Андрей Захаров - Пропавшие без вести

— Товарищ лейтенант! Личный состав батареи по тревоге построен. Паники нет. Какие будут приказания?

— Подготовить орудия, боеприпасы и другое имущество батареи к эвакуации. Мамедова и еще двух бойцов пошлите за лошадьми. Всякое неподчинение пресекать на месте, вплоть до расстрела. Я к командиру полка…

Возле землянки Климовича уже начали собираться командиры. Наведя порядок среди своих солдат и казаков, к ним присоединились капитан Невзоров и ротмистр Новицкий. Подпоручик Костромин и прапорщик Ольховский остались с подчиненными.

— И так, товарищи! Пришла беда, откуда не ждали! — с хрипотцой в голосе проговорил Климович. Он стоял на ногах поддерживаемый своим ординарцем. — Мы надеялись, что сегодня закончим нашу дорогу, но этот мир внес свои коррективы в наши планы. На связь вышла группа подполковника Уварова. Профессор Левковский сообщил, что это только начало извержения вулкана. Дальше может быть хуже. Из-за ветра вулканический пепел идет в нашу сторону. Еще возможно извержение лавы. Какая будет ее высота, и в какую сторону она будет выброшена, один господь бог ведает. Поэтому, предлагаю. Быстро подготовить оба лагеря к эвакуации, взять самое необходимое и по уже построенной дороге подняться на плато, откуда, без остановки продолжить движение в сторону предполагаемого спуска с гор. У кого какие будут предложения?

Старший лейтенант Коваленко высказал свои опасения:

— Товарищ подполковник! Дорога еще до конца не готова. Сможем ли мы по ней подняться, выдержит ли она? Люди, конечно, сами пройдут, но вот лошади с повозками и автотранспорт, это под вопросом. Уж больно неровностей много, да и плохо уплотнили ее.

— Разрешите, товарищ подполковник? — не выдержал Григоров. — У меня есть предложение. Разрешите, я использую свой бронетранспортер. Мы его вчера полностью снарядами загрузили. Под завязку. Он тяжелее всего транспорта здесь будет. Первым по дороге пойдет. Если он пройдет, то и другие за ним пройдут. Заодно и дорогу подровняет. Вот только орудие надо отдельно везти, а то может не вытянуть.

— А не жалко его тебе, лейтенант? Да и немец твой может погибнуть, если дорога не выдержит и сорвется. Без бронетранспортера и без снарядов остаться можешь. — засомневался начштаба Бондарев.

— Я сам с Гансом поеду. И докажу… — попытался возразить Григоров. Но его перебил Антоненко:

— Не кипятись, лейтенант. Доказать всегда успеешь. Я тоже считаю, что другого варианта в нашей ситуации нет. Только самый тяжелый транспорт может проверить нашу дорогу. Все ровно ему подниматься наверх придется. А если он первым пройдет, народ бояться не будет и мы все быстро отсюда уйдем. А за свое орудие не переживай. Цепляйте его вместе с передком к моей машине. Я пушку повезу.

— Госпиталь первым надо вывозить. Раненые сами идти не смогут. — вмешался Баюлис. — И детей всех, вместе с женщинами. Для них это большой стресс. Могут не выдержать таких нагрузок. Как психических, так и физических.

— Разрешите, господин подполковник. — спокойно произнес ротмистр Новицкий. — Я со своими казаками пойду последним. Будем замыкающими, следить, чтобы никто не отстал и не потерялся. Окажите нам такую честь.

— Животных тоже надо отсюда побыстрее убирать, как бы не померли все со страху. — вставил начальник склада Ярцев.

