Игорь Градов - Московский парад Гитлера. Фюрер-победитель

Кроме того, был еще один фактор, с которым следовало считаться – Вилли Краух. Наверняка фроляйн Марта уже сообщила ему о звонке, значит, заклятый друг захочет узнать, с кем он встречался. Придется подумать, как оторваться от внешнего наблюдения… Лишние глаза в этом деле ему ни к чему. Особенно если это глаза конкурентов.

Остерман вздохнул. Игра становится все интереснее, но не слишком ли он рискует? Что, если подпольщики похитят и его тоже? Может быть, стоит все же подстраховаться и организовать "наружку"? Нет, решил полковник, подпольщики заметят "хвост", и тогда встреча точно не состоится. А он хочет знать, что задумали подпольщики. Поговорить действительно есть о чем…

Куйбышев

4 марта 1942 года

Ставка Верховного Главнокомандующего

Cталин мягко прохаживался по кабинету, казалось, он почти не слушал начальника Генерального штаба Тимошенко, докладывавшего о состоянии стратегических резервов – сколько новых танков, самолетов, орудий и минометов было получено за последний месяц, какое количество дивизий удалось скомплектовать и перебросить на фронт. Вождь думал о чем-то своем. Внезапно он остановился и спросил:

– Как вы считаете, хватит ли у нас сил, чтобы развить намечающийся успех?

– Так точно, товарищ Сталин, хватит, – тут же отозвался Тимошенко. – В крайнем случае, можно задействовать часть стратегического резерва Ставки – скажем, девять моторизированных и две танковые дивизии. Этого, как мы считаем, вполне достаточно, чтобы завершить окружение немцев под Москвой.

– Ну, что же, посмотрим… А что скажет товарищ Жуков? Как развивается наше наступление на Западном фронте?

Жуков подошел к большой карте, занимавшей почти всю стену в кабинете, и начал показывать:

– Части 15-й армии нанесли удар в районе Люберец и Балашихи с целью отвлечь на себя основные силы противника и сковать их боем. Наши передовые батальоны уже вышли на восточные окраины Москвы, через день-два они проникнут в город и завяжут уличные бои. Одновременно 2-я и 5-я ударные армии наступают южнее столицы – через Подольский и Наро-Фоминский районы. Их задача – поддержать части Резервного фронта, прорвавшиеся в районе Внукова. К 8-9 марта они также выйдут на окраины Москвы…

– Девятого марта? Почему так долго? – перебил его Сталин.

– Немцы отчаянно сопротивляются, Иосиф Виссарионович, – пояснил Жуков. – К тому же мы ощущаем серьезную нехватку техники…

– Хорошо, мы поможем с резервами, а что на других фронтах?

– Части Волховского фронта продвигаются севернее Москвы, – поднялся генерал Павличенко, – сразу по двум направлениям – на Истру и Красногорск. Не позднее 10 марта они выйдут в Одинцовский район и соединятся с 6-й армией Резервного фронта. Таким образом, к 11 марта мы окончательно завершим окружение немцев.

– А если они подтянут резервы и, как в декабре 1941-го, начнут контрнаступление? – спросил Сталин.

– Мы предусмотрели такую возможность, – продолжил Павличенко, – вокруг Москвы создается двойное кольцо – внутренне и внешнее. Внешнее предназначено для отражения контратак немцев, а внутренне – против действия московского гарнизона. Противник наверняка предпримет усилия, чтобы вырваться из города, но мы его остановим. Ни одна мышь, Иосиф Виссарионович, не выскочит из Москвы!

– Даже Гитлер?

Генералы переглянулись.

– Он, как мы считаем, покинет город на самолете, – ответил Жуков. – Два полка Люфтваффе готовы его прикрывать…

– Заблокируйте Москву сверху! Сделайте так, чтобы из нее действительно никто не вырвался!

– Есть, – вскочил командующий 5-й воздушной армией генерал Теплицын, – бросим все силы, если понадобится, снимем с других участков…

Сталин кивнул и решил сменить тему обсуждения:

– Что слышно о ходе операции "Вихрь"?

– Разрешите доложить? – поднялся нарком внутренних дел Берия.

– Говорите, Лаврентий Павлович.

– У нас уже есть уверенность в том, что удастся захватить шлюзы и предотвратить затопление Москвы. Но сил одних подпольщиков не хватит, шлюзы тщательно охраняют, нужны для поддержки десантные группы.

– Мы сможем помочь товарищам из подполья? – спросил Сталин. – А, Павел Анатольевич?

Начальник 4-го управления НКВД генерал Судоплатов встал и четко доложил:

– Так точно, поможем, Иосиф Виссарионович. Мы готовы выполнить любое задание командования.

– Сколько человек вы сможете дать для десантирования?

– Как минимум шестьсот-семьсот, плюс диверсионные группы, это еще около двухсот бойцов.

– Сумеете удержать шлюзы до подхода частей Красной Армии?

– Двое суток я гарантирую…

– Хорошо, этого, я думаю, будет достаточно. Подробности операции обсудим позже, а теперь вернемся к снабжению частей Красной Армии техникой. Продолжайте, товарищ Тимошенко…

Начальник Генштаба поднялся и стал зачитывать лежащие перед ним бумаги.

Москва

4 марта 1942 года

Кинотеатр "Форум".

Алексей Миронов сидел за столиком у самой эстрады. Отсюда, во-первых, хорошо просматривалась входная дверь, а во-вторых, рядом была кухня, откуда можно легко выскользнуть на улицу. Кроме того, когда на сцене играла музыка, разговоры за столиком нельзя было подслушать.

На нем вновь была форма немецкого лейтенанта, документы, правда, уже другие – на имя Зигфрида Мергеля, связиста 148-го пехотного полка. Их изготовили совсем недавно, взамен удостоверения Отто фон Берга, оставшегося в полицейском участке.

Было без двадцати шесть. Алексей сделал заказ и теперь ждал, когда принесут еду. Пока же он медленно потягивал пиво и время от времени посматривал в зал. В бывшем кинотеатре, переоборудованном под офицерский клуб, народу было немного, примерно треть столиков пустовала. Официантки, набранные из русских девушек, хорошо знающих немецкий язык, быстро обслуживали посетителей. В основном это были младшие офицеры, хотя в углу отдельно обедал генерал.

На сцене появились музыканты и начали наигрывать какую-то легкую мелодию. Алексей взглянул на часы, до встречи оставалось еще восемнадцать минут. Интересно, размышлял он, рискнет ли Остерман прийти один? Конечно, он человек азартный и наверняка захочет принять участие в предложенной игре, но согласится ли выполнить наши условия?

Миронов еще раз оглядел зал. Насколько он мог судить, наблюдение за ним не велось. Но это ничего не значило – агенты абвера (а также гестапо) могли находиться снаружи и контролировать выходы. Ну что же, в конце концов, он знал, что сильно рискует, когда соглашался на задание. Майор Шмаков прямо сказал: "Мы должны встретиться с Остерманом, на карту поставлено слишком многое. От того, как пройдет операция, зависит судьба столицы – будет ли она затоплена или удастся ее спасти. Так что я не приказываю, а прошу тебя. Кроме тебя, сам понимаешь, идти некому, а мы, со своей стороны, тебя прикроем".