Александр Чернов - Одиссея Варяга

После этого Макаров еще погонял "Наваринчика" на скорость, поворотливость, способность строго выдерживать заданный курс. После выполнения всех эволюций, в результате чего Петрович ощутил внутри себя первые тошнотворные признаки морской болезни, Степан Осипович приказал Верховцеву править к трапу "Наварина", с которого вызвали на катер еще одного офицера. Лейтенант Измайлов перебрался через планширь катера в компании с кожаной папкой для документов весьма внушительного размера. Затем "газолинка" с адмиралами и офицерами сдержанно бурча мотором направилась к "Варягу".

– Ну, что, господа… Могу сказать откровенно: мне катерок нравится. Нам такие да в 77-м году, посмотрел бы я, как сунулась бы в Босфор мальтийская эскадра. Трухнули бы "их лордства", мне думается… – Резюмировал итог импровизированных учений Макаров, – И правильно Вы, Всеволод Федорович, сделали, что убедили меня отказаться от заказа американцам 35-ти тонной миноноски. Так бы мы их, деревянных, имели штук пятнадцать во Владивостоке к концу года, а то и меньше… А этих, стальных, имеем здесь и сейчас, то есть там где нужно и когда нужно, аж сорок штук! Кстати, а Вы уверены, что когда катера для Егорьева во Владивосток пришли, японская разведка не пронюхала что к чему?

– Не должны были догадаться, Степан Осипович. Во-первых, они по всем документам прошли как катера пограничной стражи для Сахалина и Камчатки, и когда на воду их спустили, то под пограничными флагами стояли. Во-вторых, все, что могло указать на минные аппараты было прикрыто… Егорьевских "скакунов" никто во Владике не видел – они катера во Владимире на борт приняли, а ушли Лаперузом. Так что вряд-ли догадались.

– Конечно, метательная мина в сравнении с самодвижущейся выглядит старомодно, да и заряд у нее поменьше, но то, что нам сегодня Ваши моряки, Петр Алексеевич, продемонстрировали, меня вполне убедило – решение принято верное. И зря Дубасов и его комитетские упрямились. Тем более, что мы благодаря экономии веса против "уайтхедов" и их хозяйства, имеем возможность еще по запасной мине на аппарат брать. Про скорость и маневренность я уж не говорю. На мой взгляд с этим лучше даже чем даже у полноценных миноносцев. Кстати, какой максимальный ход Вы зафиксировали у них? Восемнадцать? Ну, да, вполне, вполне…

Здорово и то, что эта газолиновая машина вдобавок позволяет столько места на котле и угольке экономить. И время на разведение паров не теряем. То, что топливный танк ниже ватерлинии – это очень верно из-за горючести топливной жидкости. Все-таки так вероятность прострела много меньше… Всем был бы хорош, право слово, если б так не вонял! Ну, ничего, мы люди не шибко гордые, потерпим. И то, что на новых катерах с такими двигателями нужно газы прямо за борт отводить, это Вы правы, Всеволод Федорович.

Кстати, а на крейсерах у Егорьева, команды катеров вы потренировали? – обернулся к Безобразову Макаров.

– Они их на Сайпане оставляют, когда в крейсерство ходят, вместе с нашими, так что с этим все в порядке. Сейчас вот только прожектора на всех новые поставим, что нам "Лена" привезла. Электрическое хозяйство там на мой взгляд тежеловато малость, но место есть куда ставить, так что решим и этот вопрос. А для подсветки целей с катеров самое то.

– Добро…

А скажите-ка нам, Всеволод Федорович, как Вам в голову пришло аж в феврале настоять на смене шлюпочного хозяйства на "Океане" и "Саратове" под большие катера, когда они только во Францию на ремонт пришли, а самих катеров еще и оконченного проекта не было? Чудо какое-то, право!

– Так Ваша наука, Степан Осипович! Я ведь и раньше предлагал ВСЕ наши пароходы, что могут в военное время во вспомагательные крейсера быть оборудованы, оснастить подъемными устройствами для миноносок 3-го класса по английской терминологии, т.е. не свыше 16 тонн. В развитие Вашего опыта на "Константине" и англо-французских экспириментов с "Фудром", "Геклой" и "Вулканом". Только рапорт мой, похоже где-то затеряли, или почта напутала, я уж не помню откуда я его посылал, видно напрасно частным образом, но там и личные письма были, – выдал в ответ смесь форумских идей, личной убежденности и чистого вранья слегка огорошенный адмиральской прозорливостью Петрович.

– Это точно, поскольку попади он ко мне, я бы Вас еще тогда приметил… Да, сколько дельных мыслей, сколько здравых идей, проектов предлагали и предлагают наши офицеры, ученые и частные изобретатели! А потом это все приходит из-за границы, с чужим патентом. А у нас как всегда – нет пророков в своем отечестве. Вот Степанов на "Енисее" погиб… Ведь умница великий! Минер от бога. Одна его голова дороже броненосца была. Я вот отписал им недавно, что кораблей такого же примерно типа как его "Енисей" минимум по 4-ре штуки на каждый флот надобно иметь! И катерное вооружение для них продумать. Как бы они сейчас нам во Владике пригодились! Ну, да не будем о грустном.

Всеволод Федорович, если я Вас попрошу своих орлов наверх вызвать, не обижу, что на ночь глядя? Очень хочу с "варяжцами" поздороваться, я у Вас еще не был с самого Кронштадта… Хочу поблагодарить за службу ратную. Ведь ежели бы не ваше славное дело при Чемульпо и последующий акт международного пиратства, как знать, как бы война пошла. Мы с Дукельским на этот случай с собой кое-что прихватили – Вы ведь не знаете, что в честь утопления у Кадзимы японского крейсера особую медаль начеканили? Вот вам и вручим здесь, а "рюриковичам" во Владик Вы свезете сами.

Тем временем "Наваринчик Третий" уже подходил под трап "Варяга"…

– Надеюсь, ваши офицеры не рассердятся, что мы тут их кают-кампанию оккупировали, Всеволод Федорович?

– Для дела ведь, Степан Осипович, да и теплее тут, чем у меня в салоне. И чаек под боком, опять же. Какие обиды?

– Ну, стало быть, тогда здесь и продолжим. Пусть со стола уберут, а то бумаг всяких разных мы с собой много привезли. Но сначала, давайте-ка фотографии, что нам Константин Михайлович удружил, посмотрим.

Лейтенант Измайлов достал из своего портфеля довольно толстую пачку больших фотографических изображений, которые Макаров и пустил по рукам присутствующих. Петрович не только сам с интересом изучал их, но и посматривал на реакцию адмиралов и офицеров, в особенности Балка, к которому фотографии попадали уже пройдя полный круг. "Василий точно что-то затевает и Макарова подбил… Так, а вот это уже интересно: среди почти что семидесяти отпечатков, Балк штук десять отложил в отдельную стопку".

– Василий Александрович, а можно мне взглянуть, что персонально Вас так заинтересовало? – тихонько нарушил шелест и сосредоточенное молчание в кают-кампании Руднев.

– Только с другими не путайте, Всеволод Федорович, – Балк передал ему через стол отложенную пачку.