Александр Чернов - Одиссея Варяга

Тогда прошу любить и жаловать – инженер Луцкий. Представлять его вам обоим не надо, полагаю?

Но я отвлекся… Извините. Итак: для развития машиностроения потребны энергетическое и транспортное обеспечение, производственные мащины и станки, новые мощности по выработке строительных материалов. В первую очередь портландцемента и изделий не его основе – одним кирпичем нам уже не обойтись. Ведь заводы для разных отраслей предстоит строить десятками! И конечно же рост нашей науки. Опережающий, бурный рост.

В сфере энергетики нам предстоит выработать тип и качества парка машин, призванных вырабатывать энергию электрическую, линий ее передачи на большие расстояния для использования промышленными предприятиями и транспортом. Кроме того нам предстоит создание промышленных предприятий по обработке природной нефти в ее различные производные в объемах, которые сегодня могут показаться фантастикой. И здесь, Эммануэль Людвигович, я окажу Вашим усилиям в Баку и Батуми всю возможную поддержку. Но для ускоренного развития нефтяной отрасли и гарантий тех капиталов, что будут вложены туда государством, Вам так же будет предложено создание частно-государственного Концерна. Мы не вправе рисковать там, где от темпов развития и эффективности производства прямо зависит будущее военное строительство. Достаточно сказать, что в ближайшие десятилетие ВСЕ боевые корабли первой линии будут отапливаться мазутом. Нам предстоит создать огромные резервные нефтехранилища, что позволит избежать с одной стороны страха перепроизводства со стороны бизнеса, а с другой – гарантировать флот и иных потребителей от возможных рисков военного времени.

Мы, кстати, должны форсировано закончить трубопровод, что строим с 1897 года. И окончательно убрать от Каспия Ротшильда. Почему так? Потому что флот – это только вершина айсберга! В сфере транспортной нам предстоит заменить телегу автомобилем, а лошадь мотором везде, где это мыслимо. И покрыть территорию России сетью специальных автомобильных дорог. Представляете какие объемы газолина и саляра будут необходимы? А еще трактора для села и много еще чего… И нефть для всего этого в наших недрах есть, необходимо только организовать должным образом ее обработку. Учитывая стратегическое значение жидкого топлива для развития страны, считаю, что масштабное проникновение в эту сферу иностранного капитала абсолютно не допустимо…

И еще одно отступление. Лирическое. Хочу предупредить вас, господа фабриканты. Отныне самым тяжким грехом вашим буду считать любые попытки заигрывания с нелегальными партиями или попытки использовать в свою пользу стачечное движение рабочих. Вскоре это вскоре будет закреплено законодательно. О ком узнаю что-то подобное – отберу дело и ни копейки не оставлю. К вам, господа, это конечно не относится, вам мы вполне доверяем. Но коллег своих ретивых предупредите. Господин же Савва Морозов… И многоуважаемый Юлий Петрович Гужон… Вот они уж точно доигрались… Но вернемся к нашей теме.

В транспортной сфере нам предстоит решить и еще три громадных задачи. Первая – удвоение пропускной способности Великого Сибирского пути – придется проложить вторую колею на всем его протяжении. Вторая – соединение Белого моря с Балтикой посредством канала, способного пропускать суда и корабли водоизмещением до 50-ти тысяч тонн.

Да, да. Я не оговорился. Беломоро-Балтийский канал будет аналогом Кильского или Панамского, что сейчас начали рыть североамериканцы. Он призван обеспечить русскому торговому и военному флотам выход к Атлантическому океану и Великому Северному морскому пути в Тихий океан минуя германские и английские моря, проливы Категатт и Скагеррак. Освоение этого северного пути по ледяным морям – третья масштабная задача.

Для этого нам предстоит спроектировать и построить огромные ледоколы с турбинными двигателями и, возможно, двигателями Дизеля. Причем и тем и другим потребуются к тому же особые машины, возможно электрические, для того чтобы обеспечивать частое изменение режима хода с переднего на задний.

Очевидно, и опыт "Ермака" это вполне показал, что паковые льды и лед Карского моря для ледокола водоизмещением меньше сорока тысяч тонн могут оказаться не по силам. Нужны и специальные типы судов, способные вместе с такими ледоколами вести навигацию во льдах, обеспечивая прохождение караванов обычных торговых пароходов. Причем, чем они будут крупнее, тем скорее будет получена финансовая отдача от этого проекта. Вот почему я сказал о пропускной способности канала для судов в 50 тысяч тонн.

Кстати, в свете грядущих задач на этом направлении, у меня к Вам, Дмитрий Иванович, есть просьба.

– Все что потребуется, государь, я готов!

– Для начала, Дмитрий Иванович, я попрошу Вас выступить инициатором в примирении со Степаном Осиповичем. Ваша размолвка слишком дорого может обернуться стране. Я этого просто не могу допустить. И Вы и адмирал Макаров – звезды первой величины. Мне бы очень хотелось, чтобы вы вместе освещали нам путь во мраке полярных ночей, а не пытались затмить друг друга. Мы договорились? Вот и прекрасно. Я перешлю ваше письмо в Артур с моим личным порученцем…

Как вы понимаете, господа, северный канал – это лишь один из кирпичиков в фундаменте полного ФАКТИЧЕСКОГО права независимой внешней морской торговли Российской Империи. Ибо только тогда она будет процветать, когда поддерживается мощным военно-морским флотом, присутствующим во всех океанах. Эта цель завещена нам Великим Петром. Сегодня Россия способна ее достичь. И проблемы государств-пробок, подпитываемых англичанами, нам решать придется. Это Япония и Турция. Контроль над Корейским и Сангарским проливами на Дальнем востоке и Босфором-Дарданеллами на Ближнем – есть важнейший приоритет нашей внешней политики на ближайший период. И военного строительства.

А поскольку главной целью Великобритании в отношении России за почти что два истекших столетия является именно недопущение нашей ФАКТИЧЕСКОЙ независимости во внешней торговле и, следовательно, равноправного присутствия на морях, то отныне именно решение этой краеугольной для нас "английской" проблемы видится мне главной целью моего царствования.

Но тут есть один интересный момент…

Все мы помним о таинственной и скоропостижной смерти Петра Алексеевича, о печальной участи Павла Петровича, о безвременной, и мне, кстати, до сих пор так и не понятной, кончине моего незабвенного отца. Поэтому важно, чтобы наши мероприятия на начальном, наиболее ответственном этапе носили тайный, неочевидный для уяснения конечной цели характер… Мне, честное слово, не хочется покидать сцену уже в начале второго акта. Надеюсь вы понимаете, к чему это я…