— Хорошо. — подвел итог Климович. — Слушайте приказ. Первым по дороге выдвигается бронетранспортер лейтенанта Григорова. Григоров, нигде не останавливаться. Едите в направлении указанном разведкой. Вслед за Григоровым, идут подводы с ранеными и женщинами с детьми. Затем, гражданские и животные. Далее следуют остальные подводы с продовольствием и имуществом. Последними — оставшийся автотранспорт. В голове колонны идет капитан Бондарев и старший лейтенант Коваленко. В середине капитан Невзоров со своими офицерами, старший лейтенант Бажин, лейтенант Попов и политрук Жидков. С автотранспортом подполковник Антоненко, капитан Нечипоренко и старший лейтенант Дулевич. Замыкающий ротмистр Новицкий с казаками на лошадях. Вопросы и дополнения есть?

— Есть. — добавил капитан Невзоров. — Во избежание паники в ходе движения, предлагаю распределить надежных солдат вдоль всей колонны. На каждую подводу, по возможности, выделить по несколько солдат. В случае необходимости они окажут помощь лошадкам при подъеме и в пути следования.

— Предложение принимается. — утвердил Климович. — Игорь Саввич, распределите всех наших красноармейцев вместе с солдатами капитана Невзорова по всей колонне равномерно. Все здоровые идут своими ногами. Детей посадить на подводы. Офицеры и сержанты располагаются между собой в зоне прямой видимости. В случае паники разрешается расстреливать паникеров на месте.

Найдя, среди присутствующих капитана Кожемяка, Климович обратился к нему:

— А мы с вами капитан, остаёмся последними. На вашем автомобиле. Если не возражаете, конечно?

— Никак нет, товарищ подполковник. Сам хотел это предложить. — невозмутимо ответил Кожемяка. — Мы своих не бросаем. У нас, на флоте, капитан всегда последним покидает свой корабль.

— Все. Разговоры окончены. Дорога каждая минута. Все по местам. Начало движения через десять минут. — закончил командир полка.

Снова лагерь загудел как растревоженный улей. Но уже совсем по-другому, без паники и лишней суеты, четко выполняя все команды по подготовке к маршу. Только гражданские еще никак не могли понять, что от них нужно и пытались бежать первыми, но, видя строгие лица пограничников и направленные на них автоматы, сразу же укрощали свой пыл.

А извержение вулкана продолжалось. Кроме клубов дыма, он стал выбрасывать из своего жерла куски лавы и огненные камни на высоту более полу километра. Некоторые из них уже начали долетать до котлована и падать в лесу, на другом берегу озера, где совсем недавно располагался второй лагерь. Кое-где уже начали загораться деревья, кусты и трава. Но их некому было тушить. Люди понимали, что еще немного, и они сами могут не спастись. Весь лес и поверхность озера покрывались темно-серым вулканическим пеплом и пылью. С такими же лицами собирались в дорогу и обитатели лагеря. В независимости от того, где и кто раньше служил, вся их одежда стала одинакова, как и лица, пепельного цвета. Пепел с пылью попадали в рот и в нос, из-за чего еще труднее становилось дышать, застилали глаза, ухудшая видимость. С каждой минутой задержки становилось все тяжелее и тяжелее.

И вот бронетранспортер ведомый немцем Штольке с экипажем, состоящим из лейтенанта Григорова и пулеметчика Громыхало, который наотрез отказался покидать свой пост, приблизился к подъему. За ним следом выстроилась колонна из подвод с ранеными, женщинами с детьми и имуществом. Где в подводах раньше было по одной лошади, казаки и артиллеристы запрягли еще и своих. Теперь каждую подводу тянули по две лошадки. А они были не легкими, доверху загружены различными вещами и продуктами. Все, что было возможно, из лагеря забирали с собой. Ничего не бросили. Даже две повозки были загружены дровами. На такой высоте это было стратегическое сырье, без которого ни еды не приготовить, не согреться. Замыкали колонну автомобили, к двум из которых, к УАЗику и зенитному ЗИСу, были прицеплены передки с орудиями. К "Форду" прицепили полевую кухню. Немного в стороне, стоял десяток казаков во главе с ротмистром Новицким, еле сдерживая под узцы своих скакунов.