" были ими оснащены для того, чтобы гнать прочь от места сражения мирных жителей. Остановить охваченных ужасом людей было невозможно и после этого начиналась изнурительная осада укреплённых пунктов противника и уничтожение его военной техники.

Годом раньше, годом позже мы ведь всё равно очистим всю Африку, а потому наше наступление было неспешным, планомерным и всегда, в каждом конкретном месте тщательно подготовленным. С сельскохозяйственными военизированными поселениями проблем как правило не возникало. Ими по ночам занимался наш спецназ и жертв среди их "защитников" практически не было, ведь даже гуркхи не могли противостоять нашим спецназовцам. После того, как они обезоруживали даже не солдат, а скорее полицейские силы, уже на следующий день в поселении всё возвращалось на круги своя и люди продолжали возделывать поля и пасти скот. Им объясняли, что за исключением того, что местный царёк получит пинком под зад, даже европейские управляющие и специалисты останутся на своём месте, только теперь все доходы будут распределяться по справедливости, а не оседать в карманах плантаторов, а те тоже не будут обижены.

С укреплёнными пунктами дело обстояло несколько сложнее. В первую очередь из них "изгонялось" генераторами Теслы мирное население, которое оказалось в них по той или иной причине. Для людей специально оставлялись такие коридоры, по которым они могли направиться только в освобождённые нами сельскохозяйственные поселения. После этого два, три десятка танков и с полсотни бронетранспортёров устраивали "пляски команчей", то есть ездили вокруг фортов с гарнизоном в пять, семь тысяч человек по кругу на расстоянии в полтора, два километра и вели снайперский огонь из малокалиберной артиллерии. Противник не мог причинить вреда ни танкам, ни бронетранспортёрам с такой дистанции. У танка "Витязь" сдвоенная электромагнитная пушка. Верхняя имела калибр семьдесят миллиметров, а нижняя сто шестьдесят и как раз из неё стреляли очень редко. Сдвоенная, автоматическая, скорострельная зенитная артиллерийская установка калибром в пятьдесят миллиметров, также принимала участие в артиллерийской дуэли, целью которой было вывести неприятельские орудия и танки из строя.

Наши артиллеристы целились только в ствол орудия, а также в гусеницы танков. Плюс к этому штурмовики постоянно вели охоту на всё, что движется, но в первую очередь мы стремились уничтожить самолёты. Каждый форт по сути представлял сухопутный авианосец с взлётно-посадочной полосой длиной в полтора километра и пятью, шестью десятками капониров. Отлитые из прочного железобетона и облицованные стальными плитами, все инженерно-технические сооружения фортов по своему бронированию значительно превышали линкоры и авианосцы. Уничтожить их не составляло особого труда, хватило бы всего одной ракеты с термобарической боеголовкой, но в этом не было никакого смыслы. После того, как в ходе осады противник оставался без самолётов, танков и артиллерии, командиру форта впору оставалось вешаться, так как он уже не ничего противопоставить нам, а тут ещё постоянные призывы завязывать с глупой и бесполезной вознёй, ведь всё равно днём раньше, днём позже закончатся боеприпасы и что делать тогда? Больше трёх недель не выдержал ни один форт, тем более, что города мы захватывали ещё быстрее.

Там работали в основном воздушно-десантные войска и только по ночам. Когда к городу чуть ли не вплотную скрытно подходят штурмовые танки и включают на малую мощность генераторы Теслы, отчего большая часть его жителей начинает рыдать, а с неба на него свалились десантники, знающие расположение всех зданий, вооруженные мощными электрошокерами, от которых кортесы и цезари априори не были защищены, то ни о каком организованном сопротивлении не могло идти и речи. К тому же главный удар в первую очередь наносился по штабу. После этого тем же самым людям, которые руководили городом, предлагали продолжить работу, но уже на качественно новой основе. Поэтому ни о каких восстаниях речи не шло. Все и так прекрасно понимали, что как королю Англии, так и президенту Франции, а вместе с ними богатейшим людям этих колониальных империй на них попросту плевать.

Всё это, конечно, существенно облегчало нашу жизнь и даже более того, мы продолжали прежнюю политику Антанты, нацеленную на наиболее эффективную эксплуатацию людских ресурсов, только с одной поправкой — мы и в мыслях не держали наживаться за их счёт, а потому вслед за этим уже гражданские специалисты корпуса начинали налаживать в городах, а их было построено семьсот восемьдесят три и население самого маленького составляло триста шестьдесят тысяч человек, а самого большого почти полтора миллиона, мирную жизнь. После падения фортов, которые должны были защищать эти города, их гарнизоны возвращались к своим семьям. Первое, что мы объясняли людям, так это то, что в мире отныне не будет никаких границ и что им лучше оставаться здесь, на новом месте, так как буквально с каждым днём они будут жить всё лучше и лучше по одной единственной причине, на войну больше никто не станет тратить ни копейки, а стало быть заработки у них резко возрастут.