Сергей Чекоданов - Летний шторм

У основания ствола пушки действительно красовались красные звёзды. Айвен немедленно поднял фотоаппарат. Это нужно предъявить на докладе.

- Вы можете убедиться, что и на остальных танках есть такие же звёзды. - Переводчик продолжал убеждать их. - Танкисты этой бригады воюют с первого дня войны. И воюют неплохо. По крайней мере, немецкая разведка считает данные о расположении шестнадцатой танковой бригады подполковника Германа сведениями первостепенной важности, которые немедленно нужно передавать в вышестоящие штабы.

На следующих танках действительно обнаружились такие же звёзды. Где две, где три, на одной бронированной машине пять. Но наибольший шок вызвал танк, около которого остановился переводчик.

Айвен досчитал до одиннадцати, вернулся взглядом к основанию орудия, пересчитал ещё раз. Ошибки не было.

- А это танк дважды орденоносца старшего сержанта Банева. - Сообщил корреспондентам их русский куратор. - Его экипаж воюет с первого дня войны, отметился в нескольких серьёзных боях. И ему есть, что рассказать американским читателям об этой войне.

Уловив разрешение, устремилась вперёд Маргарет, спеша взять вожделенное интервью у дозволенной жертвы. Начал готовить свою аппаратуру Тедди, с плохо скрываемой ревностью провожая предмет своего обожания.

Айвен решился пройти ещё на два танка вперёд. Звёзды присутствовали и на них. На одном шесть, на другом четыре. Тоже неплохо.

Но пора было возвращаться назад и выслушивать рассказы русских танкистов, улавливая те тонкости, которые должны были пройти мимо ушей корреспондентки и её напарника.

Колька Данилов смотрел на суету возле танка Володьки Банева. Кажется, дружок попал под пристальный взгляд начальства, который может означать быстрый взлёт по служебной лестнице, а может закончиться отправкой в штрафную роту. Это как повезёт. Пока Володьке везёт. Из таких переделок живым выбирался, что позавидовать можно. И воюет неплохо. Молодость не знает сомнений и без раздумий стремится в те места, куда умудрённые годами сослуживцы стараются не лезть. Колька, конечно, не намного старше своего друга, но после первого письма от жены, добравшегося до их части только к концу первого месяца войны, стал осторожнее. Жена заклинала его всем святым поберечься и не рисковать лишний раз. Николай отправил ей в ответ листок с одной надписью: "Война есть война". Но, действительно стал осторожнее.

- А хорошенькая! - Протянул мехвод, наблюдая как иностранная корреспондентка вьётся вокруг соседнего экипажа.

- Раньше надо было завидовать. Когда они с немецким асом друг дружку по полю гоняли. - Подколол его наводчик.

- Подумаешь! - Отозвался механик-водитель. - Я бы тоже так смог.

- Ты бы, как Костин, не смог. - Охладил его пыл Колька. - Сгорели бы мы на том поле.

Водитель замолчал, признавая высказанную ему правду. Экипаж вернулся к ожиданию команды, молча рассматривая царящую рядом суматоху.

Маргарет оценила предложенного ей русского танкиста. Повезло. Молод и красив. Какие-то русские награды на груди. Тем более хорошо, значит будет великолепно смотреться в кадре, оттеняя её очарование. Тедди постарается. Остальные танкисты этого экипажа, к сожалению, столь броской внешности не имеют, но её несменный фотограф великолепно знает своё дело, и сумеет отснять всё так, что никто не сможет испортить ни один кадр, как бы он не выглядел. Возник за спиной переводчик, поинтересовался, что мисс Канниган желает узнать в первую очередь. Маргарет достала блокнот и приступила к своей работе.

Лейтенант Максименко старался не отклоняться от предложенного ему сценария беседы, старательно наталкивая танкистов на те формулировки, которые от них ожидали иностранные корреспонденты и вышестоящее командование. Правда, сержант оказался излишне застенчив. Всё пытался выделить остальных бойцов своего экипажа, но те дружно отнекивались, признавая главную роль своего командира.

Маргарет дорвалась до работы и впервые за всё это время продемонстрировала своё настоящее лицо, вместо маски озабоченной мужским внимание сучки, которую она старательно носила всё время пребывания в Советском Союзе.

Первый фотограф Тедди бегал с камерой вокруг их группы, стараясь запечатлеть как можно больше моментов происходящей беседы.

Подключился к данному действу и второй фотограф Айвен. Но его фотоаппарат всегда смотрел немного в сторону, захватывая в основном не участников беседы, а расположенный за ними танк.

Каждый был занят своей работой.

Ровно гудел двигатель, изменяя тон звука только на поворотах. Володька качался в такт неровностям дороги, оглядывая окрестности. Вдоль дороги шагали колонны пехоты, катила артиллерия, двигались многочисленные автомобили и повозки.

Фронт двинулся вперёд. Немецкие позиции пробили на всю глубину уже к исходу шестого часа. То ли оборона оказалась хлипкой, всё-таки немцы собирались наступать, а не сидеть в обороне, то ли с силой удара угадали, но уже к полудню бригаде было приказано выдвигаться. Вместе с танковой армией пошли вперёд и дивизии стрелковых корпусов, предназначенные для развития успеха наступления.

Перемахнули свои окопы, втянулись в проходы, расчищенные саперами в собственных минных полях, прошли нейтралку, направляясь к тому месту, где Т-28, оборудованные танковыми тралами, расчищали дорогу среди немецких мин. Здесь уже суетились сапёры, расширяя проход и обозначая флажками безопасные участки.

А вот и первые потери. Чуть в стороне стоял Т-28 с сорванной гусеницей. Наверное, неопытный мехвод не смог удержать машину на протраленном участке. На броне танка сидели все шесть человек экипажа в ожидании тягача, который вытянет машину для ремонта. Вокруг танка суетились два сапёра, отыскивая ещё не сработавшие мины.

Этим повезло, все остались живы. Если, конечно, они не специально свернули на минное поле, чтобы из боя выйти. Тогда им не миновать содержательной беседы в особом отделе, после которой или один водитель, или вместе с командиром отправятся в штрафную роту искупать свою хитрозадость. Остатки экипажа при этом расформируют и разбросают по другим машинам. Несколько таких случаев уже были. Не в их бригаде, конечно. В шестнадцатой танковой бригаде бояться разучились ещё три месяца назад.

Вышли с минного поля и обнаружили первую громадную воронку от снаряда двухсотмиллиметровой "сталинской кувалды", как называли эту самоходную гаубицу финны во время прошлой войны. Взрыв разнёс мелкой пылью большой кусок траншей вместе с дзотом, от которого остались только торчащие в разных местах остатки брёвен. Уважительно присвистнул заряжающий, выглядывающий из соседнего люка.