Александр Шуваев - ЦВЕТОК КАМНЕЛОМКИ

- Могу только предположить. Все дело в вашей репутации. Видите ли, руководство свято уверено, что заокеанские хитрюги непременно оторвут себе все самое лучшее, и поэтому репутация ваша столь высока. Может быть, вовсе незаслуженно… Но, так или иначе, есть мнение, что тот, кто приобретет вас, тем самым приобретет и лишний темп.

- Это в них говорит провинциальность. Непременно хоть в чем-то обойти спецов из столицы… Ладно, уступаю грубой силе, но предупреждаю - вы будете страшно разочарованы.

- У меня другое мнение. В ящиках, которые невозможно даже поцарапать, редко хранят подштанники. Но я непременно упомяну, что вы исполняли служебный долг до последнего.

Дверь распахнулась, и в зал ресторана вошло сразу пятеро мужчин, которые даже не удосужились снять с себя мокрые плащи и шляпы, - очевидно, им каким-то образом удалось убедить швейцара, что в этом нет необходимости. Двое сразу же подсели за столик к Черному с Клетчатым, третий, с грохотом выдвинув тяжелый стул, сел в проходе, рядом с соседним. Двое, натурально, направлялись к ним. Один, - был вполне подобен трем первым и совершенно незнаком, зато второй… Поскольку Майкл был твердо уверен, что бодрствует, он решил было, что встретился с обыкновенным полуденным глюком. Кого это явила в этом укромном месте неверная судьба всех путешествующих? Кто послужил главным сюрпризом этого обильного сюрпризами обеда? Кого это принес Ветер Странствий и чьи паруса наполнил так туго? Кого, наконец, не ждали, а он - приперся? Уважаемый шеф, начальник департамента "R", владеющий русским в пределах вышеупомянутого джентльменского набора из терминов "водка", "Калашников", "карашёо" и артикля "биляд". Мистер Филипп Честер Рид собственной персоной, и улыбается так, будто они и всю-то жизнь были не разлей - вода, и в последний раз расстались лучшими друзьями. Благо еще, что не жевал, а то непременно поперхнулся бы, причем насмерть…

- Бог мой! - С гнусавым западным прононсом провозгласил он, издали раскрывая свои широкие, мокрые объятия. - Оскар! А ты-то здесь какими судьбами?

- Простите, - Майкл со слабой улыбкой вежливого человека наморщил лоб, как бы в усилии вспомнить, - лицо ваше мне кажется знакомым, но никак не могу припомнить…

- Джон Доу! Совместно переносили дорожные тяготы в незабвенном рейсе тринадцать - тринадцать - пятьсот шестнадцать одиннадцатого одиннадцатого семьдесят восьмого.

- Бог ты мой! - Столь же бурно обрадовался Островитянин. - Джонни! И ты здесь? Лишний раз убеждаюсь, что мир в наше время - удивительно скученное местечко. Присаживайся. Вот, познакомьтесь с мистером э-э-э… Знаешь, Джонни, мистер по какой-то причине предпочитает пользоваться псевдонимом.

- Как жаль. Но это его священное право, тем более, что он, кажется, куда-то торопится…

На человека в берете было страшно смотреть. Его ухоженное лицо сейчас вдруг словно бы сморщилось, как печеное яблоко.

- Хорошо. Я сейчас уйду. Но обещаю вам, что эта встреча - не последняя.

- О`кей, старина, последнее слово осталось за вами, закажите где-нибудь там себе выпивку… Да, - не забудьте захватить с собой во-он тех джентльменов.

И, провожая покидающую зал троицу долгим взглядом, вздохнул:

- И эти шакалы, - наши союзники… Дожили.

- Аккуратнее, Фил. В этой стране вы - одинаково играете на чужом поле и потому находитесь в равных условиях. Так что они совершенно спокойно могут устроить нам какую-нибудь каверзу.

- Для этого надо носить в штанах яйца. Но - к делу: вы и впрямь добыли так много, как об этом говорят?

- Не сильно прегрешу против истины, - медленно проговорил Майкл, - если скажу, что добыл все.

