Александр Баренберг - Затянувшийся полет - книга вторая(СИ)

- Вижу, что успешно! — кивнул головой на награды Королев.

- Ага! Сейчас в отпуске после ранения, вот, решил выяснить, как у вас дела идут. А оказалось — вы на аэродроме! Не просветите — какой двигатель стоит на этом странном аппарате?

Из дальнейшей беседы выяснилось, что еще прошлым летом в НИИ–13 обратился инженер Березняк, работавший в КБ одного из подмосковных заводов, и поинтересовался наличием работающего ракетного двигателя. Конструктор поделился идеей создания скоростного ракетного перехватчика. Двигатель у Королева был. Конструкции его заместителя Глушко. Правда, кислородно–керосиновый и испытанный пока только на стенде. Но обеспечивавший тягу около тысячи килограмм. Березняк решил использовать его, несмотря на проблемы с жидким кислородом — криогенная техника находилась пока на зачаточном уровне. А его предложение разработать вариант двигателя на высококипящих компонентах Королев отверг, как противоречащее генеральной линии его КБ.

Дальнейшее развитие событий происходило почти как и в нашей реальности. Созданный в кратчайшие сроки планер самолета испытали без мотора, пока тот доводил до ума Глушко, внося необходимые изменения в конструкцию. Вскоре установили в самолет, провели успешные наземные испытания и, две недели назад — летные. Потом еще несколько Ныне бурлящая у машины «дискуссия» была вызвана спором о ресурсе двигателя. Конструкторы машины требовали заменить его на новый, а Глушко, после осмотра, клялся, что еще один, как минимум, полет этот выдержит. Нового двигателя у него просто еще не было.

- Сергей Павлович, а почему конструктор применил для самолета классическую схему? Ведь ему предстоит летать на очень высоких скоростях, а там совсем другая аэродинамика?

- Понятия не имею, у меня своих проблем хватает!

- Не познакомите меня с Березняком?

- Пожалуйста! — Королев кивнул, и они направились в сторону молодого, но уже с залысинами, инженера.

Что там шепнул на ухо конструктору Сергей Павлович, слышно не было, но, судя по тому, как быстро тот обрезал спор, который до того с жаром вел, и быстренько стал выбираться из толпы по направлению к Воронову — что–то весомое. Познакомились. Александр Березняк оказался разговорчивым общительным человеком и они быстро нашли общий язык. Как оказалось, материалы «из–за границы» по околозвуковой аэродинамике конструктор и в глаза не видел, хотя бывал в ЦАГИ регулярно. Видимо там положили их на дальнюю полку и забыли, ввиду невозможности практической проверки — соответствующая околозвуковая аэродинамическая труба находилась только на первых стадиях постройки. Вот Березняк по привычке и применил прямое толстое крыло, обрекая на почти гарантированную гибель летчика–испытателя, как только тот доберется до полетов на максимальную скорость. Как и случилось в «той» реальности.

- Так что же — мне прекращать испытания? — чуть ли не со слезами на глазах воскликнул Березняк. — Ведь так нужно дать нашей авиации скоростной перехватчик!

- Да не так уж нужно, на самом деле, — сообщил ему Андрей. — Профиль полета малоперспективный. Разогнался, атаковал — и нет топлива! Даже на повторную атаку. Сейчас почти все важные объекты прикрыты радиолокационными станциями, поэтому не проблема поднять перехватчики заранее. Зато проблем с ракетным двигателем и криогенным топливом к нему — выше крыши!

Конструктор совсем пригорюнился. Ведь это, собственно говоря, позиция заказчика, озвученная летчиком с боевым опытом, близким, как уверял Королев, к принимающим решения кругам. То есть — практически приговор для и так не особо финансируемого проекта.

- Значит, все зря! — произнес он с потерянным видом. — Больше года работы — насмарку!

- Ну что вы, Александр Яковлевич! Раз машина уже построена — грех не использовать ее для экспериментов! Другой такой скоростной машины у нас пока нет. Тут можно и геометрию крыльев подобрать для будущих реактивных самолетов. Их появление не за горами. Да и для испытаний двигателя ваших смежников, — Андрей кивнул на Королева с Глушко, — самая подходящая платформа. Так что считаю — проект должен быть продолжен!

- Спасибо! — Березняк сразу повеселел. — Только вот как быть с безопасностью полетов? Теоретической базы для расчетов у меня нет, как я определю скорость, которую превышать в ходе экспериментов нельзя?

«А ведь действительно!» — почесал в затылке Воронов. Он изучающе посмотрел на молодого, неизвестного ему летчика–испытателя, выделенного для проведения полетов в НИИ ВВС. Все его коллеги поопытнее занимались более срочными проектами. «А ведь гробанется, как пить дать! Не могу же я в подробностях объяснить ему, чего надо ждать? Как залегендировать такую информацию?» Поразмыслив еще, он решился:

- Знаете что, Александр Яковлевич? А слетаю–ка я на нем сам!

Начальник НИИ ВВС, несмотря на знакомство, наотрез отказался взять на себя ответственность и выпустить постороннего пилота в полет на уникальной машине, учитывая даже не слишком смелую поддержку конструктора. Пришлось прямо из его кабинета звонить Рычагову. Тот поначалу тоже слышать ничего не хотел:

- Андрей, ну какого тебе лично лететь? Объясни штатному испытателю чего тебе надо и пусть летит! — орал тот в трубку так громко, что было слышно окружающим.

Его собеседник, воровато оглянувшись на присутствующих — не сболтнуть бы лишнего при непосвященных, заорал в ответ:

- Не могу, товарищ генерал–лейтенант! Только я ЗНАЮ! — выделил он последнее слово.

Рычагов помялся, но видимо понял скрытый смысл и буркнул:

- Ладно! Давай сюда начальника НИИ…

Кабина ракетоплана оказалась на удивление бедна приборами. Ну да, ЖРД гораздо проще двигателя внутреннего сгорания, потому циферблатов на приборной доске и меньше. Валерий, как звали штатного испытателя, быстренько ввел Андрея в курс дела. Ничего особо сложного в управлении машиной не оказалось. Самолет заправили и отбуксировали на старт.

Андрей поудобнее устроился в кресле, еще раз проверил крепление пристяжных ремней. В «прошлый» раз летчик–испытатель Григорий Бахчиванджи потерял сознание от удара во время остановки двигателя именно из–за немного ослабленных ремней и не смог вывести машину из пикирования. Будь он в сознании — имел бы хоть небольшой, но шанс.

Самолет стоял полностью готовый к старту, попыхивая стравливаемыми через специальный клапан белыми клубами испаряющегося жидкого кислорода. Постоишь так часок — и останешься без окислителя… Сигнальщик на старте махнул флажком и летчик нажал на кнопку запуска, отпуская одновременно тормоз. Сзади раздался мощный свербящий гул и как–будто рука великана с силой толкнула самолет вперед. Непривычно быстрый разбег — и машина в воздухе, круто, под невозможным для поршневого истребителя углом, набирает высоту. Красота! Андрей и глазом моргнуть не успел, как оказался на запланированной для эксперимента высоте в два с половиной километра. Только уши заложило от стремительного подъема.