Владимир Контровский - Авианосцы Евразия против Америки

...На рассвете 20 июня 1941 года оперативная группа контр-адмирала Макморриса в составе лёгкого крейсера «Ричмонд», тяжёлого крейсера «Солт Лейк Сити» и четырёх эсминцев находилась в ста восьмидесяти милях к западу от острова Атту и в ста милях к югу от ближайшего из Командорских островов, идя в кильватерном строю пятнадцатиузловым ходом. Вскоре после рассвета радары головного американского эсминца и флагманского крейсера «Ричмонд» обнаружили прямо по курсу на дистанции десяти миль несколько целей, а затем в оптике прорисовались силуэты русского лёгкого крейсера типа «адмирал» и трёх эсминцев, за которыми смутно различались несколько транспортов. Это был долгожданный конвой, и Макморрис, развернувшись, открыл по обнаруженному противнику огонь всем бортом. Ситуация благоприятствовал американцам: в воздухе не было ни одного самолета, а огневое превосходство «Ричмонда» и «Солт Лейк Сити» над «Адмиралом Макаровым» было подавляющим – десять восьмидюймовых и семь шестидюймовых орудий против восьми 152-мм орудий русского крейсера (хотя для пушек «Ричмонда» расстояние было великовато).

Американцы вели ураганный огонь и добились накрытия – несколько снарядов легли у самого борта «Макарова»; русские отвечали скупо, однако уже на пятой минуте боя снаряд с «адмирала» попал в правый верхний носовой каземат американского флагмана, пробил его тонкую противоосколочную броню и взорвался, искрошив в труху весь орудийный расчёт. «Ричмонд» задымил и отвернул, уходя из-под накрытия, но «Солт Лейк Сити» продолжал посылать залп за залпом, окатывая надстройки и палубу русского крейсера потоками воды. Было ясно, что «Адмиралу Макарову» долго не продержаться – первое же попадание могло стать для него роковым, – но в это время по северной части горизонта пробежала цепочка ярких вспышек, и в непосредственной близости от американского тяжелого крейсера упало не менее двух десятков шестидюймовых снарядов.

Случилось то, что и должно было случиться: адмирал Ливитин, считая, что мощных четырнадцатидюймовых орудий «Бородино» вполне достаточно для прикрытия «Рюрика» от любого надводного противника, отправил крейсера «Емельян Пугачёв» и «Степан Разин» навстречу конвою, оставив при авианосном соединении «Адмирала Эссена» с эсминцами. И подкрепление прибыло вовремя, резко изменив ход боя.

Теперь перевес был на стороне русских: двадцать четыре скорострельных орудия двух новейших крейсеров превосходили по огневой производительности десять восьмидюймовок «Солт Лейк Сити», а его броня была рассчитана только на противодействие пятидюймовым снарядам эсминцев. И выйти из боя Макморрис уже не мог: машины первого «вашингтонца» флота США выжимали от силы двадцать восемь узлов, тогда как «разбойники» легко давали тридцать два узла. И самое неприятное – артиллерийский огонь русских кораблей был очень точен, несмотря на плохую видимость, что наводило на мысль: у русских есть радары, и они умеют ими пользоваться.

Этот сюрприз был неожиданным: американцы имели весьма смутное представление о том, что творится в Народной России. В США бытовало мнение, что в России царит принцип «серого стада», выделяться из которого не рекомендуется, а раз так, о каких технических прорывах и достижениях может идти речь? Какой талант согласиться быть «таким, как все» и откажется от возможности стать богатым благодаря собственному уму? Это невозможно, значит, Народная Россия, провозгласившая «всеобщее равенство», обречена на техническое отставание во всех областях и вечно будет царством тупых пьяных мужиков с балалайками. Правда, ещё год назад эти «тупые русские мужики» быстро и умело потопили «Рейнджер», но сделали они это не благодаря своему воинскому умению или хорошей боевой технике – они подло, без объявления войны, атаковали мирный американский авианосец, не готовый к бою. Но теперь, встретившись у Командорских островов с русскими крейсерами, на которых стояли радары (и, похоже, русские, а не английские или германские), адмирал Макморрис вынужден был признаться (хотя бы самому себе), что русские мужики не такие уж и тупые.

Однако для рефлексий времени не было: «разбойники» пристрелялись, и вскоре «Солт Лейк Сити» получил одно за другим три прямых попадания. Первый снаряд попал в самолёт, стоявший на катапульте, превратив его в пылающий костёр и порубив осколками с десяток матросов; загоревшийся «кингфишер» пришлось сбросить в море. Второй снаряд угодил в корму, повредив рулевую машину; угол перекладки руля ограничился десятью градусами, что снизило маневренность корабля. Третий снаряд разорвался на палубе, разрушив 127-мм зенитное орудие и вызвав пожар, который был вскоре потушен аварийной партией.

Русские корабли быстро сокращали дистанцию, и «Солт Лейк Сити», энергично отстреливаясь из всех стволов, лёг на курс отхода, забыв о транспортах: продолжение боя не сулило американскому крейсеру ничего хорошего – тридцать два русских орудия засыпали его снарядами. Ответный огонь тяжёлого крейсера не приносил видимых результатов: американцам показалось, что на «Степане Разине» возник пожар, быстро погасший, но на самом деле за огонь пожара была принята вспышка залпа из кормовой башни русского крейсера. [66] В ходе боя «Солт Лейк Сити» не добился ни одного попаданий главным калибром – как и в ходе боя у Командорских островов в нашей Реальности, где крейсер выпустил восемьсот с лишним 203-мм снарядов «за молоком».

Через пятнадцать минут после начала боя с «разбойниками» «вашингтонец» получил четвёртое попадание, оказавшееся самым тяжёлым. Шестидюймовый снаряд с «Пугачёва» проломил борт и вызвал затопление отсека гирокомпаса и кормового машинного отделения (вода в нём поднялась на метр с лишним). Появился крен на левый борт, хотя крейсер ещё мог держать высокую скорость. Однако вскоре затопление распространилось и на кормовое котельное отделение, и скорость «Солт Лейк Сити» упала до восемнадцати узлов. А затем произошло самое худшее: забортная вода попала в топливную систему и все котельные форсунки вышли из строя. Упало давление пара, встали турбины и генераторы, корабль остался без хода и электроэнергии. На мачте крейсера взвился сигнал «Скорость – ноль», причём флаг «Ноль» тут же был сорван очередным русским снарядом.

«Солт Лейк Сити» в бою

Положение стало критическим, и Макморрис, видевший всё это с борта «Ричмонда», отдал приказ эсминцу «Дэйл» прикрыть инвалида дымовой завесой, а эсминцам «Хенли», «Магфорду» и «Монагхану» атаковать русских торпедами. Эскадренные миноносцы бодро выполнили приказ и попали под перекрёстный огонь – угол между пеленгами на два отряда русских кораблей составлял почти девяносто градусов. Эсминцы подставили борта под огонь «Адмирала Макарова», и уже через три минуты «Магфорд» получил два попадания. 152-мм снаряды вскрыли его палубу; эсминец окутался жирным чёрным дымом горящего мазута. А затем навстречу американским эсминцам устремились советские – «Страшный», «Стойкий», «Разъярённый», «Разумный», «Бдительный», «Безупречный», – и атака янки захлебнулась. Торпеды сумел выпустить только «Хенли», но ни одна из них в цель не попала.