Александр Чернов - Одиссея Варяга

С "Якумо" же дела обстояли просто отвратительно. Этот крейсер стал главной мишенью для единственного в бою у Кадзимы десятидюймового орудия. Сейчас он медленно садился кормой и, по выражению главного сочинителя и декламатора хайку на "Идзумо", лейтенанта Хайокоси, "подобно усталой лошади прилегал на левый борт". Даже одно попадание десятидюймового снаряда в сам "Идзумо", в начале боя с запредельной дистанции в 55 кабельтов, привело к затоплениям угольных ям правого борта (снаряд попал в ЛЕВЫЙ борт, прошел почти сквозь весь корабль и взорвался уже у правого борта, расшатав и почти вырвав бронеплиты, не рассчитанные на удары изнутри корабля). Увы, несчастный "Якумо" получил ЧЕТЫРЕ таких снаряда только в корпус, причем с гораздо более близкой дистанции.

Особенно опасным были второе и последнее попадания. Одним была уничтожена кормовая башня главного калибра, причем тогда от взрыва погребов и встречи с богами корабль спасла только консервативная предусмотрительность немецких конструкторов. Последний подарок с "Памяти Корейца", полученный уже в конце боя, сделал пробоину в бронепоясе в корме ниже ватерлинии. Это-то попадание, выбившее "Якумо" из строя во второй раз на десять минут, и было причиной пестрого набора сигналов бедствия. Покореженные взрывом снаряда внутри корабля переборки сдавали одна за одной, несмотря на все усилия аварийных партий по их подкреплению подручными средствами. Водоотливные средства работали на полную мощность, но вода прибывала быстрее, чем ее успевали откачивать. При этом борта крейсера, там где они не были прикрыты броней, пестрели пробоинами от неожиданно многочисленных и скорострельных восьмидюймовок "Рюрика". Они же, вкупе с орудиями калибра шесть дюймов, снесли с верхней палубы все, что было не прикрыто броней…

Если бы "Якумо" сел кормой еще на метр-полтора, он неминуемо уходил на дно. Спасла крейсер только остановка и посылка дополнительных аварийных партий с "Адзумы" и "Ивате". Да еще интересное предложение одного из офицеров "Идзумо". Тот когда-то давно, когда русские корабли еще регулярно заходили в Японию на ремонт, подглядел, как русские практикуются в заделке пробоин ниже ватерлинии. Они использовали для этого кусок брезента, называемый "пластырем", который накладывался на пробоину, и прижимался к ней давлением воды. Импровизированный пластырь, сделанный из чехлов орудий главного калибра и кормового тента, был наложен на пробоину, и снизил поступление воды до уровня, с которым смогли бороться корабельные помпы. Кое-как корабль удалось довести до сухого дока.

Осмотрев его там утром следующего дня, Камимура неожиданно поймал себя на том, что "примеряет" повреждения, полученные "Якумо", на его флагманский "Идзумо", который он до этого считал наиболее поврежденным. Проанализировав свои мысли, он с удивлением понял, что получи любой из крейсеров британской постройки такие попадания, тот погиб бы как минимум дважды. Или от взрыва башни, в которой хранились пара десятков снарядов, и за которым неизбежно следовал взрыв погребов, или от затоплений, вызванных тремя подводными пробоинами. Вдобавок к десятидюймовому подарку, "Якумо" пережил еще две подводные дырки от восьмидюймовых снарядов.

Вердикт инженеров верфи был безапелляционен – за два, три месяца можно починить все, кроме башни главного калибра. В Японии ремонт такого уровня невозможен, ибо ее надо делать заново. На совет кого-то из молодых офицеров, переставить башню с недавно поднятой в Чемульпо "Асамы", та все равно не боеспособна, инженер только грустно усмехнулся. Даже если забыть о трудностях демонтажа башни в не оборудованном порту и ее перевозки в Японию, как возможен монтаж башни британского образца на немецкое подбашенное отделение? С изначально другим диаметром погона, другим размером шаров по которым катится башня, другой системой подачи снарядов из погребов… Ну а как, интересно, вообще можно установить башню с гидравлическим приводом на корабль, созданный для башни с приводом электрическим?

На следующий день Камимура был оторван от составления списка первоочередных работ, которые бы позволили выйти в море хотя бы трем кораблям его эскадры. Со всех концов Японского моря приходили известия о замеченных русских крейсерах, обстрелах портов и маяков. Кроме того, два отряда истребителей, которые должны были найти и ночной атакой добить поврежденные в артиллерийском бою русские крейсера, вернулись ни с чем. Нет, крейсера то они нашли, но только днем, когда атаковать не было никакой возможности. Да и сами миноносцы пожгли уже почти весь уголь, в попытке догнать русских на пути во Владивосток. Но этот хитрец Руднев после боя повел поврежденные корабли не домой, а к берегам Кореи!

Утром следующего дня по телеграфу, кружным путем через Америку (прямой кабель перерезан опять же Рудневым!), пришло сообщение о выходе из Артура всех семи броненосцев Первой Эскадры русских, навязавших бой четырем линкорам адмирала Того. Благодаря отваге и умению командующего и экипажей кораблей первой эскадры катастрофы не произошло. Однако кроме новейшего бронепалубного крейсера "Оттова" Объединенный флот потерял броненосец "Фудзи" – второй корабль линии после злополучной "Асамы". Все обстоятельства боя пока не были известны, но то, что все боеспособные броненосцы и броненосные крейсеры необходимо немедленно собрать в кулак, было очевидным.

Броненосцы адмирала Дева, безрезультатно прождав "Ослябю" у входа в Сангарский пролив, возвращались к Чемульпо. Но им, изначально перед походом на перехват "Авроры" и "Осляби", имевшим не полный запас угля, дабы легче было гоняться за русскими крейсерами, было еще необходимо отбункероваться в Мозампо. Командующий Объединенным флотом резонно посчитал, несмотря на имевшиеся повреждения у русских броненосцев, возврашение к Элиотам только с пятью линейными судами неоправданным риском.

В результате "Ивате" и "Идзумо" сейчас аврально принимали боезапас для среднего калибра, а рабочие аварийных бригад верфи лихорадочно заканчивали починку тех повреждений, что могли быть устранены за пять – шесть часов. Время это определялось сроком временной заделки подводной пробоины у "Идзумо". Оба крейсера не успевали получить на свои свежие пробоины даже металлических заплат и пока будут щеголять вбитыми в дырки деревянными щитами.

Крейсера Того-младшего Камимура отправил в догонку за броненосцами контр-адмирала Дева, дабы те соединено шли к Чемульпо. Но вот вернуть "Адзуму", отправленную к проливу Лаперуза, куда вроде бы, по информации дозорных миноносцев, ушел с захваченным транспортом "Богатырь", не удалось. Судя по всему повреждения телеграфной станции в недавнем бою либо некачественно устранили, либо возникли новые проблемы, но на вызовы "Адзума" не отвечала уже часов пять.