Алекс Кун - Форт Росс

Вообще, с ферритами много интересного связано. Есть такая «ферромагнитная жидкость», которая меняет вязкость, попадая в магнитное поле вплоть до становления твердым телом. На компьютерных жестких дисках моего времени такую жидкость порой применяли в подшипниках для герметизации. Она заполняла промежуток между валом и обоймой, никуда не вытекая и не мешая вращению, при этом герметизируя внутренние полости диска лучше любых сальников. Рецепт у нее прост — все та же ржавчина, мелко истертая, смешанная с маслом. Правда, есть тонкости и тут. Чем мельче зерна порошка — тем лучше. С крупными зернами вообще ничего не получится. Стоит еще учитывать, что ржавчина — неплохой абразив. Помню, как рыжие пленки магнитофона моей юности быстро изнашивали магнитные головки…

От воспоминаний отвлек Алексей, толкнувший в бок. Правее курса заблестела вода. Река? Озеро? Залив? Да какая разница! Качнул крыльями, устремляясь к возможности безаварийной посадки.

Подернутая рябью поверхность потянулась под крылом, замелькали островки. Слева и справа виднелись разрезы проток. Через десять минут полета предположил, что это не река и не озеро. Рифленое водное стекло тянулось червяком под крыльями, постепенно расширяясь. В душе повеяло морем и надеждой. Алексей убежденно тыкал на карте в малоисследованные шхеры южнее Асады. Хотелось верить, что это так.

Момент истины наступил довольно скоро. По левому борту острова пропали, открыв водный простор, теряющийся в дымке. Самолет шел по кромке берега, без признаков поселений. Сверху давили облака, снизу плыли рваные клубы тумана. Правый двигатель чихнул и встал. Царевич оперативно выдернул стопор, освобождая винт. Многострадальный левый двигатель продолжил уверенно работать. Алексей потыкал вниз

— Смотри, вон туда можно, там бухточка малая и пляж песчаный.

Пожал плечами.

— Тут куда угодно можно. Будем тянуть до последнего.

— Куда тянуть? Может, мы уже оставили Асаду за кормой.

— Это вряд ли. Залив идет на север, точнее, с севера. После Асады он бы шел на северо-запад. И Асада аккурат на переломе.

Левый двигатель фыркнул, прерывая наш спор. В кабине повисла напряженная тишина. Мотор, плюнув парой выхлопов на нашу топливную скупость, решил поработать еще чуток, неуверенно набирая обороты

— Ты сам учил, место заранее подобрать, да проверить его многажды.

— Это верно. Но в этом полете, коли правильно все делать, нельзя даже взлетать было…

Мотор чихнул, соглашаясь. Прозрачный круг винта распался на мельтешение останавливающихся лопастей. Алексей прислушался к двигателю, надеясь на его реанимацию, тяжело вздохнул и выдернул второй стопор. Помолчали.

— Вот теперь высматривай место впереди. С нашей высоты мы еще километра три с гаком протянем.

Клюнувший носом самолет предоставил удобный обзор вперед. Царевич водил по панораме биноклем, только толку от этого было мало. Вода да деревья. И еще камни, торчащие из воды. Берег по правому борту плавно изгибался, переходя в небольшой мыс, за которым угадывался еще один выступ, а значит, между ними бухточка. Сто секунд до посадки.

Алексей, вглядывающийся в дымку прямо по курсу, удивленно доложил

— Коли не мерещится, впереди лодка. А может бревно крупное. Не разобрать.

Потом он глянул на врущий высотомер и добавил:

— Не дотянем.

Покивал, стараясь разглядеть что-либо. Серая хмарь, рябь волн и ничего более. Благо, и россыпь камней кончилась.

— Ракетой сигнальной пальни. Хуже не будет.

Царевич засуетился, отстегнул ремни, полез руками под сиденье. Сделал пометку в памяти переложить по-другому сигнальные средства с оружием. Выстрел в открытую секцию остекления громыхнул по всей кабине и зазвенел в ушах. Мотая головой, решил, что и над этим надо будет подумать.

— Пристегивайся… Закрылки.

Хорошо иметь неограниченную посадочную площадку. Где получится, там и плюхнемся. В идеале еще бы на пляж по инерции выкатиться, но тут уже не угадаешь. Тем более что пляж вполне может ощетиниться прибрежными камнями.

Уставший «Аист» чиркнул по гребням небольших волн, пролетел еще немного и без сил упал в залив, взметнув привычные шлейфы брызг.

— С прибытием, государь.

Алексей хмыкнул, потом посмотрел на меня внимательно.

— С божьей помощью… только куда?

Развел руки, обводя вид за стеклами.

— На твои земли…

Земли проплывали по правому борту, постепенно замедляясь. Рычание рассекаемой воды перешло в журчание, а потом и просто в хлюпающий плеск волн. Картина «приплыли» во всей красе.

Еще час мы поминали всуе помощь и много чего сверх. Грести штатными веслами, облегченными до предела, оказалось крайне неудобно. Потом просмотрю журнал испытаний и выясню, кто отвечал за это снаряжение. Буду делать из человека павлина. С хвостом из весел, которыми даже до воды, свесившись из люка, доставать удается с трудом.

Выстрелили еще пару раз ракетами. Сигналы тускло мерцали на фоне серого неба сквозь дымку. Нам самим, и то их было еле видно. Продолжили подгребать к берегу. Повезло с ветром, дувшим нам в помощь — случись по иному, до пляжа мы бы не добрались.

Зато пляж встретил гостеприимно. Полоска песка и стена сосен, подсвеченных заходящим солнцем. Приключение, неожиданно, начало мне нравится. Костер в ночи, плеск волн, килограмма три вкусностей, кипяточек из автономки, два «Дара». Почему бы не «поробинзонить»?

— Не тушуйся Алексей. Пару дней на берегу посидим, глядишь, и регата мимо пройдет.

Царевич излучал пессимизм.

— Отчего думаешь, она тут пройдет? Залив, считай, до самого горизонта!

Сытно перекусив и напившись отвара можно было порассуждать.

— Коли ветер этих направлений удержится, они галсами пойдут. А гребцам так вообще вдоль берега привычнее. Хоть кого, да увидим. Еще у нас радио аварийное есть, будем крутить его каждый час. Не потеряемся!

Ночью ливанул дождь, раскачивая порывистым ветром зашвартованный к деревьям самолет и звонко стуча каплями по тонкой фанере. Спалось удивительно хорошо. Освобожденный от бочек грузовой отсек показался весьма уютным. Пощелкивали дрова в автономке, наполняя фюзеляж тонкими нотками костра. Поскрипывал песок под стальными полосами килей. Невдалеке шумели сосны. И никаких проблем! Может, действительно высшие силы дают понять, что надо иногда просто посидеть на берегу в одиночестве, никуда не торопясь. Стоит ли делать из жизни рекордный забег, отсекая все «лишнее»? Ветер убаюкивал, насвистывая на тросиках антенн колыбельную. Утро вечера мудренее.

Утром приветливая и отмытая природа, ехидными лучиками солнца встретила наши заспанные лица, с опаской высовывающиеся из люка. К рассвету на берегу звенели и перекатывались пустые бочки, а еще кто-то очень голодно сопел у кормы «Аиста». Тогда вылезти и пугануть это сопло, было лень, а теперь, когда берег затих, появились некоторые опасения с мыслями о засаде.