Василий Сахаров - Булавин 1-2(СИ)

- Други, понимаю, что вы уже устали, и на дворе темная ночь. Но остался последний вопрос, который нам предстоит обсудить. Это административная реформа всех земель Войска Донского. В прошлом году это обсуждалось три раза, и каждый раз мы не могли придти к общему мнению, нужно это или нет. Я говорю, что данная реформа просто необходима, и прошу в этом деле вашей поддержки.

- Лично я, против, - высказался Некрасов, - так как это увеличит коррупцию на местах. Казаки едины и разделение нам не нужно. Каждый, даже самый захудалый казачок, может приехать в Черкасск и обратиться к тебе напрямую, а с созданием округов войсковой атаман ставит между собой и обществом препону.

- Не согласен я с тобой, Игнат, - в разговор вступил Маноцкий. - Вот разумный ты человек, но в этом случае ошибаешься. Нужны округа, ибо за нами теперь не сто пятьдесят-двести тысяч казачьего народа, а более семисот тысяч человек, если Дербент и Баку считать. И ради того, чтобы решить мелкий спор с соседом за лошадь, казаки не помчатся с Кавказа на Дон к войсковому атаману.

- Правильно, - парировал Некрасов, - для этого имеется станичный атаман.

- Ладно, пример неудачен, но по округам гораздо легче проводить сбор войск, налогов и работников.

- Просто работать надо лучше, вот и все. А дробить Войско на территориальные единицы, которые уж больно российские губернии и уезды напоминают, не дело. - Судья Чести посмотрел на Кондрата: - Впрочем, ты все равно поступишь так, как решил, и свою реформу на Сходе продавишь, так хотя бы расскажи, на сколько округов будет поделено Войско.

Отец встал, подошел к карте на стене и, размяв затекшие ноги, объяснил и показал, как он видит будущее административное деление Войска Донского:

- Всего, будет тринадцать округов: Черкасский, Богатоключевской, Миусский, Бахмутский, Донецкий, Усть-Медведицкий, Нижнечирской, Верхнечирской, Раздорский, Сальский, Калмыцкий, Дербентский и Бакинский. В каждом округе все останется как прежде, станицы, городки и выборная власть. Но один городок будет назначен окружной столицей и в нем станет сидеть атаман, отвечающий за весь район. Он же и будет отстаивать интересы своего округа на Большом Общевойсковом Сходе.

- Возможно, что я ошибаюсь, и время покажет, что прав именно ты Кондрат. А сейчас мое слово - нет!

Подытожил Некрасов.

Что же насчет остальных участников, то они отца поддержали, и на этом атаманский сход был окончен. Булавинцы разошлись, а батя, закурив трубочку, с наслаждением, выдохнул табачный дымок и, довольно посмотрев на меня, произнес:

- Вот как мы, все красиво сделали.

- Мое дело сторона, я только наблюдал, а сход ты провел.

- Не прибедняйся. Мы с тобой по каждому вопросу, особенно по округам, много спорили, и благодаря этому все в голове уложилось именно так, как нужно.

- Теперь бы не облажаться, и совсем хорошо будет.

- Затея достойная, так что, хоть и не без сложностей, но дело пойдет. Поначалу, казаки округам будут удивляться, а некоторые, как Игнат, даже возмутятся, но пройдет лет пять, и они привыкнут.

- Бать, вопрос можно?

- Конечно.

- А насчет того, чтобы меня на Кавказ представителем ревизора отправить, вы с Зерщиковым заранее все решили?

- Да. Переселенцы из Польши заканчиваются, еще один обоз послезавтра прибудет, рассортируешь людей и освободишься. Вот я и решил после этого тебя к Илье Зерщикову пристроить, а он предложил вариант с Кавказом.

- Ясно, - я встал. - Пойду, наверное.

- Давай, до завтра.

Выйдя из войсковой избы на майдан, я огляделся. Все как обычно, рядом с крыльцом пара моих ватажников стоит, и с ними вместе, вот сюрприз, князь Александр Бекович-Черкасский.

- О-о-о, поручик, - искренне обрадовался я русско-черкесскому князю. - Откуда ты?

- Из Москвы, - ответил он. - Только я теперь не поручик, а капитан.

- Поздравляю. Письмо привез?

- Да.

- Ну, пойдем ко мне домой, там и разберемся, что к чему.

В сопровождении верных ватажников мы двинулись по темным заснеженным улочкам Черкасска к моему логову. Бекович про письмо не вспоминал и, никуда не торопясь, делился московскими новостями. Значит, в послании Алексея Второго, который, наверняка, давал князю Александру некоторые устные инструкции, ничего серьезного и срочного нет, и выходит, что час возмездия церковникам еще не наступил.

Большой Сход Войска Донского прошел именно так, как он и должен был пройти, то есть, по плану Кондрата и его товарищей. Все реформы и предложения булавинских атаманов и полковников, казаками, которые представляли свои станицы и городки, были приняты без всяких условий и поправок. Затем, выступили посланцы бывшего молдавского господаря Дмитрия Кантемира, просившие донцов вмешаться во внутренние дела Османской империи, и помочь их повелителю вернуть свой трон. Казаки ответили отказом, ибо Турция на данный момент для нас вполне добрый сосед и торговый партнер, который нам не по зубам, а прижимистый господарь Молдавии не одну казацкую ватагу, которая у него служила, на деньги прокидал, так что веры ему не было.

На такой вот минорной ноте, Большой Сход был окончен, и меня с ватажниками завертели дела прежние и новые. Старые, то есть сортировку пленных ляхов, уладили быстро, а новые только предстояло разгрести, и уже завтра мне снова придется покинуть родные места и отправиться в путь-дорогу. Вместе с племянником Ильи Григорьевича Зерщикова, моим ровесником Афанасием Щербиной, и тремя десятками казаков, я направлюсь в Дербент. Но это все будет только завтра, а сегодня, отправив жену в Булавинск и, собрав походные сумки, я сижу у окна своего кабинета, куда перетащил рабочий стол, и смотрю на двор, где Иван Черкес и князь Бекович-Черкасский затеяли между собой потешный бой. На душе какая-то тихая грусть и я размышляю о прошлом, настоящем и будущем. Как там, у Герцена книжка называлась, кажется, "Былое и Думы"? Вот и у меня примерно тоже самое, накатила легкая хандра, и чтобы от нее избавиться, необходимо чем-то отвлечься, перебрать некоторые свои мыслишки и подвести общий итог своей жизни.

С того момента, как из сплава двух разумов на белый свет появилась моя личность, минуло почти шесть лет. За это время я многому научился, чего-то достиг, занял свою нишу в жизни казачьего общества Войска Донского, имею более или менее четкие планы на ближайшие годы и, не прилагая сверхусилий, изменил историю всего мира. При этом изменения таковы, что попади в нынешний 1712-й год еще один человек из "реальности Богданова", он бы заметил их сразу.

Самые явные изменения, произошли, конечно же, в России и вблизи ее границ. Во-первых, окончена Северная Война, и продолжают жить десятки тысяч людей, которые должны были умереть. Не состоялся позорный для русского оружия Прутский поход, и ведомая новым государем Российская империя, открыв незапертую дверь, расширяется на восток, а не пытается рубить окна в Европу. Во-вторых, обрели независимость Украина, Дон и Астрахань, которые оказались на удивление, жизнестойкими государственными образованиями, и смогли выдержать три войны с сильными соседями. И не просто отбиться, а еще и прирасти добром и территориями, что является серьезным показателем, кто есть кто, и что он может.