Борис Гринштейн - ЗЕМЛЯ ЗА ОКЕАНОМ

4 тыс. п(астров) Рафаилу Манхину

4 тыс. п(астров) Раису Кабанису

Странные типы, заработавшие в 1822г. такие деньги, это спикер парламента Рафаэль Манхино и епископ Мехико Руис де Кабаньяс. А одними из первых решений нового губернатора был указ о совместном промысле и разрешение компанейским охотникам "устроить временное охотничье поселение на Фараллонских островах".

Посвятив три недели дипломатии правитель отправился в Лорето, отдать визит вежливости губернатору Нижней Калифорнии (и отцу будущего губернатора Верхней). Дон Хосе Дарио де Аргуэло проживал там уже седьмой год но никак не мог привыкнуть. "Это хорошо известный и самый влиятельный человек в Новой Калифорнии, где он честно служил в течение 34-х лет. Хороший офицер, поборник строгой дисциплине и вообще очень популярный человек. Тут в Лорето все ему не по нраву. Он уже несколько лет не получал жалованья. Возраст и ухудшающееся здоровье добавилось к бедности. В феврале сего года экипаж шхуны из эскадры адмирала Толеаса Кочрейна разграбила его дом. Они забрали все ценное, включая сервиз из серебряной посуды, который вызвал восхищение д-ра Лангсдорфа во время посещения Резановым этой счастливой тогда семьи. Дон Хосе думает подать в отставку и уехать к сыну Гервазио в Гвадалахару, но он ныне нездоров и сомнительно, что он сможет добраться туда живым. Донья Консепсия не смотря на почтенный возраст, ей уж минуло 30, остается молодой и прелестной, что я лично могу подтвердить бывши ей представленным. Оставаясь верной своей любви она посвятила себя благотворительности и обучению индейцев. Тут к ней относятся с огромным уважением и зовут Благославенная (La Beata)".

Закончив свои дипломатические упражнения правитель вернулся в Новороссийск, где успел встретить пришедший 4 ноября из Ст.-Петербурга бриг "Рюрик" под командованием лейтенанта Романова. Бриг должен был теперь пополнить компанейский флот, а лейтенант, согласно инструкции Морского министерства, "по прибытии в колонии возглавить экспедицию по отысканию северного прохода в океан Атлантический".*(5) На "Рюрике" прибыл также Павел Шелихов, определённый в канцелярию колоний с окладом в 100 руб. Он привёз известие о том, что Хлебникову присвоен 9 класс по Табели о рангах, что соответствует рангу титулярного советника. Пришло наконец и долгожданное разрешение креолам "самочинно добывать меха продавая их компании по казенной цене". Однако предлагая опираться на собственные силы, "подкрепление из Санкт- Петербурга ожидать нечего", новых работников столичные начальники опять не прислали.

Почти в ультимативной форме потребовав "…непременно в следующую кругосветку прислать подкрепление, иначе колонии будут в несчастном положении" правитель принялся за работу. Все свободные руки брошены были на строительство, правитель мобилизовал даже еврейских мастеров (кроме раввинов и ювелиров).*(6) На продуктах Муравьев не экономил, не скупился и на лишнюю чарку рому, так что не смотря на суровую зиму "работая всегда были мокры, платья и обувь сыры", больных в лазарете прибавилось не слишком.

3 марта почти все работы пришлось приостановить. Правитель с большинством людей отправился на Ситку. Там пошла сельдь, да такая, что старожилы и не упомнили, 5 работных потонуло, опрокинувшись в перегруженной рыбой лодке. К концу месяца "Головнин" привёз с Кадьяка собранных с разных артелей старовояжных с семьями, у каждого было по 3-7 детей. Зимой они строили кирпичный завод на отличной глине, найденной Штейном, а балластом бригу служил первый груз кирпича, предназначенный для строительства столицы Русской Америки. Но отправлять пенсионеров на родину Муравьев не собирался: "Я не в состоянии выслать их в Россию, на голодную смерть, а паче жаль малюток, что отцы их здесь ничего не нажили". Если оставить за строкой лицемерную жалость правителя Компании к работникам, за десятилетия принёсшие ей огромный доход и не заработавшие к старости на хлеб, эта его маневр был на благо прежде всего самим пенсионерам. В России их ждала нищета, а в новых поселениях они быстро обросли хозяйством и укоренились.

19 апреля из гавани Новороссийска ушли на север "св.Николай" лейтенанта Романова и "св. Марфа" под командованием опытного морехода Дмитрия Пометилова, с инструкциями: "…ежели не удастся по жестокости льда пройти в океан Атлантический…основав по течению Макензиевой реки редут зазимовать там дабы следующей весною разведать реку до больших озер и далее до англинских владений".

А ровно месяц спустя флотилия, состоящая из бригов "Головнин" и "Волга" и шхуны "Фортуна" отправилась на юг. Правитель держал флаг на "Аполлоне", а пришедший 11 мая военный шлюп "Ладога" остался ремонтироваться и защищать обезлюдившую столицу.

Суда экспедиции везли 116 пенсионеров с семьями и более 300 алеутов. В трюмах лежали, срубленные ещё зимой, частью в Новороссийске, частью в Москве, строения для двух крепостей, намеченных к постройке в устьях рек Рог и Сислав. Обитающие там племена год назад прислали в Ново-Архангельск послов, с предложением основать у них фактории. Чинуки, устроившие там с помощью компанейских судов постоянные торговые точки на манер одиночек, держали чрезвычайно высокие цены. А когда Муравьев, опасаясь внезапного нападения на манер якутатского, заговорил о необходимости какой-то защиты, послы рогов и сиславов, надеясь на выгодную торговлю без посредников, согласились и на острог. Комендантами будущих Рогорвика и Славянской крепости назначены были Алексей Репин и Герман Молво. "Фортуна" кроме того должна была зайти в Благонамеренское, чтобы доставить на замену Алексею Однорядкова нового коменданта Александра Калакуцкого.

Прибыв с оставшимися при нём "Головниным" в гавань Сан-Франциско Муравьев, привыкший уже к непредсказуемой мексиканской политикой, почти не удивился новостям. В начале декабря 1822г. командующий гарнизоном Веракруса бригадир Антонио Лопес де Санта-Ана поднял мятеж и провозгласил республику. Вскоре он объединил силы с повстанцами Герреры и Виктории. Генералиссимус Итурбиде, короновавший себя в июне прошлого года императором под именем Августина I, в марте отрёкся от престола и эмигрировал.

Куда более занимал правителя вопрос о совместном промысле бобра. С тех пор, как губернатор де Сола начал пускать по берегу конные патрули с приказом не допускать иностранным судам набирать воду, южный промысел давал не более 300-400 бобров в год. Что б не брать воду на материке с боем, для обновления приходилось отправляться в Бодегу или на острова в Южной Калифорнии, что отнимало много времени от охоты. Да и сам промысел без возможности высадиться на берег был тяжёл. И вот, наконец, с благословения нового губернатора, 50 байдарок под командованием приказчика Якова Дорофеева и кадьякского тоена Самойлова на законных основаниях отправляются вдоль побережья, где уже лет семь никто промысел не вёл.