Александр Маркьянов - Период распада ч.3

Капитан-лейтенант Бьюсак договорить не успел — ракета, проклятый заряд РПГ, стальная стрела, оставляя за собой серую полосу дыма, пронеслась рядом с ним, да так близко, что он упал в грязь вместе с рацией…

— Держать оборону! — заорал он сорванным голосом — если прорвутся…

И сам открыл огонь.

Вертолеты появились тогда, когда у кого-то боеприпасы уже закончились, а у кого-то осталось по магазину — два. Две Кобры, узкие, похожие чем-то на акул хищницы, вывалились из облаков и атаковали кромку леса ракетными снарядами Зуни а потом затрещали "трещотки" — скорострельные двадцатимиллиметровые пушки, которые стреляют так быстро, что со стороны это похоже на лагерный луч, под которым все разлетается в кусты. Кто-то догадался бросить зеленую шашку, обозначая передний край обороны и вертолетчики все поняли, даже несмотря на то, что связи с ними не было. А потом — над посадочной площадкой появился король всех вертолетов, спасательный MH-53 Pawe Low, настоящая каравелла, огрызающаяся огнем с трех точек. Бортовые пулеметчики терзали и так истерзанные джунгли, а потом каравелла села — и они побежали к ней, стремясь побыстрее оказаться в ее темном чреве. И только тогда лейтенант свалил с плеч свою ношу, а подскочивший санитар проверил пульс и сказал: черт возьми, а ведь этот парень жив. Вертолет дрогнул, поднимаясь вверх, кормовой пулеметчик азартно молотил по джунглям, вколачивая в них свои гвозди пятидесятого калибра — но лейтенанту уже ни до чего не было дела…

Отснятые на военной базе материалы они все же сумели доставить. А на них было запечатлено то, как на ДС-10, транспортный самолет, принадлежащий одной мексиканской авиакомпании и выполняющий грузовые рейсы, под охраной людей, очень похожих на специальный отряд колумбийской армии, погрузчиками грузят нечто, что очень походит на мешки с кокаином. Конечно, это мог быть и сахар… и по неизвестным никому причинам демократическая администрация, усевшаяся в Белом Доме, чтобы пожать сполна плоды прекращения холодной войны решила, что это и был сахар. В конце концов — это было время эйфории, время конца истории, время, когда рухнул самый главный и самый страшный противник за последние пятьдесят лет, и будущее обещало только мир и процветание. И кому нужно разбираться с этим дерьмом, с этой грязью? Президент трахал практиканток в Овальном кабинете, ЦРУ занималось непонятно чем, армия сокращалась. Кто же мог предвидеть минометные обстрелы американской территории со стороны Мексики, танки на границе, сожженных в бочках людей и многотысячные бандформирования жестоких убийц, угрожающие превратить Мексику во второй Ливан. Кончилось все тем, что люди из Совета национальной безопасности положили все эти материалы на свои стулья и сели сверху как наседки, всем тем, кто участвовал в операции, навесили положенные награды, выдали денежные пособия и дружески посоветовали все забыть. Вот и все. А лейтенант Джереми тогда в первый раз за всю военную карьеру задумался, серьезно задумался — он понял, что в государстве, которое он защищает — что-то не так…

— Черт, парень… Я до сих пор помню, как ты меня тащил. Признаюсь — было чертовски неудобно.

— И мне тоже…

Двое псов войны, не вылезающих из нее уже больше десяти лет, отсалютовали друг другу банками с каким-то дурным египетским пивом, которое варилось из чего угодно, но только не и солода и хмеля, может быть из сахарного тростника, как в Бразилии. Пилась эта дрянь легко, а вот в голову била крепко. Нет здесь нормального пива…

— Черт, что это за религия, когда человек в жаркий день не может выпить холодного пива… — сказал майор то, что ему пришло в голову.

— Какая есть. Ты сюда надолго?

— Стандартная ходка. Как минимум на год.

— И куда тебя?

— Военным советником. Как обычно.

Майк, человек, которого он спас в Колумбии черт знает сколько лет назад — что-то напряженно прикидывал в уме, это было видно.

— Черт, парень, может сказать, что ты думаешь и не мучиться?

— Сказать… Да это сложно — сказать то.

— А если попробовать.

— Попробовать? Ну… скажем, ты не хочешь работать на нашу контору?

От такой постановки вопроса майор Джереми изрядно удивился

— То есть? Уйти из армии и перебираться к вам?

— Да нет, нет… И то и другое, служба не помешает.

Джереми удивился еще больше

— Вы что, вербуете людей в армии?

— Не совсем так. Но нам нужна помощь и мы готовы за нее заплатить. Ты знаешь, что здесь происходит?

— Краями.

— Здесь второй Эй-стан. Потенциальный. Ты ведь оттуда?

— Вообще то да.

— Вообще то… По последним данным население сей благословенной страны насчитывает двадцать три миллиона человек — на десятый год это было двадцать один миллион, здесь рождаемость по четыре пять детей на семью минимум, никогда такого не видел. Презервативы здесь в ходу только в крупных городах, в провинции и в горах о них и слышать не слыхивали.

— Так проводите работу. В Сьюбик-бей [77] Крупная база ВМФ США в Тихоокеанском регионе о них тоже когда то ничего не слышали.

— Проводим… Тут за это убьют сначала девчонку, потом попытаются убить тебя. Случаи уже были. Есть один нормальный город — это порт Аден, тут цивилизация еще веке в шестнадцатом пришла, когда-то это был один из крупнейших торговых портов мира. Остальное все — максимум на уровне века девятнадцатого, но с оружием. В конце прошлого века здесь были две страны, но в каждой были русские, они поставляли сюда оружие… такое ощущение, что что-то готовилось, потом сорвалось — но оружие осталось.

— Ежу понятно — что…

Соседняя страна — Саудовская Аравия, давний и извечный враг СССР, это она в восьмидесятые обрушила цены на нефть до неприлично низких значений, сделав это исключительно для разорения СССР, а попутно — и разорила Ирак, став косвенной причиной войны. Как ни странно — произошедшее сильно совпало со временем с безумным мятежом в южном Йемене, когда президент страны (!!!) и его родные племена восстали против остального народа, причем на тот момент в стране скопилась тьма просоветски настроенных палестинцев из ФАТХа, а поводом к мятежу стала поставка и перехват огромной партии оружия (якобы для палестинцев, но на деле непонятно для кого и для чего). Произошел мятеж, за ним произошла вынужденная эвакуация большей части советского дипломатического и советнического персонала, и северный и южный Йемен в результате были ослаблены, и территориальный спор с Саудовской Аравией как-то отодвинулся на задний план. О каком территориальном споре можно говорить, если за несколько дней в собственной стране погибло по разным оценкам от ста тысяч до полумиллиона человек?! А ведь тут могло быть не только это — с одного берега просоветская Сомали, в котором как-то кстати против режима Барре восстали северные племенам, с другого берега просоветский Йемен — а между этими берегами идет нефть для всей Европы и половина из той, что идет для США, по крайней мере нефть на восточное побережье идет именно этим путем. Вот и думай — что к чему и что почем.