Александр Маркьянов - Сожженные мосты

— Да укрепит твои стопы Аллах в твоем пути, муаллим — сказал БайтуЛлах Мехсуд, владетельный амир и воин джихада. Странно — он как и многие другие не поверил во второе пришествие Махди и не намеревался говорить то, что он только что сказал. Но прибыв сюда — он поверил и проникся и теперь был готов действовать.

— Я рад видеть здесь и тебя, Джума Намангани, [306] Имя подлинное. В нашем мире — бандит, убийца, в СССР привлекался к уголовной ответственности, потом вступил в подпольную исламскую умму в регионе Наманган, совершил десятки преступлений, в том числе убийств. Бежал в Афганистан после разгрома его структур, вступил в Аль-Каиду и стал амером иностранных моджахедов — одна из высших ступеней Аль-Каиды. Основатель ИДУ — Исламского движения Узбекистана, особо опасной террористической организации. Предположительно — ликвидирован американцами, хотя есть немало свидетельств тому что он может быть жив до сих пор. лев Туркестана… — продолжал пророк Махди.

Этот был крепким, коренастым, заросшим бородой по самые глаза. Даже среди моджахедов он выделялся фанатизмом и исключительной жестокостью. Его люди казнили неверных и тех кто продался неверным, распиливая их пополам на лесопилке — когда это было возможно. Сжигали заживо, когда не было времени. Брали детей за ноги и ударяли головой с размаху об стену. Высочайшим указом и сам Джума Намангани и все его сподвижники по движениям Адолат и прочим были объявлены вне закона — но пока он был еще жив, хотя последнее покушение на его жизнь состоялось месяц назад. Пущенная с самолета управляемая ракета ударила в машину, ехавшую перед ним.

— Аллах, да хранит тебя… — коротко сказал этот человек, не слишком то сильно верующий — а вот сейчас отчего то уверовавший. До глубины души.

— Позволь поприветствовать тебя, Абу Мовсад, воин Междуречья…

В отличие от всех остальных, Абу Мовсад — это была его кличка, имени не знал никто — был образованным, потому что русские муртады заставили его вместо медресе ходить в гимназию и учиться. Он мог грамотно говорить и писать по-арабски, по-русски и по-немецки, чем отличался от муджахеддинов в других местностях — те порой и имени своего написать не могли. Более того — он даже какое-то время служил в муртадской полиции, перед тем как раскаяться и встать на джихад. Сначала ему не верили — но лишь поначалу, потом он оправдал доверие вставших на джихад братьев, когда хитростью и обманом он победил муртадов и вырезал целый полицейский участок — а потом вывел всех до одного моджахедов из стягиваемого русскими кольца окружения. Воистину, нет более жестокого хозяина, чем бывший раб, и нет более фанатичного праведника, чем раскаявшийся грешник. Абу Мовсад не мог быть шейхом — но его это и не интересовало. По какой-то причине его интересовал джихад, джихад и только джихад.

— Да прославятся твои дела во имя Аллаха, святой Махди — сказал Абу Мовсад. Этот — по определенным причинам — не только верил в святость и истинность Махди, но и готов был оказать ему любую поддержку. В том числе и военную — подняв руку на тех, кто осмелится не уверовать, в том числе и на правоверного брата.

— Приветствую и тебя, аятолла Айят, да пребудет заступничество Аллаха с тобой и твоей порабощенной родиной.

Из всех тех кто собрался здесь — лишь аятолла Айят имел вполне законные основания вести джихад, ибо земля его, Персия была порабощена жестоким и неправедным режимом. Да, это был признанный мировым сообществом режим, но что в Библии что в Коране сказано, что нельзя подчиняться неправедным, а шахиншах Хоссейни был трижды неправедным. Все таки есть нечто что сильнее законов светской власти, и это — право и справедливость, которые в Персии давно были попраны и втоптаны в грязь. Из всех присутствующих только у аятоллы Айята было достаточно полномочий, как у мусульманского богослова и главы шиитской общины — чтобы объявлять джихад, обязательный для всех шиитов.

Четыре человека собрались в этом доме — возможно как четыре пророка, возможно — как четыре всадника Апокалипсиса. Четверо собрались, чтобы выслушать одного.

— Слушайте же меня, слушайте, что я скажу, воины Аллаха — сказал Махди — долгие месяцы я пребывал в молитвах и держал пост, умоляя Всевышнего, Праведного, Досточтимого Аллаха направить нас на дорогу, ведущую к нему, укрепить веру нашу и дать знамение. И знамение было ниспослано. Вы четверо — вы из тех, о ком Посланник Аллаха Мухаммад (салляллаху алейхи уасаллям) сказал: «В моей Умме не перестанет существовать группа, которая будет сражаться, и не повредят ей те, кто против нее». Вы из тех, кто не поддался соблазнам и продолжать сражаться на пути джихада, даже когда множество из воинов отошли от вас, а в мечетях прокляли вас. Ашрары! Вот то слово, что сорвалось с ядовитых уст, и хоть оно было для вас, на самом деле ашрары — те кто сеют смуту и неверие среди правоверных, Иншалла!

— Иншалла! — синхронно отозвались остальные.

— Долгие месяцы я держал пост, дабы очиститься, и обращался с молитвами к Милостивому, дабы явил он свою волю и сказал, сколько еще правоверным рабами его, жаждущим его милости и страшащимся его наказания жить в неверии и рассеянии, неся тяжкие наказания за наши грехи и грехи отцов наших. И Всевышний сжалился над рабами своими, и открыл свою высочайшую волю. Он сказал — горе, горе всем муртадам и мунафикам, горе тагутам, [307] Тагуты — это те, кто помимо шариата и Корана признает для себя обязательными другие законы и источники права и признает над собой других правителей кроме Аллаха и религиозных лидеров исламской уммы. Фактически тагутами являются все, кто признает государство, его законы и руководителей государства. горе тем, кто ввергает в мучения правоверных, и кто наблюдает за этим, ибо сказано: Да сгинут собравшиеся у рва огненного, поддерживаемого растопкой. Вот они уселись возле него, будучи свидетелями того, что творят с верующими. Они вымещали им только за то, что те уверовали в Аллаха Могущественного, Достохвального, Которому принадлежит власть над небесами и землей, и слова эти верны. Горе им, ибо грядет суд над ними, суд скорый и праведный, где каждый получит по делам его, но неверные будут мною унижены, а правоверные — возвысятся, Иншалла!

— Иншалла!

— Могущественный и Всевидящий видит то, что творят с правоверными крестоносцы и сионисты, и слышит д'уа, [308] Сделать ду'а — то есть вознести мольбу о даровании кому-то блага или спасения. Возносится помимо намаза, когда кто-то из правоверных попал в беду. У русских этому соответствует «помолиться за кого-то» которые идут от самого сердца. Воистину тяжел ваш путь, братья, и неисчислимы рати крестоносцев, и велика хитрость иудеев, и угнетаются мусульмане даже на Земле Двух Мечетей, на земле, по которой когда то ступал сам Пророк, да пребудет он вечно по правую руку Всевышнего, Иншалла!