Александр Конторович - Чёрная пехота. Штрафник из будущего

— Ну так в чем дело? Попросись в войска! Смени обстановку, наконец!

— Я пробовал — старик остался непреклонен. Каждый должен исполнять свой долг там, куда поставлен руководством!

— Да, это вполне в его стиле. Но чем же я могу тебе помочь, Вилли? Мы — скромные санитары прифронтовой полосы, что нам известно о ваших трудах?

— Кое-что знаете и вы, не скромничай, Аксель!

— Убедил. Спрашивай.

— Аксель, восемнадцатого августа твои ребята подобрали около дота номер шестнадцать раненого русского. Мне хотелось бы его допросить.

— Хм… Боюсь, это будет затруднительно.

— Он что, переодетый генерал? Пишет вам роман о жизни Сталина?

— Я бы с интересом такой роман прочел! Нет, Вилли, все намного проще и в то же время сложнее. У нас его нет.

— Он что — умер от ран?

— Не знаю.

— То есть?

— На обратном пути наша машина попала в аварию. Моих ребят отвезли в госпиталь. Там они и лежат до сих пор.

— А русский?

— Его забрали бравые парни из комендатуры. Ты уж извини, но у меня хватает забот и без него. Да и вряд ли он дожил бы до допроса. Ребята говорили, что был совсем плох.

— То есть ты советуешь мне позвонить в комендатуру?

— Скорее уж в приемную господа бога! Думаю, что там тебе намного быстрее, а главное — точнее расскажут о том, в каком именно котле преисподней он сейчас греет кости…

Начальнику … гарнизона полковнику Мойзелю

Прошу Вас организовать проверку в подчиненных Вам местах содержания пленных солдат противника на предмет нахождения в них бойцов 82-й отдельной штрафной роты РККА. О результатах прошу меня уведомить.

Сегодня у нас началось наконец какое-то движение. С утра на краю котловины нарисовался какой-то тип с рупором в руке. Подчиняясь его командам, мы все выстроились в дальнем от него крае нашей ямы.

С дороги сошло вниз несколько таких же, как и он, типов с полицейскими повязками. С собой они притащили несколько столов и табуретки. Расставили столы в линию, уселись — и началось.

Нас заставили по одному подходить к столам, и там производился опрос. После этого опрошенные бойцы уже не возвращались назад, а отходили метров на двести в сторону, где им и было приказано строиться. Интересно, что они там выспрашивают? Ничего, очередь дойдет, узнаю все сам.

Это произошло приблизительно через полтора часа. Подойдя к столу, я оказался перед немолодым уже дядькой. Очки с круглыми стеклами придавали ему вид сельского учителя. Правда, в сочетании с полицейской повязкой это вызывало у меня странные ассоциации. На столе лежала толстая амбарная книга, в которую он что-то записывал.

— Фамилия, имя, отчество? — спросил он, не поднимая головы.

— Леонов, Александр Павлович. — Врать было бессмысленно, красноармейской книжки у меня не было. Скорее всего, ее забрали немцы. Так или иначе, но такую нестыковку они могут заметить. Да и правда мне ничем сейчас не грозила. Ничем особенным Леонов перед немцами не знаменит, выделять его среди прочих им незачем. И не за что.

— Год рождения?

— Тысяча девятьсот первый.

— Коммунист?

— Что? А… нет. Я же из штрафников…

— Отвечайте на вопрос!

— Нет. Я не член партии. В комсомоле тоже не состоял.

— Звание? Воинская часть?

— Красноармеец. Восемьдесят вторая отдельная штрафная рота.

Впервые он поднял голову и посмотрел на меня. В его глазах возник интерес.

— За что попали в штрафники?

— Командиру в рыло двинул.

— Хм! — Он сделал какую-то пометку в книге.

— Как попали в плен?

— Не помню. Был контужен разрывом.

— Да? Откуда ранения?

— Да от разрыва от этого, откуда ж еще?

— Повернитесь!

Я повернулся спиной, и он с сомнением осмотрел раны, не прикасаясь ко мне руками.

— Ранения пулевые?

— Нет. Что-то по касательной по спине проехалось. Руку вот обжег…

— Когда в плен попали?

— Восемнадцатого августа. Нас в атаку бросили, тогда меня и контузило.

— Кем были до армии?

Что ему соврать? Что я могу делать такого, что бы не вызвало сомнений у окружающих? Морду могу качественно набить, только дайте! Хотя… тут таких желающих — человек семьсот. Не прокатит. Надо что-то другое придумать.

— Машину водить могу. По плотницкой части умею.

— А чего тогда в пехоте, если шофер?

Вот въедливый какой отыскался!

— Так штрафных шоферских подразделений нет еще.

— Ладно. Проверим!

Интересно, каким образом? Запрос пошлют? Хотел бы я его почитать…

После окончания опроса я отошел к группе тех, кто эту процедуру уже прошел. Перекинулся парой слов. Немцы на этот раз не препятствовали собираться группами более трех человек. Вот народ и спешил обменяться мнениями, используя эту возможность. Надо сказать, что общее настроение несколько повысилось. Появилась хоть какая-то, но перспектива. У людей, приговоренных к смерти, анкетные данные не выясняют.

Закончив перепись, полицаи собрали манатки и удалились. Давешний тип с рупором проорал сверху запрещение стоять толпой, и пленные быстро разошлись по котловине. Кроме очередной кормежки, сегодня более ничего не происходило.

Заместителю коменданта … гарнизона капитану Шираху

Согласно Вашему указанию направляю Вам уточненные списки пленных солдат противника, содержащихся во временном полевом лагере № 4.

— У аппарата ефрейтор Хашке!

— Это майор Роммер. Начальник станции Веденеево. Мне нужен ваш командир!

— Одну минуту, герр гауптман! Сейчас позову его к телефону.

— Лейтенант Коссовски у аппарата! Слушаю Вас, герр майор!

— Лейтенант, мне нужна ваша помощь. Немедленно!

— Э-э-э, простите, герр майор, но чем я могу помочь Вам?

— На станции пожар. Горит эшелон с боеприпасами. Мне нужно, чтобы вы подняли своих дармоедов. Сколько их там у вас? Пятьсот, шестьсот, больше? Пусть они потушат пожар!

— Но, герр майор, я не имею права. Я не могу выводить пленных из лагеря!

— Я знаю, лейтенант, что вы можете и что нет. Повторяю, мне нужна срочная, вы слышите, срочная помощь!

— Извините меня, герр майор, но…

— Я знаю, лейтенант, что вы мне не подчинены. Знаю. Но я могу позвонить своему начальству, а уже оно в свою очередь позвонит вашему. Не думаю, чтобы ваше руководство высказало вам благодарность. Помимо всего прочего, я ведь могу и пересмотреть нашу договоренность. О снабжении вашего объекта продовольствием. Мне просто неоткуда будет его брать.

— Но, герр майор, у меня всего двадцать восемь солдат! Этого недостаточно, чтобы отконвоировать почти семьсот человек!

— Об этом я подумал. Рядом со станцией расквартирован пехотный батальон. По моей просьбе его командир вышлет в ваше распоряжение роту солдат на бронетранспортерах и взвод мотоциклистов. Они будут у вас уже через полчаса. Не подведите меня, лейтенант!