Дмитрий Беразинский - Красный опричник

— И что, это официальная гарантия завода? — спросил он.

— Вы имеете в виду то, что в бумагах написано? В бумагах стоит четырехзначное число. Меньше писать не имеют права. Так ведь на дореволюционных станках блоки растачивают, товарищ старший майор! У токарного станка ресурс станины какой? Пять — семь лет! Какая может быть точность, когда бабки гуляют и направляющие сточены на полсантиметра?

Иван Михайлович оценивающе глянул на солдата.

— Откуда такой? В смысле, грамотный?

Парень струхнул, но честно ответил:

— Ленинградские мы. У меня батя начальником цеха на Путиловском работает. Я с ним сызмальства по цехам гулял — ума набирался.

Кречко кивнул головой и продолжил осмотр расположения части. На территорию складов ему проникнуть не удалось: складская зона была по периметру обнесена «колючкой» и охранялась с нескольких караульных вышек. Внутри с хозяйским видом прохаживалась здоровенная немецкая овчарка, а неподалеку старший майор заметил еще одну. Что ж, на первый взгляд служба здесь поставлена неплохо.

Волков инспектировал казармы. К удивлению дежурного по части, он совершенно не обращал внимания на образцовый порядок в помещении, не заглянул и в ленинскую комнату. На первом этаже располагались комнаты по технической подготовки — туда он и направился. Там его и перехватил командир части майор Беспрозванный. Низенький полный офицер вкатился в класс по изучению тракторов-тягачей «Сталинец» и громко произнес:

— Разрешите представиться! Командир двести девяностого саперного батальона майор Беспрозванный.

Волков оторвался от созерцания располовиненого и раскрашенного в разные цвета двигателя.

— Комиссар безопасности второго ранга Волков. Неплохой у вас батальон, товарищ майор.

Майору Беспрозванному на краткий миг стало дурно. Он был готов ко всему, но не к похвалам. Поэтому ответил не по уставу. Вернее, совсем не по тому уставу:

— Рад стараться, товарищ комиссар госбез…

— Просто, командарм второго ранга. Без излишеств. А раз рад стараться, то давай-ка ты мне сюда в этот класс третий взвод… скажем, третьей роты. Посмотрим на грамотность советских саперов. Давно на батальоне?

— Полгода, товарищ командарм…

— Хорошо. Можно просто: командарм. А то на языке мозоль натрешь. Так как насчет солдатиков?

В Красной (Советской) армии можно было наблюдать следующую закономерность. Хотя бы на примере отдельного батальона. Лучшие солдаты всегда собраны в первом взводе первой роты: самые умелые стрелки, отличники боевой и политической, мастера своих специальностей. Затем идет второй взвод первой роты. Третий взвод первой роты и первый взвод второй приблизительно равны по общему уровню. Но, конечно же, самые «перлы» собраны в третьей роте и последнем по счету ее взводе. Нарушители дисциплины, парни из такой глубинки, где пароконный плуг слывет за диковинку, люди с дефектами речи и ущербным здоровьем. Конечно, явных калек нет, но бойцы с нерабочими конечностями встречаются. Короче, та еще рота. Ну, и приятность напоследок: командует ею какой-нибудь горький пьяница, ходивший еще с Брусиловым в легендарный прорыв летом 1916 года.

Чумазые технари занимали свои места, а командир части знакомил Волкова с вытащенным откуда-то из дальней каптерки, толком не проспавшимся старшиной — командиром третьего взвода третьей роты. Запашок от старшины стоял — будь здоров, но Андрей Константинович лишь деликатно покашлял в кулачок.

— Старшина Алекперов! — представил майор Беспрозванный командира третьей роты, — большой знаток всяких военно-технических штук.

— Спирт на протирку запчастей получаете регулярно? — поинтересовался Волков у старшины.

— Ну, дык… так точно, товарищ командарм! — скосил раскосые глаза старшина на знаки различия проверяющего.

— Ректификат?

Не вполне адекватно оценивающий окружающий мир, старшина Алекперов достал из внутреннего кармана гимнастерки фляжку и протянул ее Волкову. Майор Беспрозванный побелел, глядя на этот позор.

— Вот, не побрезгуйте!

Для командира части дальнейшие события напоминали какой-то кошмар. Командарм взял у старшины фляжку, свинтил колпачок и глотнул спирта.

— Неплохой продукт! — отметил он, погоняв спирт между зубов и проглотив его без какого-либо изменения в мимике, — не желаете, товарищ майор?

— Благодарю. На службе не употребляю.

— И правильно делаете. Старшина, если вы будете следовать правилам вашего командира, то ничего плохого с вами не случится. Это я вам как комиссар госбезопасности гарантирую. А теперь проверим уровень технической подготовки ваших архаровцев.

Бойцы третьего взвода самой зачуханной роты сидели и не дышали. Один лишь солдатик на задней парте пробормотал вслух:

— Это где же учатся так спирт глотать?

— На курсах Академии Генштаба! — ответил Волков, — идите сюда, красноармеец…

— Красноармеец Дигилеев! — послушно отозвался боец.

— Идите к… сюда, Дигилеев!

Возле учебного пособия замерли трое: командир части, командир взвода и боец Дигилеев. Волков прохаживался гоголем и изучал физиономии.

— Я смотрел в эти лица и не мог их простить, оттого, что у них нет тебя, и они могут жить! — изрек он, — так сказал Вячеслав Бутусов — великий русский поэт эпохи Ренессанса. Дигилеев, что вы скажете насчет вот этой хреновины?

Палец Волкова уперся в маховик двигателя. Дигилеев шмыгнул носом.

— Что, боец? Просишь помощь зала? Ну-ка, мужики, кто мне ответит, что это такое?

Поднялся еще один красноармеец. С умным очкастым лицом.

— Маховик вроде, товарищ командарм!

— Вроде! Ни роду, ни племени — одна растрата боевого красного семени. А для чего он? Маховик, в смысле.

— Для более ровного вращения вала! — напрягся парень.

— Фамилия?

— Красноармеец Потапов!

— Молодец, Потапов! Маховик, сиречь механический аккумулятор, предназначен для сглаживания инерционного момента и для уменьшения неравномерности вращения вала. Что ж, один умник на целый взвод — это не так уж и плохо. Присаживайтесь! Про инерционный момент не спрашиваю, это у типусов с первого курса технических вузов спрашивать надобно. А про степень сжатия кто-нибудь мне может объяснить? Сиди, Потапов, а то во взводе после моего отъезда разборки начнутся: ты че, типа, самый умный!

— Он у нас и есть, самый умный! — кашлянул командир взвода.

— Ладно! Вы ведь саперы! Саперы?

— Так точно! — раздался нестройный гул.

— С минами обращаться умеете наверняка? Кто мне доложит величину усилия на срабатывание противотанковой мины ТМ-35 с взрывателем нажимного действия?

— Сто двадцать — двести шестьдесят! — выдохнуло несколько глоток.

— Молодцы! А чем вас эта мина не устраивает? В смысле, какие замечания можете высказать?