Алекс Флим - Я — лорд звездной империи

Туннель, чуть изогнувшись, пошёл вверх. Впереди замаячил портал выезда, подсвеченный краем жемчужного неба. Глайдер выскочил на выгнувшуюся дугой эстакаду, резко оборвавшуюся, уткнувшись в пёструю стену баррикады.

Перевёрнутые машины, какие-то огромные оранжевые контейнеры, фрагменты заборов, решётки, мусорные баки и обломки стен — всё это было свалено вместе, образуя здоровую баррикаду, полностью перекрывавшую эстакаду в месте, где она разветвлялась на три направления.

Крайн среагировал почти моментально: Глайдер, резко затормозив, крутанулся на месте, двигатель завыл, снова разгоняя машину в сторону туннеля. Но не достаточно быстро — это была всё-таки служебная машина, а не спортивный болид. Откуда-то справа из-под эстакады вынырнуло что-то очень большое и оранжевое. Огромный манипулятор похожий на сдвоенный ковш сомкнулся на машине. Внутренности глайдера заполнились звуками скрежещущего металла и треском ломающегося пластика, лопнувшие стёкла с тонким звоном брызнули в салон.

Манипулятор легко, словно игрушечную, перевернул машину боком и, оторвав её от эстакады, поднял в воздух метра на три. Сверху жемчужные небеса заслонило массивное диско-образное тело, с четырьмя длинными манипуляторами, в одном из которых был зажат маленький жёлтый глайдер с надписью «Вкуснота». Алекс, повисший на ремне безопасности, сквозь разбитое и искорёженное окно правого борта увидел, как под брюхом стального монстра завращалась небольшая чёрная сфера, повернувшись к зажатому глайдеру светящимся алым оком.

«Если это пушка — нам кранты…»

Он отчаянно пытался дотянуться до упавшего куда-то вниз «коротыша». Крайн был занят тем, что старался не вывалиться. К тому же Алекс закрывал ему обзор, а Бренора зажала смятая крыша и оставалось только надеяться, что он жив.

— Ну и кто это тут у нас? — Громыхнул сверху усиленный динамиками голос. — Корпорантики… — Манипулятор тряхнул зажатую машину и многочисленные бронежилеты напиханные в глайдер, посыпались на эстакаду. — Решившие поиграть в «специальный отряд»…

Во время встряски вожделенный «коротыш», вывалился через разбитые стёкла левого борта и отстреливаться стало нечем. Оставался обычный бластер, но «шансы повредить такую дуру тремя выстрелами…» Вариантов оставалось немного и, тяжко вздохнув, Алекс ухватился за край двери и высунулся в разбитое окно:

— Вы что там все, с ума посходили?! — Что было силы заорал он. — Не видите, свои!

Несколько секунд ничего не происходило, но тишина сменилась мерным пульсирующим гулом и огромная туша двинулась в сторону баррикады вместе со своей добычей.

— Все целы? — Тяжело дыша поинтересовался Алекс после того, как от греха подальше залез обратно и помог повисшему на рукоятке управления повстанцу устроиться понадёжнее.

— Я, кажется, цел, но меня прижало. — Послышалось со стороны заднего сиденья. Крайн в свою очередь ограничился кивком.

— Тогда так… резких движений не делаем — постараемся «договориться».

Снизу проплыли нагромождения баррикады и гудение движков их «пленителя» изменилось — он явно пошёл на снижение.

— Ставь тут. — Прокричали откуда-то с земли. — Щас мы посмотрим, какие это «свои».

Машину снова перевернуло и она с грохотом обрушилась на чёрное покрытие эстакады.

+++

Когда Алекс пришёл в себя от сотрясения, ему в ухо уже смотрел ствол охотничьей длинностволки, поэтому оглядывался он, не совершая резких движений, одними глазами.

По ту сторону баррикады находился импровизированный лагерь: пятнадцать-двадцать людей и нелюдей, и пара аэрокаров. Боковая дверь одного из них была открыта и возле него был развёрнут натяжной тент, частично закрывавший машину. Алекс не мог посмотреть наверх, да и крыша бы мешала, но, судя по тихому гулу, огромная сферическая туша так же была здесь, зависнув сверху.

Пожёванный глайдер окружало с десяток «восставших», крайне разнообразно одетых и поголовно вооружённых… не менее разнообразно. Судя по цвету лиц и характерному блеску глаз, многие из окружавших их «революционеров» воспринимали реальность краше, чем она есть, и находились на пике длительного запоя.

Обладатель длинностволки, упиравшейся Алексу в ухо, молодой темноволосый парень с глазами красными то ли с недосыпа, то ли от веществ, и щеголявший в обтягивающей ярко-оранжевой куртке с сомнением посмотрел на захваченных:

— Похоже и в правду свои… — Неуверенно произнёс он, и обернулся к остальным. — Куртки у них университетские…

— А чего тогда от баррикады побежали, как космики от долгов? — Категорично возразили откуда-то сзади.

Распихав остальных наблюдателей в стороны, к машине подошёл усатый субъект неопределённого возраста с кожей оттенка спелого баклажана и с блестящими тёмными глазами. На нём был серый комбинезон, обтягивавший пивное брюшко, и явно снятый с кого-то круглый оранжевый шлем. Он утёр лоснящийся от пота лоб рукавом и с не меньшим сомнением посмотрел на пленных:

— Гляди, как глазами-то зыркают! — Протянул он, недобро посмотрев на Алекса. — А куртки, поди, украли, или с убитых сняли… тоже мне, велика сделка… — Сплюнул под ноги он и, задрав голову, прокричал вверх. — А ну-ка, вытаскивай их! Да ручки-то в стороны… — Добавил он, поигрывая коротким серебристым бластером.

Революционеры подались чуть назад и огромная металлическая лапа, появившаяся откуда-то сверху, опустилась на капот сминая металл как бумагу. В этот момент сверху заскрежетало и вторая лапа, легко оторвав у глайдера крышу, отшвырнула её в сторону.

— Я ж говорю, краденные!! — Радостно вскричал усатый, когда пленники выбрались из остатков глайдера. — Гляди-ка, эти двое вообще босые, а у того штанина простреленная — поди у убитого…

— Этот человек был ранен в бою, сражаясь за вашу свободу! — Оборвал его Алекс, взглядом остановив дёрнувшегося было «клинка чести». — А босые мы по случаю траура — сегодня в бою погибло множество наших товарищей — у нас так принято.

— Ты мне рот-то не затыкай! — Сощурился усатый. — Чем докажете?

«Та-а-ак, кажется, сейчас начнётся игра в «докажи что ты не верблюд». — Подумал Алекс и, решив, что это занятие абсолютно бесперспективное, перешёл в нападение:

— Я-то докажу, — веско заявил он и («Если уж гнать то по крупному», — решил он) медленно вытянул из кармана карточку «чрезвычайного комитета Талланы». И, убедившись, что собравшиеся как следует рассмотрели надпись, холодно поинтересовался:

— А ты чем докажешь, что ты не предатель и не провокатор? Проник в этот отряд и теперь, пользуясь своим положением, не соблюдает дисциплину, сеет рознь среди прогрессивных сил… Задумайтесь, товарищи, давно ли вы знаете этого человека, тот ли он, за кого себя выдаёт!