Константин Калбанов - И пришел сгрозой военной...

— Это что еще за ДЗОТ, похоже на блиндаж. Только в три наката, плюс изрядный слой земли.

— Так и есть. Деревоземляная огневая точка, просто так и со вкусом, — улыбнувшись разъяснил Антон.

— Это я так понимаю бойницы?

— Амбразуры, для установки пулеметов.

— Но судя по всему они от чего-то расположены перед линией траншей и ориентированы по флангам. По видимому предусматривается фланговый огонь?

— Именно. Если амабразуры устроить по фронту, то такая огневая точка будет быстро выявлена, так как своим огнем полностью себя демаскирует, при фланговом же огне, засечь ее гораздо труднее. К тому же, сегодня все армии уже отошли от плотных построений, наступление осуществляется цепью, при фланговом огне в значительной мере уменьшается интервал между соседями в цепи, а следовательно и увеличивается эффективность огня. Но на особый случай можно предусмотреть амбразуру и по фронту. На Циньджоуском перешейке можно устроить с десяток таких огневых точек. И линия обороны окажется практически неприступной. Такое полевое укрепление не разберет и прямое попадание шестидюймовой мортиры.

— Пожалуй что так и есть. Но как минимум двадцать пулеметов? Сомневаюсь, что столько будет выделено командованием. Или вы опять хотите продать свои? — хитро прищурившись поинтересовался инженер.

— Ну, для чего-то же мы налаживали их производство.

— Удастся ли убедить Стеселя пойти на такие затраты. Он знаете ли консервативен. Мною было внесено предложение об устройстве орудий на закрытых позициях, но я столкнулся с глухой стеной непониания. Считается, что сберегая плоть солдата, мы оказываем непоправимый ущерб боевому духу.

— Глупость.

— Я бы на вашем месте поостерегся делать подобные высказывания, — посуровел голос офицера. Как видно ему было неприятно, что гражданский проходится насчет умственных способностей командования. Угадывалось и то, что он пожалел о своем высказывании, в сердцах озвученном не к месту.

— Вы уж извините, но если я вижу глупость, то никак иначе ее назвать не могу. Живой солдат угроза для врага, раненный обуза для своих, мертвый невосполнимая потеря, а уж тем более в условиях когда нет возможности ее восполнить. Значит, мои прикидки никого не заинтересуют?

— Нельзя утверждать наверняка. Я сегодня же все внимательнейшим образом просмотрю, хотя все указывает на то, что идея стоящая. К тому же не так дорога, возвести такое сооружение не долго, вот только пулеметы… Такое количество пулеметов быстро уничтожат наши запасы на складах.

Что и говорить, о том что настроение инженера отнюдь не воодушевило Антона. По всему было видно, что идея ему понравилась, но вот только от него ничего не зависело, было сомнительным даже то, что ему будет позволено применить предложения Антона на оборонительных рубежах крепости. Хотя, тут-то возможно он и попытается использовать ноу-хау, если только удастся впаять пулеметы Стеселю. Но опять сомнительно. Вот когда крепость окажется отрезанной, тогда да, только не сейчас.

Впрочем, разницы никакой, стремление получше укрепить перешеек похоже останется только стремлением. Позиция на перешейке была неудобной, так как простреливалась артиллерией с трех сторон, что само по себе уже предопределяло ее падение. Однако, если удастся вовремя запустить подвижную батарею, или если угодно, бронепоезд, хотя Песчанин никак не хотел его так называть, все же это название у него вызывало совсем иные ассоциации, то все могло быть не так плохо. Во всяком случае, в начале, так как прорыв войск Оку наметился именно на левом фланге, который подвергся артиллерийскому обстрелу с моря. Сейчас эта проблема должна была быть во многом решена, оно конечно сто двадцать миллиметров это не шести дюймовые орудия и уж тем более не восьми, но тоже не подарок и делов должны были наделать. Но несмотря на это опасность прорыва позиций была вполне реальна. Понятно, что изначально по плану они должны были вмешаться позже, но коли уж так сложилось то…

А может все же не вмешиваться? Ну, допустим им удастся сдержать японцев на цинджоуских позициях, что выходит в этом случае? А ничего не выходит. Там уже командует Фок, а стало быть, толку все одно не будет, не станет он держаться за ту позицию. Вот Сережа… Получается, что Звонарев непременно будет участвовать в том бою. Ну и что, ведь он не станет идти в штыковую, их задача, обеспечение артиллерийской поддержки. Прорвутся японцы, бронепоезд спокойно отойдет, попытаются взять нахрапом, получат по зубам от двух десятков пулеметов. Тут главное чтобы командир этого сухопутного линкора, сам не отправился крушить правый фланг японцев. Тут все зависит от того, что Путилов успеет сотворить с дорогой. Если успеет закольцевать… Лучше не надо. Тогда есть все шансы, чтобы поезд прошелся по позициям японцев, а тогда подвергнется опасности. А под обстрелом морских орудий он значит будет в безопасности? Нет, нужно срочно как-то вытягивать оттуда Звонарева. Но как?

— Сережа, — когда большое начальство убыло, обратился Антон к Звонареву, — может ну его, этот бронепоезд, да и не бронепоезд это, а так. Может все же организуем перевод на другой.

— Ты что же надеешься, что его не успеют достроить? Или хочешь упрятать меня за крепкой броней?

— Ну, это…

— Так кто из нас наседка?

— Ты не передергивай. Ты весь изводился, по поводу наших обычных путешествий, а сам собираешься в самое пекло.

— Не выйдет.

— Что не выйдет?

— Строительство второго бронепоезда пока замораживается. Рабочих не хватает. Меллер, неуемная душа на складах нашел пять сто двадцати миллиметровых орудий Викерса, вместе со станками, правда все комплектующие были разбросаны не пойми как, но ищущий да обрящет. Так что в срочном порядке начинаем ладить вторую подвижную батарею, но уже на пять платформ. Управиться должны будем гораздо быстрее, все же паровоз уже практически готов.

— А паровоз-то потянет?

— Потянет. Брони-то практически никакой, а основной вес именно она и дает. Так что будет у нас две батареи, да еще подчиняющиеся морскому командованию, считай Макарову.

— Понятно, — безнадежно махнул рукой на Звонарева Антон. С другой стороны он и ожидал нечто подобного. — С укреплениями, походу ничего не выгорит.

— А если непосредственно к Третьякову. Это ведь ему там насмерть стоять.

— Попробую, но сомневаюсь, что будет положительный результат. Насколько мне помнится, несмотря на то, что он был далеко не глупым командиром полка, он все же ходил в любимцах у Фока, а этот уже сдал позиции на перешейке, только ждет, чтобы японцы подошли.

Надежда на то, что командир выставленного на передовые позиции полка, будет несколько меньше прислушиваться к мнению из штаба, развеялись в прах. Третьяков с пониманием выслушал предложение Песчанина, а затем вежливо заметил, что подумает. На этом все и заглохло. Он так и не решился вносить изменения в уже утвержденный план строительства полевых укреплений. Что еще можно было предпринять в данной ситуации? Да пожалуй что и ничего. Разительные перемены могли произойти только при смене командования. Даже старый маразматик генерал Надеин и тот сделал бы больше для обороны перешейка, а стало быть и полуострова в целом, хотя бы потому что стоял бы на позициях до последнего. А чего вы хотите, старая школа, ветеран русско-турецкой войны, соратник знаменитого генерала Скобелева.