Алексей Шеховцов - Черный властелин

Скушав тушку неизвестного зверя, мы с Йесусом-Моа углубились в дебри экономики. Абун порадовал меня, тем что я, оказывается, очень состоятельный негр. По его оценкам, моей казны хватило бы на возведение монастыря, или на снаряжение десятка-другого богатых караванов — точнее он сказать не мог, так как не был купцом. Состояние моё исчислялось десятками килограммов золота и самоцветов, и многими пудами серебра — золото не было слишком распространено в Эфиопии, и покупательная способность его была весьма велика. Миллионером я был точно. Другое дело, что для моих наполеоновских планов индустриализации мне нужно было стать миллиардером. Но, пока не важно, стартовый капитал уже есть.

Со своей стороны, я начал давать Абуну краткий курс по макроэкономике. Начали мы с концепций предельной полезности, а так же графиков спроса и предложения (которые задолбали всех студентов экономики в моём мире, но были передовыми технологиями для средневековой науки). Концепции Абун осознал быстро — не дурак. С графиками было сложнее, пришлось отклониться на математико-геометрию, и объяснить ему, на фиг вообще нужны координатные оси. Благо, как образованный человек, он вспомнил и арабское исчисление, и даже Эвклида (чем больше я с ним общаюсь, тем сильнее я хочу потрясти монастырские библиотеки, особенно в Аксуме). Кстати, Артемида сбежала гулять в самом начале лекции — не будет умная кошка слушать всякую муть. В общем абун оказался любопытным товарищем, и вместо слушания лекции про Эфиопию, я косил под профессора экономики. Добрались мы аж до мути наподобие эластичности спроса, и основ Экономической оптимизации, пока Йесус-Моа не осознал что во многих знаниях — многие печали. А точнее, что от перегруза информацией, может заболеть голова. Скажи спасибо, за то, что я не гружу тебя откровенным дерьмом вроде кривой Филлипса и Кейнсовской ересью. Кто бы подумал, что единственным местом, где мне пригодится степень бакалавра по экономике, будет средневековая Эфиопия.

Перед тем как Йесус-Моа от меня сбежал, я поинтересовался образованием в Эфиопии. Оказалось что образовательной струкруры вне монастырей и частных учителей, в благородных семьях, не существует. Ахтунг. Придётся его обработать на тему создания церковно-приходских школ, а так же церковных университетов. Чтобы потом вместе уломать Негуса Нагаст и Текле Хайманота. Вообще, была у меня задумка. Йикуно Амлак, мой батька, заключил с церковью, так называемый, священный союз, щедро одарив её землями, и слив церковную иерархию с государственной. Церковь была централизована: власть в ней принадлежала Текле Хайманоту и моему Абуну. Так как церковь только что пережила значительные позитивные изменения, закостенеть она не успела. Это всё, как я думаю, давало мне шанс перетряхнуть государственное устройство с поддержкой церкви. И, если церковь в Эфиопии будет толкать науку, вместо торможения оной (как во всём остальном мире), то и без прогрессорства негры смогут показать мусульманам и европейцам кузькину мать. Главное убедить иерархов в том, что наука не ересь, а познание творения Господа, и что церкви от науки только польза.

Благодаря разрушительному действию продвинутого мозготрахания, коим является экономика, на неокрепший ум, закончили мы рано (но что-то мне подсказывает что Абун завтра на мне отыграется). Я нашёл кошку и пошёл подбирать команду. Своих архаровцев я нашёл в весьма интересном положении: Жен, пыхтя, приседал, в то время как Берхан и Кааса старательно выводили в песке буквы. Вот симбиоз! Я похвалил ребят за сообразительность и велел закругляться и доставать лошадей — дел много. План у меня был такой: реквизиция, котлеты, кузнец.

С реквизицией мы разобрались весьма легко. Отправив Берхана со списком барахла на склады, я взял с собой Каасу к Расу Бахыру. Рас Бахыр напоминал отца (никак родственник), только без «добрых» глаз, и оказался приятным в общении мужиком. Естесственно, он знал принца до падения с лошади, и даже учил его обращаться с копьём в своё время. Царская Кошка оказалась на высоте, произведя на Раса неизгладимое впечатление. Похоже что бравый командир в душе скрытый кошатник.

С Бахыром мы разговорились, отправив Каасу организовывать нужный нам персонал с одним из подчинённых Раса.

— Да, принц, жаль что ты позабыл так много.

— Ничего, Бахыр, память дело наживное. Тем более что в моём положении много плюсов.

— Это каких же?

— Ну смотри. Во первых, я не помню ни чего, за что мне было бы стыдно. Во вторых у меня уникальный шанс смотреть на всё по-новому, незамутнённым взглядом. А в третьих, что-то мне подсказывает, что знакомиться с некоторыми вещами как бы в первый раз будет очень интересно. Например с девками…

— Да, с девками я бы и сам знакомился хоть каждый день! — Мы с Бахыром весело заржали.

Бахыр порассказывал мне о жизни принца. Он конечно старался быть повежливее, но во мне окрепла уверенность что Ягба Цион был редкостным долбодятлом. Кроме лошадей и оружия парня не интересовало ничего, даже девки. Только где-то год назад «друзья» ему подсунули наконец-то девчонку… ситуация была почти как в анекдоте: «вот зачем он нужен, а я им рыбу глушил», который я расу тут же рассказал. Над этим анекдотом рас ржал долго. Ещё он рассказал что мой Кааса — известный мастер Эфиопского кунг-фу с копьём, а Берхан — один из немногих, кто отлично владеет мастерством двуручного боя. Эта парочка, оказывается, спелась довольно давно, и, с тех пор, является неизменной головной болью своих командиров. Если бы они регулярно не вершили дела, наподобие недавнего устранения мятежного вождя (что вызвало в рядах врагов панику, позволившую с малыми потерями сокрушить мятежников), их бы давно прибили свои же начальники. А так, их кидали из сотни в сотню, пока Негус не решил убить сразу несколько зайцев, передав их мне. Вот, блин, спецназовцы доморощенные. В общем, с Бахыром мы сошлись.

Бойцы мои вернулись вместе, сияя довольными мордами. Для закрепления отношений с Бахыром, я позвал его на обед — ему престиж, а мне лишний подопытный кролик. По дороге к монастырю, я расспросил моих ребят об успехах в реквизиции. Оказалось что бойцы выцыганили всех запрошенных спецов, и барахла набрали даже сверх нужного — даже самый прижимистый обозный старшина не мявкнет против воли принца. Хомяки. Зато мои хомяки. В монастыре нас ждал Жен. Под его чутким руководством повар сотоварищи заготовили вымытой (с кипятком!) посуды и нарубили мелкого фарша из свежеубиенной баранины и телятины (он успел смотаться, и забрать сечки и отбивной молоток у кузнеца Берты), так же они накрошили мне лука, и тефовой лепёшки. Я замочил «хлеб» в молоке, и начал месить фарш — суп это одно, но котлеты, на первый раз, я решил сделать (почти) сам. Добавил туда лук, хлеб, разбил несколько яиц… Соль, перец… Лепить котлеты я подрядил повара с Женом.