Константин Калбанов - И пришел с грозой военной…

Четыре корабля, два из которых были повреждены, начали отходить, не отвлекаясь на спасение команды обреченного броненосца. К этому не располагали устремившиеся в атаку русские миноносцы. Отдаленно рыкнули орудия главного калибра "Ясимы", попасть в район сосредоточения двенадцати миноносцев не так сложно, площадь все же большая, но видно, что если и выцеливался какой-либо определенный корабль, о накрытии цели не могло быть и речи. Сейчас комендоры спешно перезаряжают орудия, но это практически бесполезное занятие, бить из этих монстров по маленьким и подвижным целям это все одно, что стрелять из пушки по воробьям. Другое дело, что до них пока мог добросить свои снаряды, только главный калибр.

"Страшный" только недавно вышел из ремонта, но тем не менее шел весьма ходко, выдавая чуть больше двадцати семи узлов. Малеев только удовлетворенно улыбнулся бросив взгляд на лаг. Все же повезло им с механиком, Дмитриев сумел не просто организовать ремонт машины, но и добиться прежних показателей в работе. Очень непростое дело, надо заметить. Так что сейчас, еще недавно весь израненный миноносец ничуть не уступал остальным, а даже сумел вырваться немного вперед.

— Ермий Александрович, нашему отряду приказано атаковать миноносцы противника. — Это телеграфист, вольноопределяющийся, только в этом году окончил Электротехнический в Санкт-Петербурге и направленный в Порт-Артур для укомплектования штата телеграфистов, большое все же дело, эти беспроволочные телеграфы.

— Понял. — Ничего удивительного, так и планировалось. — Дуров, право двадцать.

— Есть, право двадцать.

Эсминец изменил курс слегка завалившись на левый борт, хороший рулевой попался при доукомплектовании, чутко чувствует кораблик, ведет мягко, но при этом о медлительности говорить не приходится, не суетится, все вовремя, все в должной мере. Малееву вспомнился прежний рулевой, лихой был моряк, вот только об удобстве команды заботился редко, будучи по характеру несколько импульсивным, но корабль чувствовал ничуть не хуже, просто они разные, ну и миноносец подстраивается под каждого из них. Но эта неторопливость и даже ленца, с которой управлялся Дуров со штурвалом были обманчивы, в любой момент он мог буквально взорваться, заставляя кораблик выписывать самые замысловатые "па", во многом благодаря именно его действиям "Страшный" за эти дни не получил ни одного попадания, а в переделках они успели побывать уже дважды. В первый раз, шедшему рядом "Бесстрашному" не повезло, попал под накрытие, а затем был потоплен, Дуров же развернув корабль буквально на пятачке, да еще и не снижая скорости, едва не опрокинув его, вывел всех из под обстрела. Правда, Ермий до сих пор никак не мог понять, как тогда не улетел за борт и вообще, как так вышло, что после похода, все члены экипажа оказались в наличии.

Посреди гущи русских миноносцев взметнулись два водяных столба, но как видно никто не пострадал. Японцы не имея пока возможности вести огонь из средних орудий, чего уж говорить о мелких, решили попытать счастья на предельной дистанции из главного калибра. Бес толку. Нет, ну а почему не попробовать, кто им запретит? Попробовали, а толку-то. Хотя… Как там говорится: если долго мучиться, что-нибудь получится. Вот же мысли дурные в голову лезут, эдак и беду накликать можно.

Отряд из четырех русских миноносцев споро двигался на пересечку четверым японским, но те словно и не замечали этой опасности, упрямо правя к основному отряду русских. Сразу и не поймешь, то ли самурайский дух взыграл, то ли самоубийцы там, но молодцы.

Заговорила артиллерия крейсеров, русские достаточно приблизились. Не имея возможности отойти от быстрых и маневренных корабликов, японцы стали отходить стараясь держаться правым бортом, чтобы задействовать как можно большее количество артиллерии, что ни говори, но целей слишком много. Пристрелочные снаряды легли с недолетом, но уже следующие вспарывают водную гладь в непосредственной близости от миноносцев, японцы бьют распределив отряды между кораблями, так что на один отряд приходятся залпы одного корабля. Броненосец похоже решил сосредоточить огонь на головном отряде, усилив таким образом артиллерийское воздействие. Матусевич отреагировал мгновенно, отдав приказ рассредоточиться и стайки легкокрылых эсминцев разбегаются в сторону. Теперь они имеют возможность маневра, чтобы выскочить из-под обстрела. Японцы не разбрасываются, также изменив тактику. Теперь каждый из кораблей сосредоточенно ведет огонь по одному кораблику из передовой четверки. Вообще все происходит на удивление быстро, впрочем, может ли быть иначе в маневренном бою со скоростными целями. Тут уж нужно вертеться как уж на сковороде, чуть прошляпил и миноносец уже приблизился вплотную.

Малеев прекрасно понимает, что у него свои задачи, но никак не может оторвать взор от происходящего в стороне избиения его сослуживцев. Впрочем, избиение это слишком громко сказано, пока никаких попаданий. Зараза! Не зря говорят, что дурные мысли притягивают неприятности. В один из миноносцев угодил-таки шестидюймовый снаряд. На палубе сумятица, миноносец рыскнул в сторону, но очень быстро выравнялся, похоже и машина не пострадала, скорость не упала, но суета на палубе продолжается, видать покосило людей. Остальные ведут атаку выписывая несуразные зигзаги, всячески пытаясь сбить пристрелку, да только в этом мало толку, когда твоя цель все еще далеко и тебе нужно проделать весьма большой путь, прежде чем сможешь задействовать единственное оружие, способное нанести ущерб броненосцу или крейсерам.

Взгляд на тонущий броненосец. Этот уже обречен, команда спешно покидает его палубу. Плавсредства задействовать уже не получается и люди прыгают за борт надеясь только на спасательные жилеты, благо вода хотя еще и холодная, но уже совсем не то, что было даже три недели назад, продержаться можно, а там подберут или свои или противник, но шансы выжить все же имеются.

— Дистанция сорок кабельтовых! — Ага, это дальномерщик. Таковой пост только на "Страшном", подарок зятя бывшего командира, что впрочем и определило его назначение в этот отряд.

— Рудаков!

— Принял!

— Огонь!

Носовое орудие рявкает и выпускает первый снаряд. Это не Семигулин, но тоже молодец, снаряд вспарывает воду под левым бортом головного эсминца. Следом рявкают остальные орудия отряда. Снаряды падают густо, есть одно попадание. Идея использования дальномера в этом бою, принадлежала Науменко, который передал со своего отряда новые оптические прицелы для носовых семидесятипятимиллиметровых орудий, он же предложил использовать таблички с нарисованными на них цифрами. Стоящий рядом с дальномерщиком сигнальщик вздымал две таблички в руках, указывая дистанцию до корабля который выбран в качестве цели, орудие "Страшного" показывало в какой корабль нужно стрелять. Понятно, что он только лейтенант, на двух других к примеру кавторанги, да и командиром группы был назначен Симонов на "Разящем", но пока не выйдут на прямую наводку, музыку заказывает именно "Страшный".