- Если можно, - поподробнее…

- Боюсь, сэр, - Островитянин покачал головой, - это не слишком простые объяснения. И не слишком быстрые. Право слово, - нам следует поторопиться, а все объяснения отложить на потом, когда мы будем в полной безопасности. Лучше - за океаном. Но позвольте спросить, - почему здесь именно вы, Фил?

- Ты не поверишь, - только по той причине, что мы лично знакомы и знаем друг друга в лицо. Руководство находится в самой постыдной панике, какую я когда-либо видел, и ведет себя так, как будто живет последний день. Тратит все ресурсы, включая человеческие, так, как будто по завершении этого дела они ему больше не понадобятся. Ставят на карту все, - как в покер. В чем дело? Я ничего не могу понять!

- Дело в том, - Майкл опять покачал головой, - что у тебя мудрое руководство. Да еще и со здоровыми инстинктами. Оно совершенно право. Жизнь одного отдельного человека, - любого человека, - равно как и жизнь полка или дивизии не имеет значения по сравнению с моей своевременной доставкой ТУДА.

- Ты того, - не преувеличиваешь?

- Гос-споди… А сам-то ты как думаешь?

Дверь распахнулась, и в дверь ресторана "Синий Лен", расположенного на первом этаже Дома Колхозника вошли семеро мокрых мужчин под предводительством уже знакомого им человека в берете.

- О! - Сказал Рид, со вздохом вставая из-за стола. - Я, кажется, ошибся. Оказывается, это нам - пора. Всего доброго, джентльмены, желаю приятно провести время…

Человек в берете, сцепив зубы, встал у него на пути. Невооруженным взглядом было видно, что столь неприличное поведение противоречит буквально всем чертам его в высшей степени корректной натуры, но, очевидно, выбора у него действительно не было. Его пестрая, но равно нелепая свита выстроилась в шеренгу, Рид, угрожающе склонив голову, словно бык, глубоко засунул руки в карманы и негромко лязгнул:

- Парни, - "Мэйдэй"…

Четверо в плащах немедленно взяли Майкла в середину каре, со всех сторон прикрыв его собственными телами.

- Голос прорезался, - с чудовищной ненавистью прошипел Филипп Рид, вцепившись бешеным взглядом в зрачки визави, - решили взять, не спросясь у старших, а? Забыли, кто ваш настоящий хозяин? - И рявкнул. - Место, нахлебники!

Очевидно, эта тактика в данном случае оказалась ошибочной, потому что хамство американца парадоксальным образом дало человеку в берете совершенно необходимую ему точку опоры, и к нему в полной мере вернулось присущее ему самообладание.

- Видите ли, сэр, - какие-либо слова в данной ситуации совершенно ничего не значат. Мистер Спенсер останется с нами, причем все остальные варианты являются совершенно неприемлемыми.

- И что, - нехорошо удивился Рид, - стрелять будете?

- Мне право же очень неприятно отвечать утвердительно, сэр. Лучше будет, чтобы до этого не дошло.

- Парни, - полуобернулся назад вожак, - эти ублюдки действительно стоят у нас на пути, или мне показалось?

Никогда не следует браться не за свое дело. Его замах по направлению к физиономии британца был решительно пресечен невысоким человечком с невыразительным, очень смуглым лицом. Он буквально взлетел со своего места, без всякой подготовки, как будто его метнула катапульта, схватил Рида за запястье и легко, как соломенную куклу, перебросил американца через спину, четко впечатав его физиономией в пол. И - сел, страшно оскалившись и схватившись за глаза, потому что один из американцев применил ослепляющий пистолет. Оружие человека в берете хлопнуло дважды, первым выстрелом угодив в американца с "горгоной", а вторым - в спину еще одного молниеносно бросившегося в бой смуглолицего коротышки, что был похож на первого, как близнец. Они еще валились на пол, когда у трех "торпед", не вышедших из строя, в руках как по волшебству возникли уже самые обыкновенные "беретта 0,38", правофланговый британец - выхватил из-под полы кургузый пистолет-пулемет, а человек в берете, страшно оскалившись, повел стволом к следующей по счету цели, но неизреченным образом не довел.