Андрей Онищенко - МиссияКрест Иоанна Грозного

Однако город неуклонно разрастался. В Москву стремились люди из окрестных мест, развивались слободы, и территория Москвы увеличивалась вширь. Город прочно удерживал славу самого крупного центра ремесла и торговли. По этому возникла необходимость постройки четвертого кольца обороны, которая обхватывала Кремль, Китай-город и Белый город. В местах пересечения улиц города с валом, стояли тридцать четыре башни с воротами. Земляной, новая крепость, была построена не случайно. При ее обстреле ядра пушек противника зарывались в землю и не причиняли ей большого вреда. Построено это грандиозное сооружение было всего за один год и поэтому получило название "скородом". В земляном городе продолжались многие улицы, бравшие свое начало в Белом городе, а также были малые улицы и множество переулков и проездов.

Главным торговым местом Москвы по-прежнему оставался Китай-город. Лавки, шалаши и другие торговые пункты располагались не только в гостином дворе, но и на Никольской улице и на Варварке. Торговых рядов насчитывалось более сотни. Почти двадцать одежных рядов, игольный ножевой и другие в которых торговали металлическими изделиями. Ювелирные ряды отличались чистотой и вежливостью продавцов, тишайший иконный ряд, белильный, где торговали жены и вдовы стрельцов. Яблочный, огуречный и дынные ряды стояли отдельно. Хлебная торговля велась в основном на берегу Москвы-реки. На мосту, перекинутом через ров от Спасских ворот Кремля, торговали книгами и рукописями. Торговали и в других районах, на площадях у ворот Белого и земляного города, но там торг был менее оживленным.

Москва была главным центром не только внутреннего рынка, но и обмена с иностранцами. Первым купцом страны был царь. Его казна заключала сделки с иностранными купцами на большие суммы денег, и имело право отбора лучших товаров. Имущественная дифференциация в торговых группах была тем сильнее, чем выше было сословное положение и состоятельность группы в целом. Тягловое население большого города делилось на сотни, а иногда на полусотни и слободы. Часто сотни были не только территориально-административными единицами, но и организациями, объединявшими близкие по характеру деятельности группы ремесленников и торговцев. Однако развитие внутренней торговли замедлялось воздействием феодальных отношений. Торговые операции облагались многочисленными пошлинами. Все торговцы делились на местных, иногородних и иноземцев. Наименьшие пошлины изымались с местных купцов, наибольшие с иноземных гостей.

В Россию ввозились ткани, металлы и металлические предметы, в том числе и деньги, предметы вооружения, стеклянная утварь, бумага и другие предметы. Россия нуждалась в железе и изделиях из него. Испытывая острую потребность в цветных металлах, особенно в меди для литья пушек и колоколов, Россия, не имевшая собственных разработок цветных металлов, была крайне заинтересована в этом товаре. Чеканка денег и денежное обращение зависело от привоза серебра.

В России ходили серебряные и медные деньги, московские, тверские, псковские, новгородские. Всякий серебряник бил и выпускал монету, однако правительство наблюдало, что бы денежники ни обманывали в весе и чистоте металла. Вместо нынешнего ста, обыкновенным торговым счетом было сорок и девяносто. Серебряных в рубле считалось двести денег, и стоил он два золотых червонца, а медных – пул одна тысяча двести в гривне. Новгородские деньги имели почти двойную цену, их было сто сорок в рубле. Золотые деньги ходили только иностранные: венгерские червонцы, римские гульдены и ливонские монеты, цена которых менялась.

Пан Адам Вишневецкий и старый иезуит всю ночь на пролет молились в капелле. Цель у обоих была одна, а вот желания разные. Обращаясь в своих молитвах к Деве Марии, они оба искренне просили у нее милости и заступничества, также просили ниспослать выздоровление царевичу Дмитрию, так неожиданно оказавшемуся, как они считали, на их попечении. Пан Вишневецкий просил Святую Заступницу оказать ему милость и посадить на Московский трон своего слугу. Жажда неограниченной власти и мечты о несметных российских богатствах, разогрели его холодную, циничную душу, а молитву сделали неистовой. Желания святого отца были немного поскромнее. Он не просил у Девы Марии, ни богатства, не просил у нее ни каких других земных благ, желание его было одно, расширить влияние Римской католической церкви далеко на восток. И в своих тайных мечтах, он видел себя уже первым Российским кардиналом-просветителем. Услышала ли Святая Дева их душевный крик, осталось не известным, но под утро пришел лакей с донесением от лекаря: "больному стало лучше".

В этот момент в их душах ярко вспыхнула искра надежды. Они еще раз в благодарность вознесли молитву Святой Деве, теперь уже за ее заступничество и отправились отдыхать. Прежде чем отойти ко сну, пронырливый иезуит решил в срочном порядке отправить донесение в Краков, Папскому Нунцию Рангони, где подробно описал событие прошедшего дня и ночи.

Польский король и Великий князь Литовский Сигизмунд усердно размышлял. Мысли его были не об истине, а единственно о пользе Государству. Его воображение рисовало следующую картину: – Что должно быть лучше для короны и Рима? Чего нельзя требовать от Дмитрия в благодарность за содействие в приобретении Московского престола, который всегда отвергал духовную власть Рима?

– Россия опасный сосед, – думал он, – но в ней можно найти и друга, а достигнув цели навеки утвердить католическую веру. Располагая силами Российской Державы можно легко обуздать турков и крымского хана, подмять под себя всю Ливонию, Эстонию, Швецию и открыть для себя торговые пути на восток в Персию, Китай и Индию. Без сомнения этот проходимец Дмитрий бессовестный обманщик, но как уверенно себя ведет. Скорее всего, Сейм не поддержит затею с войной против России, но в угоду мне, закроет глаза, если рать будет состоять из вольницы.

Сигизмунд улыбнулся, многие вельможи удерживали его от опасностей войны с Россией. Не дерзая самолично поднять знамя войны, тем самым нарушить двадцатилетнее перемирие, заключенное с Годуновым и пойти наперекор Сейму, он решил поддаться на убеждения иезуитов и ревностных защитников Дмитрия, Адама и Константина Вишневецких и тестя последнего, Воеводы Сендомирского – сенатора Юрия Мнишека. Он уже укрепился в своей правоте, но ход его мыслей прервал приход Нунция Рангони.

– Ваше Величество, – обратился он к Сигизмунду, – сегодня я получил депешу из Рима от Папы Клемента VIII. Он готов покровительствовать вам, данной ему духовной властью Апостольского Наместника, в ваших начинаниях. Наслышанный о благодетели Дмитрия, Папа надеется при помощи вашего усердия в делах веры, подчинить Риму все неизмеримые страны востока. На днях из Ватикана прибудут деньги. Папа хочет, чтобы вы небыли стеснены в средствах при формировании армии.