Константин Костинов - Сектант

Даже вымогательство подлого Абрамовича не смогли испортить Сергею настроения. Ручка — есть! А значит, все будет хорошо. К тому же Слава обещал, что вечером будет Катя…

Разве нельзя ей объяснить, что… Ну, в смысле, все объяснить?

Памятуя о неприятии Катей алкоголя, Сергей купил опять того же самого лимонада, печенье, конфет, разных прочих закусок, мяса для бутербродов и, радостный, вошел в кабинет Славы.

Катя там была. И Слава тоже… был.

Бледный, снежно-белый Слава сидел за столом, держась за голову. В глазах его стояло отчаяние смертельно больного.

Сергей медленно опустил корзину на пол.

— Что случилось?

Катя, глаза которой подозрительно блестели, повернулась к Сергею:

— Слава… Он потерял казенные деньги.

Тьфу, ты, господи, Сергей уже было решил, что случилось что-то серьезное.

— Сколько потерял-то?

Он полез за бумажником:

— Сто рублей? Двести?

Слава завыл и со стуком уронил голову на стол.

— Десять, — безжизненно произнесла Катя, — Десять тысяч.

Сергей медленно пихнул кошелек обратно… обратно… да что там мешает? Повернул узкой стороной и убрал в карман. Таких денег у него не было…

Десять тысяч. Это почти полтонны чернил… Их только делать нужно две недели. А еще найти покупателя… Погодите.

Десять тысяч? В бумажках по червонцу это… это же десять пачек по сто купюр. А в золотых монетах — почти восемь кило золота. Как такое можно потерять?

— Как потерял?

Слава поднял голову…

Как оказалось, потерять деньги можно просто поставив свою подпись не думая.

— Губоно, — начал свой скорбный рассказ Слава, — заказало тетради. Для школ. На те самые десять тысяч рублей. У частной лавочки, они просили дешевле и мы решили, что выгоднее будет сэкономить. С неделю назад они должны были отгрузить заказанное на наши склады, и мы перечислили бы им деньги. Я…

Слава стиснул кулаки.

— Я подписал бумаги на перевод денег, не проверив, привезли ли товар. Теперь на складах пусто, денег нет, частники исчезли и если я не найду до понедельника десять тысяч, меня посадят. За растрату.

Сергей сел на стул. У него закралось подозрение… Что-то уж больно ловко

— Слава, кто такие «мы», которые нашли эту фирму?

— Ну, на самом деле ее нашел Иван Абрамович, но разговаривал с ними я…

Суду все ясно. Слава еще не сообразил, что деньги он не потерял, деньги у него самым наглым образом выманили, развели, как лоха. И сделал это не кто иной как Весельчак У. Сергей уже понял, что это за птица, чтобы решить, что жуликов-фирмачей он нашел случайно.

— Слава, скажи-ка, а какова реакция Ивана Абрамовича?

— Иван Абрамович и заметил отсутствие тетрадей на складе. Он сказал, что если до понедельника я смогу вернуть деньги, то он замнет это. Спасибо ему, мог и сразу сообщить…

Ловушка железная. Если Слава найдет деньги — хорошо, если не найдет — мало того, что на него можно спихнуть недостачу, так еще и он сам полностью в ней признается. В любом случае Абрамыч не при чем, а денежки уже у него в кармане.

— Слава, — перебил его Сергей, — а теперь слушай меня…

— Но это же… это же…

Катя не находила себе места от возмущения. Слава молчал раздавленный осознанием того, что его просто использовали.

— Мы должны сообщить властям, в милицию.

— Отличный план, — Сергей не мог придумать ничего, — Как мы докажем, что все подстроил начальник, если подпись на бумагах — Славы?

Вышинский пока смог придумать только две вещи. Первая включала ограбление банка, и была отброшена, как требующая специальных познаний и навыков. Во второй присутствовали пытки и труп Абрамыча, закопанный в лесу, отброшена она была по той же причине.

Вот подонок: сорвал с него, Сергея, взятку, выбил у него лишнюю тонну чернил за полцены, да еще и подставил подчиненного…

— Тогда, — решила Катя, — Я сейчас пойду к нему и скажу, что он — мерзавец и должен признаться во всем.

— Иначе?

— Иначе… — светлая вера Кати в людей не предусматривала, что Абрамович начнет сопротивляться. Видимо, предполагалось, что он зальется слезами и побежит в милицию, одновременно выкапывая деньги из горшка с цветами.

— Я застрелюсь, — лицо Славы окаменело, как у человека, принявшего окончательное решение.

— И как это исправит ситуацию? — скептически хмыкнул Сергей.

— Меня не осудят.

— Тебя не осудит суд, — махнула рукой Катя, — но зато все будут говорить, что мой брат — растратчик и трус!

— Тогда я уеду… В Париж! К дяде!

— А у тебя есть дядя в Париже? — удивился Сергей.

— Есть, — подтвердила Катя, — Полный Славин тезка, мама еще шутила, что если они встретятся, то их будут постоянно путать. Нет, побег — такой же не выход, как и смерть. Все то же самое, только ты живой.

— Нам нужно придумать, как найти деньги, — хлопнул по столу Сергей.

— Сережа, — Катя подошла к нему, — спасибо тебе за сочувствие, но ведь это — не твои затруднения…

— То есть как — не мои?! Я — Славин друг или нет? Его трудности — мои трудности.

Катя расплакалась. Вышинский вскочил, девушка уткнулась ему в грудь носом и тихо всхлипывала.

«А еще обзывала меня буржуем, требовала…»

— Катя! — Сергей отстранил девушку, — Я знаю! Знаю, как найти деньги!

— Добрый вечер, Сергей Аркадьевич! — глазки старого пирата настороженно поблескивали, — С чем пожаловали?

— Да вот, Иван Абрамович, подумал я и решил принять ваше предложение…

— Тихо-тихо-тихо! — начальник подотдела потянулся к Сергееву уху, — Вы про чернила сверх договора?

— Да, — улыбнулся Сергей, — Я думаю, мои работники сумеют выработать нужное количество уже к воскресенью.

— Так это же отлично! — Абрамович потер руки, — К воскресенью? Так быстро?

— Бизнес есть бизнес. Ведь мы, деловые люди, — улыбнулся Сергей, — должны помогать друг другу.

В пятницу вечером в кабинет начальника подотдела снабжения губоно вошел молодой человек в синем джинсовом костюме.

— Добрый вечер, Сергей Аркадьевич! С чем…

— Как с чем? Ваш заказ готов. Хотел уточнить, куда везти?

— Куда везти, куда везти… В полном объеме?

— Ровно тонна, сам пересчитывал. Двадцать бутылей по пятьдесят литров. Мы на пятнадцать тысяч договаривались. Позвольте денежки.

— Эх, молодежь, молодежь… Вы так торопитесь жить. Вот помню, когда я воевал с Корниловым вместе с товарищем Жлобой… Хотя сейчас не время для боевых воспоминаний. Сергей Аркадьевич, вы так неожиданно быстро поставили партию чернил, что я не успел собрать нужную сумму. Может быть, вы согласитесь принять двенадцать, а оставшиеся три я передам вам позднее?

Улыбка с узкого лица Вышинского исчезла, глаза загорелись колючим холодным огнем: