Александр Чернов - Одиссея Варяга

– До одиночного 75, до головного в колонне 76, ваше превосходительство!

– Ясно! В аккурат посредине идем. Но Того побыстрее будет. Через пять минут примем пол румба на "Фудзи". Но отсечь мы его уже не успеем. Даже если сейчас оторвемся от "полтав"… Если Того не побежит, конечно. А он не побежит. Готовьте к бою правый борт. Прислугу мелких орудий – за броню. И давайте-ка, господа, перебираться в рубку.

– Дозвольте на марс, Степан Осипович!

– Нет, Андрей Константинович105, не разрешу, увольте. При всем к Вам уважении, лишний риск сейчас никому не надобен. Дело будет серьезным, каждый офицер, может статься, будет на счету. Можем на пистолет сойтись. Кроме того, мне ваш совет на маневр может понадобиться… Так что – в рубку, друг мой, в рубку! Будьте добры…

Хронометр показывал 11.40…

Через пятнадцать минут, когда дистанция сократиласть до пяти миль противники практически одновременно начали пристрелку, а еще через пять минут загремели все орудия, способные достать до противника. При этом нужно учесть, что как само взаимное расположение противников, так и их перемещения вовсе не были оптимальными для артиллеристов. Поэтому ничего удивительного в том, что за последующие пятнадцать минут, за которые противники сблизились на дистанцию в пределах трех миль для флагманских броненосцев, "Фудзи", пройдя по неподбойному борту броненосцев Того, встал в кильватер "Шикишиме" и начал обстрел "Пересвета", а "Баян" пристроился позади второго броненосного отряда из "севастополей", никто и ни в кого ни разу так и не попал главным калибром! Артиллеристам, управляющимся с шестидюймовками успех сопутствовал в большей степени. Японский флагман "проглотил" семь таких подарков, "Сикисима" 4 и 6 достались на долю "Фудзи". Из повреждений, о которых стоит упомянуть, были зафиксированы полный выход из строя одной палубной шестидюймовки на "Фудзи" и небольшой пожар за мостиком "Шикишимы", в ходе которого полностью выгорела рубка беспроволочного телеграфа.

Больше всех снарядов "наловил" "Цесаревич", по которому вели огонь все японские корабли – целых десять. По счастью ничего особо серьезного они уничтожить не смогли. Несколько рваных дыр в небронированном борту, три 75-мм пушки, разодранный почти пополам катер, оборванная якорная цепь и выгоревшая кормовая штурманская рубка не в счет. Но само зрелище периодически вздымающихся над головным броненосцем дымных шапок от разрывов вражеских снарядов, было не самым приятным для всех, кто наблюдал за происходящим с других русских кораблей.

Японская колонна продолжала идти выбранным курсом почти строго на Норд, что с одной стороны позволяло удерживать русские линкоры от прорыва к Бидзыво, а с другой, в связи с общим преимуществом в ходе у японских кораблей, предоставляло возможность обогнав русских всеми силами навалиться на их флагман. В 12.10 Макаров довернул свою колонну на два румба влево, дабы ввести в дело замолчавшие кормовые башни, для которых противник стал временно недосягаем, а затем, минут через пять, "Цесаревич" лег на курс, параллельный японской колонне. Именно в это время, в 12.15 было отмечено первое попадание в русский флагман 12-ти дюймовым снарядом с "Асахи". Снаряд врубился в броненосец метрах в 10-ти позади средней шестидюймовой башни. Он выдрал изрядный кусок небронированного борта надстройки. Внутри нее в нескольких местах его осколки пробили кожух второй трубы и дымоходы, но по счастью на вылет, котлы не пострадали. Задымление внутренних помещений удалось ликвидировать просто заткнув дыры тем, что попалось под руки. Сама башня от сотрясения минут на пять вышла из строя, но затем вновь возобновила стрельбу.

