Андрей Онищенко - Миссия Звезда Хазарии или Око Кагана

Завулон тряхнул головой, мучительно пытаясь восстановить в памяти события прошедшей ночи. Винные пары еще не выветрились до конца, дурманили мозг и сотнями разрывающихся искр, болью отдавались в висках и затылке. Наконец ему удалось собраться с мыслями. Эпизод за эпизодом он восстановил картину в памяти.

– Звезда Давида! Может, это все привиделось мне во сне? Пожалуй, стоит проверить!

Осторожно, чтобы ненароком не разбудить спящую девушку, Завулон откинул ее волосы. Шестиконечный золотой амулет так и красовался на ее ухе.

– Значит это не сон. Нужно будет обязательно проверить, действует ли портал времени, но не сейчас. Время есть, да и миссия моя пока еще не завершена.

Завулон отдернул руку. Он не хотел будить девушку. Любуясь ее стройным телом, он нежно прикоснулся ладонью к обнаженному бедру. Девушка шевельнулась. От этого движения, солнечный луч упал на ее лицо. Она попробовала отвернуться, но было уже слишком поздно, сон ушел, и ее глаза раскрылись.

Увидев перед собой Завулона, она улыбнулась ему:

– Приветствую тебя, мой господин! Тебе понравился остаток этой ночи? – томным голосом произнесла она, прикрывая рукой черный треугольник внизу живота.

– Может быть, – игриво ответил он, – а если и нет, то кто нам мешает повторить?

Завулон сделал вид, будто собирается кинуться на нее, но это была всего лишь игра. Этим утром у него не было никакого желания заниматься подобными вещами. Мысли мудреца витали вокруг своего магического амулета, но все же от легкого поцелуя он не удержался. Он сгреб ее в охапку и повалил на ложе. Девушка взвизгнула, в ожидании того, что новый хозяин опять предпримет коварную попытку.

Поддерживая игру, Завулон увлекся. Он подумал в этот момент, что все-таки ему по нраву утренняя забава, его воображение рисовало приятную картину. Не пытаясь унять зов рвущейся наружу плоти, он полностью отдался воле чувств. Когда все было кончено, и он вытянулся рядом с ней на ложе, девушка перевернулась на бок и стала нежно водить пальцем по его груди.

– Мне несказанно повезло. Наконец-то я обрела доброго и нежного хозяина. Ты возьмешь меня с собой?

– Нет. Дело, по которому я направляюсь в Семендер слишком опасно и непредсказуемо. Завтра, перед тем как отправиться в путь, ты уедешь в Тебриз к моему другу Аарону. Тебя проводит надежный человек по имени Играм. Там ты будешь в безопасности ожидать моего возвращения, а теперь давай немного отдохнем…

Широко, в приволье степи, зажатой между горами и морем, течет река, берущая свое начало с высоких обледенелых седых вершин. Зеркальною лентой блестящего серебра извивается она по широкому степному раздолью. Медленно и плавно ее течение, но местами она бурлит и волнуется, словно вода в кипящем на огне котле. Деревья, покрытые разноцветной осенней листвой, обступили ее берега и придвинулись близко к воде, отражаясь в зеркальной глади широкой реки. Точно скалы нависли крутые утесы, дикая вьющаяся растительность оплела ветви деревьев и кустарников, сбегая к самой воде. Медленно и плавно катит свои воды Терек. Тихо в могучем просторе его степей. На следующий год весною снова зацветут его берега пестрыми цветами, дивным запахом наполнится все вокруг, а потом, как водится из года в год, станет все сильнее и сильнее палить солнце, выгорит, пожелтеет и почернеет степь… Понесется над ней знойный ветер, помчит перекати-поле, принося с собой ароматный запах полыни… Придут холода. Замерзнут на время стоячие вокруг воды, белым снежным покровом оденется степь. Заревут над ней холодные бураны, вертя вокруг снежный хоровод. Начиная свое течение с высоких гор, Терек плавно течет по равнине, разливаясь в начале лета в низовьях и вольно вливая свои воды в бескрайнее море. Половецкая орда медленно шла вперед, туда, где виднелись в ясную погоду причудливые узоры гор, спускающихся гранитными обрывами скал к чудным, теплым берегам Абескунского моря.

Широкие и мутные воды Терека, внезапным препятствием встали перед половецкой ордой, отделяя собравшихся на его берегах людей от дороги на Семендер. Для воинов кочевников, такое препятствие не являлось преградой. Но переправить через полноводную реку великое множество людей, включая женщин, детей и стариков со всевозможной поклажей, разборными юртами на телегах, домашним скарбом, табунами лошадей, стадами крупного рогатого скота и отарами овец, делалось невозможным. Половецкая орда не могла ждать, пока реку покроет крепкий лед, достаточно сильных холодов можно было бы ждать слишком долго. До морозов было еще далеко, а пастбищ для скота и пропитания для людей, к тому времени, могло и не хватить.

При виде этой широкой водной глади, Урус хан задался вопросом:

– Каким же образом намерен Кара-Кумуч переправить людей на тот берег?

Хотя Урус хан уже не раз доказывал свои знания и умения в общем деле и знал, как нужно сражаться с врагом, но эта задача, которая предстала перед его взором в виде водной глади, казалась ему не по зубам. За несколько предведущих дней, количество шатров на берегах Терека значительно выросло. За передовыми сотнями половецкого войска все тянулись и тянулись не оправданно, большие обозы и по заверениям Кара-Кумуча, это был еще не предел.

Поднявшись на вершину небольшого холма, Урус хан взглянул на выросшее, словно из-под земли, огромное поселение на берегу реки из юрт и шатров.

– И это, по-твоему, еще не все? Не могу поверить, – обратился он к подоспевшему сзади Кара-Кумучу.

Среди трех десятков тысяч шатров кишели люди, словно муравьи на просыпанной крупе. Большинство были явно воинами. В местах их скопления солнце отсвечивало от оружия и металлический частей доспехов, хотя многие, подобно Кара-Кумучу и его родне, носили поверх кольчуг просторные одежды, защищавшие их владельцев от ветра и холода. Рядом с воинами непременно крутились женщины и дети. От этого впечатляющего зрелища Урус хану показалось, что по половецкому стану сновало больше людей, чем может набраться во всей степи.

Кара-Кумуч усмехнулся:

– Обещаю, когда мы переправимся на другой берег и овладеем Семендером, все будет совсем по иному.

Урус хан недоверчиво покачал головой:

– Согласен с тобой. Это не войско, а целый народ, разом поднявшийся в поход.

Кара-Кумуч тронул коня и направил того к центру лагеря. Сердце его тревожно колотилось в груди, когда люди приветствовали его торжественными кличами. Настроение в стане царило оптимистичное. Люди ждали момента, когда закончат переправу.

– Другой возможности обогатиться и завладеть новыми землями, у нашего народа просто нет, – с гордостью подумал про себя Кара-Кумуч.

В эту минуту чувство гордости за свой род переполняло его душу. Всю свою жизнь он был на особом положении, как единственный сын владетельного половецкого хана. И теперь, чем ближе он пробирался к центру лагеря, тем более значительным он казался самому себе. Еще бы, ведь всех этих людей на берега этой реки привел сюда он. Именно под его началом, предсказывал Великий кам Берке удачный поход к синему морю и седым горным вершинам много лет назад. Люди верили Кара-Кумучу и, не задумываясь, шли за ним вперед, бросив насиженные земли и надеясь обрести новую Родину, добыть богатство и славу теперь уже для нового, единого и сплоченного народа!