Алекс Кун - Форт Росс

Еще четыре десятка пассажирок из гаваек вели себя значительно лучше, «обтесавшись» за год в поселке при форте. Алексей даже высказал предположение организовать отдельные «подразделения» для флота и добавлять их к экипажам кораблей. Фигу им, сибаритам. Наша служба и опасна и трудна… Давненько они под снарядами не ходили.

В залив, разделяющий Цусиму на две части, входили глубокой ночью. Продвинувшись внутрь, решили дальше не рисковать и бросили якорь, ожидая рассвета. Погода портилась, ветер, заблудившись в многочисленных скалах и островках залива, налетал с разных направлений, перекидывая гики с борта на борт. Небо затягивали тучи, закрывая луну и снижая видимость. Природа намекала — хорошего, понемножку.

11 августа, под проливным дождем и сильным ветром, канонерка с зарифленными парусами подходила к бухте перед фортом «Цусима», обнаружив на рейде форта две большие джонки. Дела у поселения явно неплохо продвигались. По крайней мере, поселок обзавелся обширным причалом и двумя складами при нем. Причал занимали еще две джонки, и нам пришлось встать на рейде, предварительно отсалютовав форту и вызвав в нем переполох. Записал в блокнотик, проверить несение караульной службы нарядом — наш подход, похоже, прозевали.

Заваливались в избушку при складе мокрой толпой, переговариваясь и стряхивая плащи. Суета в поселении нарастала, и была слышна даже через прикрытую дверь. Пока разгоралась беготня в поселке, присел на корточки у стены, привыкая к неподвижному полу и перестраивая вестибулярное восприятие. И как люди на земле живут?

Алексей, постояв рядом, и адаптировавшись — развил бурную деятельность. Прибежавший комендант только и успевал рассылать гонцов и записывать план мероприятий в блокнот. Растет царевич.

Вклинился в процесс упрочнения государственности со своими мелочами.

— Дозволь, Алексей Петрович, коменданта на пару слов…

Получив два заинтересованных взгляда, продолжил

— Лука Карпыч, поведай, про джонки на рейде. Есть ли ныне, с кого спрос о жизни заморской учинить?

Комендант растекся мыслью по древу, докладывая о доставленных товарах и диковинах. Ну не понимает еще народ, что самое ценное — это информация. Опять все самому делать.

— Давай так. Пока с государем важные дела решаете, пришли мне толмача, чтоб в гостевой дом, к прибывшим чосонцам отвел.

Дальше для меня время практически остановилось. До позднего вечера пили чай с корейцами, то есть чосонцами. За оградой веранды гостевого дома шел дождь, стекая водопадиками воды с крыши. Затекали ноги, принявшие непривычную позу. Принятый чай просился наружу. Но разговоры были уж больно интересные.

Корейцы являлись данниками китайцев, которых, в свою очередь, завоевали маньчжуры. Ныне на престоле Запретного города сидел маньчжурский император Сюанье, династии Цин, приближающийся к своему шестидесятилетию. К моему глубокому сожалению, император, вступив на престол, принял девизом правления «лучезарность и процветание», после чего досконально его придерживался. В итоге, на настоящий момент, большинство китайцев и корейцев жизнь вполне устраивала. Император изрядно постарался для восстановления экономики и наведения порядка.

Судя по рассказам, еще полвека назад можно было легко поднять «волну народного гнева» — теперь, скорее возмутителей спокойствия сдадут властям, чем послушают. Печальная для меня картина.

Понятное дело, верить байкам чосонских купцов надо с осторожностью. По их словам император выходил реформатором, похлеще Петра. А армия с флотом так вообще выглядели непобедимыми. Этот вопрос занимал меня больше всего, и приличную часть времени бесед мы посвящали восторженным рассказам о могучем флоте, и армиям разноцветных знамен, покрывающим землю до горизонта.

Беседы наши тянулись четыре дня. За это время успел возненавидеть зеленый чай и пропитаться сдерживаемым сарказмом по самый картуз. Но некоторые крупицы знаний восхваления чосонцев дали.

Кораблей у императора имелось много. Большинство — небольшие двухмачтовые джонки. Таких можно было считать тысячами и даже десятками тысяч. Мысленно прикинул вес ста тысяч снарядов к орудиям. Выходило тысяча тонн. Это сколько же «подходов» к флоту императора надо совершить канонеркам? Восемь заходов четырьмя канонерками. Многовато. Надо подумать над калибром поменьше — видел эти джонки, семьдесят пять миллиметров на них будет избыточно.

Кроме многочисленной мелочи имелись и «линейные джонки», длинной в пятьдесят и шириной в пятнадцать метров. Пять мачт с парусами из циновок и пара «жутких» пушек на носу. У корейцев имелся еще и свой флот, в большинстве своем похожий на китайский, но «линейные корабли» еще дополнялись «черепахами» — джонками оббитыми железными листами против стрел.

Флот императора откровенно пугал. Где мне столько боеприпасов взять? Хоть каких-нибудь! Устроят даже зажигательные снаряды к картечницам — большинству джонок их будет за глаза. Но где все это брать? Остро вставал вопрос о своем оружейном заводе и производстве пороха.

Улыбался и кивал верноподданническим речам купцов. Они меня напугать хотели? Им это удалось. Даже волосы на голове зашевелились при расчетах потребной производительности заводов. Тем более, одним флотом император не ограничился.

Армия у Сюанье была под стать кораблям. Много, это мягко сказано. Анекдот моего времени, про «просачивание мелкими подразделениями по два-три миллиона» получал зримое воплощение. Сколько именно имелось войск мне так и не сказали, по понятным причинам. Но из оговорок сделал вывод, что наиболее боеспособные, маньчжурские, части имеют численность около двухсот тысяч, и еще около шестисот тысяч составляют подразделения из китайцев. Правда последние «размазаны» по всему Китаю и особой проблемой стать не должны.

Однако мысленно прикидывал, как произвести три миллиона патронов. В случае калибра шесть с половиной это тридцать тонн боеприпасов, а в случае нынешних восемнадцати миллиметров, это уже сто двадцать тонн.

Печально подумал, насколько флот обходится дороже армии. Взять те же боеприпасы — тысяча тонн для флота против ста тонн для армии. Дорогая штука, боевые корабли. Но без них ничего бы у меня не получилось.

Еще из оговорок купцов сделал интересный территориальный вывод. Маньчжуры, завоевав Китай, откочевали на юг, оставив огромные территории севернее Ляодунского полуострова практически без присмотра. Купцы даже жаловались, что там «шалят» все, кому не лень. Император Сюанье, в мудрости своей, вынужден был построить несколько заградительных стен, отгораживаясь от разбойников с запада, востока и прочих направлений. Попросил про эти стены поподробнее. Купцы радостно поведали о мощи своего сюзерена.