Примерно в это же время получил свой первый снаряд главного калибра и флагман Того. Русский бронебойный снаряд попал в щит шестидюймового орудия кормового верхнего каземата и пробив его изуродовал казенную часть пушки. То, что сам снаряд при этом не взорвался а лишь разбился на несколько довольно крупных кусков не спасло от смерти четверых членов расчета.

В 12.20 русский второй броненосный отряд так же довернул на параллельный противнику курс. Примерно в это же время поднявшийся на мостик трюмный механик Кошелев лично отрапортовал командиру концевого в колонне "Баяна", что поступление воды в носу перекрыто, подпоры и клинья полностью раскреплены, и крейсер может вновь развить свой полный ход. Вирен немедленно сигнализировал об этом флагману, и вскоре получил приказ забрав с собой 4-ре истребителя Шельтинги поддержать свои крейсера, направляющиеся в сторону Элиотов. Понимая, что единственный путь – это обойти броненосную колонну противника с кормы, "Баян" в 12.27 резко принял на 4 румба вправо увеличив ход до 19 узлов.

Отпарировать движение "Баяна" своими силами Того уже не мог. Единственное, что ему оставалось, это отдать приказ командовавшему минной обороной Элиотов кавторангу Такэбо немедленно собрать в кулак все оставшиеся миноносцы, включая и те, что находятся у Бидзыво, а затем, по возможности объединившись с силами каперанга Асаи, произвести массированную атаку на большие русские корабли, подходящие к пункту высадки от Порт-Артура.

Такэбо, чьи корабли 10-го и 11-го дивизионов миноносцев (ЉЉ 40,41,42,43,72,73,74,75) уже сосредоточились в двух милях западнее входного бона элиотской маневренной базы, немедленно двинувшись на встречу противнику курсом на запад – северо-запад со скоростью 12 узлов, приказал выйти на рандеву с ним миноносцам 4-го и 5-го дивизионов (ЉЉ21,24,29,30,25,26,27,"Фукурю") развернутых ранее в завесу у Бидзыво…

В течение сорока минут броненосцы Того и Макарова занимались взаимной разделкой в классическом линейном бою на дистанциях от 32 до 40 кабельтовых. Причем Макаров дабы не дать японцам меньшими силами охватить голову его колонны вынужден был дважды отдавать приказ по первому отряду сначала довести скорость до 15-и, а в 12.35 и до 16-ти узлов. В итоге "севастополи" уже с половины первого начали существенно оттягивать от уходящего вперед быстроходного отряда. Но положение Того это сильно не улучшило, так как примерно около этого же времени наметилось отставание окутавшегося дымом пожара "Фудзи". "Мягкая", лишенная вертикального бронирования корма, оказалась ахиллесовой пятой этого корабля, чья схема броневой защиты была подобием британских "Ройал Соверенов".

Сначала проблемы ему создала классическая подводная пробоина шестидюймовым снарядом. Но благодаря самоотверженности трюмного дивизиона ее за двадцать минут практически удалось заделать. Помпы и насосы справлялись, и принятая вода должна была быть вскоре откачена. И в этот момент, примерно в 12.40, броненосец получил роковой удар. Двенадцатидюймовый снаряд, в отличие от первого за этот день, сравнительно безобидно взорвавшегося на главном поясе, ударил в нескольких метрах позади только-что заделанной пробоины в корме. Мало этого. Он еще и исправно взорвался уже прошив борт… Потери трюмного дивизиона только убитыми составили человек десять, огромная полуподводная пробоина с вывороченными наружу краями принимала в себя форменный водопад. Силой взрыва все упоры у первой пробоины были сметены и вскоре четыре отделения были полностью затоплены водой. Задраивание водонепроницаемых дверей облегчило ситуацию лишь частично, кроме того два комингса в следующие отсеки были покороблены и о водонепроницаемости этих дверей говорить не приходилось. Вскоре вода уже появилась в подбашенном отделении. "Фудзи" ощутимо садился на корму.