Андрей Захаров - Пропавшие без вести

Услышав такое, Антоненко-старший поднялся с земли, во весь свой немаленький рост, оказавшись на голову выше всех присутствующих, и с негодованием произнес:

— Вы че, мужики! Охренели совсем? В войнушку не наигрались? Какие диверсанты, мать вашу! Мы мирные люди, приехали сюда на рыбалку! И уберите свой антиквариат!

Антоненко попытался рукой отвести от себя ствол, направленного в него автомата "пограничника", но тот быстро убрал его сам и резко ударил прикладом Николая в живот. От полученного удара, у Николая перехватило дыхание и он, скрючившись от боли, снова упал на землю. Собака, громко лая, кинулась к нему, но второй "пограничник" сумел удержать своего пса.

Максим попытался защитить отца, но был остановлен пулеметчиком, приставившим к его груди ствол пулемета:

— Не дергайся, паря! А то сейчас я из тебя решето сделаю!

К ним приблизились трое других незнакомцев. Один из них был одет также как и пулеметчик, но только на ногах у него были сапоги. На правом плече висели: немецкий автомат времен второй мировой, МП-40 или, как его по ошибке называли современники Максима — "Шмассер", а также длинная винтовка с примкнутым узким штыком. На поясном ремне, с боку, был подсумок с запасными магазинами. Он поддерживал под правое плечо пожилого мужчину с большими пшеничными усами, одетого в гимнастерку, на голове у него была кепи, которую во времена гражданской войны называли "буденовкой", на ногах были гражданские брюки, заправленных в короткие сапожки. С левого боку висела брезентовая сумка. Под левое плечо пожилого мужчину, поддерживал невысокий молоденький парнишка, одетый в гражданскую одежду, с карабином за спиной, постоянно приговаривающий:

— Потерпи, деда, совсем немножко осталось, сейчас до наших дойдем.

Видя, что здоровяк лежит на земле и корчится от боли, "пограничник" обратился к Баюлису, как к старшему по возрасту:

— Повторяю свой вопрос! Кто такие? Что здесь делаете?

Янис, поняв, что грубить этим людям не стоит и поэтому, спокойным миролюбивым голосом ответил:

— Понимаете, молодые люди. Мы здесь оказались совершенно случайно. Сами даже не знаем, каким образом. Поехали рыбачить и отдыхать в одно место, а оказались в другом. Не надо нас расстреливать. Давайте разберемся сначала. Отведите нас, пожалуйста, к своему начальству. Там все прояснится.

Максим, услышав, что их сравнили с какими-то немцами, быстро проговорил, обращаясь к старшему "пограничнику":

— Товарищ старшина! Поверьте нам, пожалуйста. Мы не немцы. Мы свои, русские.

— Диверсанты тоже из русских бывают. Перебежчиков и предателей. — ответил ему ударивший отца "пограничник". — Ладно. Вяжи их, ребята. Отведем в лагерь, там с ними особист поговорит. Трохимчук! Посторожи пока с Мухтаром этого здоровяка. Мы других повяжем.

С этими словами "пограничник" подскочил к Баюлису и ударил того ногой под колено так, что Янис развернувшись на месте, оказался к нему спиной, стоя на коленях. Выхватив из кармана своих больших галифе короткую веревку, "пограничник", наступил одной ногой на ступню Яниса, да так, что тот вскрикнул от боли, быстро связал Баюлису руки за спиной.

Видя такое обращение с дядей Янисом, Максим не стал испытывать судьбу, а сам повернулся к незнакомцам спиной, приготовив сзади свои руки для связывания.

— А молодой-то, понятливый оказался. — усмехнулся боец с пулеметом. Поставив свой пулемет на землю, он снял с Максима брючный ремень и связал тому руки крепким узлом.

После Баюлиса, "пограничник" подошел к Антоненко-старшему, также снял с него брючный ремень, заломав руки за спину, связал их:

— Ну что, ежики курносые! Фашистские прислужники! Диверсанты проклятые! Давайте вперед, по бережку, топайте! Пока мы вас тут не постреляли! Нефедов, с пулеметом, иди первым, ведешь молодого. Трохимчук, конвоируй этого здоровяка, с Мухтаром. Дальше, я, старого. А вы, ребятки, Федор Семеныча за нами ведите, плох старик совсем.

Поднимая с земли Николая, "Пограничник" увидел под ним соскочивший с ремня нож в ножнах:

— Ух ты, смотри какой ножичек-то! Точно не наш, а немецкий! Все, гниды диверсантские, попались! Теперь вам, не отвертеться! А ну, вставай, сука фашистская!

Подняв с земли, еще мучившегося от боли Николая, процессия двинулась по освобожденной от белого тумана лесной дороге вдоль берега.

* * *

Когда смолкли голоса и утихли звуки, удаляющихся людей, Олег, выждав еще пару минут, решился выйти на берег. Белый туман уже полностью освободил от своей власти прибрежную полосу и сам лес, оставляя за собой только водную гладь. От кромки воды до берега было не меньше двадцати метров. "Интересно, куда это вода делась? Не может же сквозь землю просочиться? А может быть и может? Что это за люди и куда они повели моих друзей? И вообще, что здесь твориться, мать твою!" — терзаемый вопросами и цепляющейся к ногам грязью, Уваров выбрался на берег.

Первым делом, он сбросил с себя прорезиненные штаны с сапогами, так сковывавшие его движения. Стараясь не греметь пустыми котелками, собрал все вещи компании, разбросанные у костра, завернул их в одеяло и отнес к палатке. Ничего, что бушлат был великоват, зато двигаться в нем было легко и свободно, заодно и не холодно. Немного перенервничав, Олег совершенно забыл о холоде, о сухом дыхании, да и о голоде, черт возьми. Схватив один из приготовленных ранее бутербродов и жуя его, Олег начал разворачивать свернутую палатку. "Где же карабин? Максим сказал, что оставил его здесь? А, вот он!". Новенькая, укороченная СВДешка с оптическим прицелом, так и просилась в руки. "Давно я не обнимал такую красавицу. Эх, боевая молодость!" — вспомнил Уваров о быстро ушедших в никуда молодых годах. "Война — херня! Главное — маневры! Ничего! Мы еще повоюем! Есть еще порох в пороховицах!" — настроил себя на боевой лад Олег. — "Так! Вот РД, а вот и патроны с запасной обоймой! Будем жить! Врешь! Нас голыми руками не возьмешь!". Сняв карабин с предохранителя и дослав патрон в патронник, снова поставив карабин на предохранитель, Уваров рассовал по карманам патроны и вторую обойму. Затем, повесив карабин на плечо, завернул все вещи в палатку и засунул ее на заднее сиденье УАЗика. Наломал несколько больших веток с находящихся рядом деревьев, замаскировал ими автомобиль. "Да, старость не радость" — констатировал он, тяжело дыша, свои ощущения от проделанной работы. Немного передохнув и выпив маленькими глотками из пластиковой бутылки, набранной из озера холодной воды, Олег решил идти в ту же сторону, что и незнакомцы, уведшие его друзей, но только параллельным курсом. Не хватало еще на этой дороге встретить других, таких же "пришибленных".

Взяв карабин в руки и протерев оптику, Уваров, через прицел, осмотрел окружавшую его местность. Справа, слева и сзади, был густой зеленый лес. Такой же, как и вчера. Только листья на деревьях и кустах, а также трава на земле, немного потеряли свою былую свежесть, свернулись и потемнели от холода. Перед ним было озеро, покрытое белым плотным облаком, стоявшим над водной гладью на десятиметровую высоту.