Вадим Денисов - Озеро. Вас убивает Таймыр

Несмотря на выпитое, Андрей к драке расположен не был, на Сержанта злился и искренне надеялся, что все обойдется вообще без или малой кровью.

Противник Сержанта ожидания чистой рукопашной с явно сильным и опытным противником не выдержал и решился на запрещенный, но прогнозируемый прием — быстро вытащил из кармана нож. Нож-бабочка, как их называют в простонародье. На самом деле правильное название сего оружия — балисонг. Эти тонкие серебристые, все в дырочках-пунырочках складные ножи, широко разрекламированные посредством американских кинофильмов, где обкурившиеся травки хулиганистые негры до смерти пугают им девственниц и очкариков в подворотнях Гарлема, прижились и у местного хулиганья. В конечном итоге эти «ножекруты» всегда нарываются на Джеки Чана, или, что хуже — на милиционера. По большому счету, «бабочка» — довольно бесполезная игрушка в руках, незнакомых с филиппинскими боевыми традициями, тем более, что хождение имеют образцы сплошь китайского производства с безобразным качеством металла и шарнирных узлов. Искусство владения им сводится, как правило, к жонглированию крыльями «бабочки» в подъездных сборищах. Что владелец ножа и проделал — поблестел пару секунд крыльями ножа и открыл узкое хрупкое лезвие стилета самым примитивным способом. На свою беду, он не знал, что делать с балисонгом дальше.

Донцов, теперь уже не на шутку взволнованный, убыстрил шаг, чтобы успеть подойти поближе к дерущимся. Краем глаза заметил, как подобрался Сержант.

— А вот это ты, парень, зря… — Майер быстро провел рукой к поясу и обратно. Никто и заметить не успел, как в его руке раскрылось широкое и короткое лезвие «Эндуры» — складного тактического ножа фирмы «Спайдерко». Этот устрашающе хищный кусок высококачественной стали за счет своей до предела агрессивной формы и пилообразной насечки-серрейтора обладал еще и большой силой психологического воздействия. Выходить «биться на ножиках» против владельца такого оружия не хотелось!

Это только в кино ножевая драка длится по пять-семь минут, а противники, чудодейственным образом уворачиваясь от ужасных ударов, ловко парируют смерть верными клинками абсолютно зверского вида, попутно запрыгивая на шкафы и рояли.

В реальном ножевом бою все решается за три-четыре секунды, а выигрыш определяет один верный удар, одна ошибка. Умиляешься, слушая хриплые фразы мастеров рукопашного боя, с гордостью говорящих в телекамеру о том, что в их школе отработка комплексов против холодного оружия происходит с настоящим ножом. На самом деле всякий честный рукопашник скажет вам в честной мужской беседе, что работа против ножа есть главный кошмар любого учителя-сенсея! И самое главное в ней — не техническое совершенство и отточенность движений, а страх при виде реальной опасности хорошо отточенной полоски стали в умелой руке. Главное, что обеспечивает победу в ножевом фехтовании — в этой самой привычной смелости, которую дает постоянная подготовка. И главное — в такие минуты нельзя задумываться о смерти.

У Сержанта такая подготовка была.

Его противник был напуган, но, к чести, не отступил. Хрипло закричав, он принялся нервно размахивать хрупким балисонгом. Без всякой тактики и трезвого расчета. В его порывистых и торопливых движениях хорошо угадывалось желание как можно скорее закончить схватку, а точнее — избавиться от собственного страха. Донцову даже послышался треск разрываемой ткани и на секунду показалось, что Сержант задет. Но с товарищем все, вроде, было в порядке. Андрей на секунду остановился и, еще раз громко прошептав угрозу стоявшим рядом, дальше уже не пошел, смотрел во все глаза на поединок, зная, что вот сейчас все и решится.

Так и случилось.

Сержант никогда не любил опасные в реальном бою перебросы и переводы. Только перехваты. Широким вращательным движением он закрутил «Эндуру» и взял ее обратным хватом наружу. В ту же секунду, сделав длинный шаг вперед правой ногой, он из нижней четверти провел длинный рассекающий удар косо вверх по руке уже задыхавшегося противника. Грамотно, по отлогой кривой, с возвратом без мертвых точек. Короткий вскрик и звяканье выпавшего ножа известили толпу о том, что битва окончена. Пострадавший стоял на коленях и, всхлипывая, баюкал пораненную руку.

Казалось, все облегченно вздохнули и — ошиблись.

Стоявший рядом с Донцовым белобрысый «бычок» достал из кармана точно такую же «бабочку». Андрей еще успел подосадовать на водку и дурные русские традиции прежде чем большим пальцем развернул подаренное когда-то Сержантом кольцо в боевое положение. То самое, исправно дожидавшееся своего часа в кармане пиджака и которое незадолго до этого он зачем-то надел на левую руку. Резкий скользящий удар вниз, противный хруст разрываемой кожи — еще один пострадавший схватился за поврежденную кисть.

— Ну все, все… — только сейчас появившийся Квест в компании с невысоким черненьким пареньком, по виду и поведению явно лидером команды противника, вышли на середину круга.

Паренек негромко сказал:

— Все, братва! Заканчиваем поножовщину. Побесились и хватит! Вон, менты уже валят. Уведите быстро этих воинов подбитых.

Черненький главарь властно раздавал распоряжения, толпа быстро рассеялась, а хозяйственные пристройки навсегда запомнили еще одну «вест-сайдскую историю».

Хитрый и умный Квест в побоище не участвовал, а с самого начала вычислил главаря и обговорил с ним приемлемую коду.

Со знакомым милиционером Донцов вопрос решил быстро и подошел к Сержанту, все еще стоящему у стены в окружении как всегда невозмутимо спокойного Игоря и уже успокоившихся Арины и Фариды.

— Как я его, а, Дончак! Классика жанра! Вот только куртон мне пропорол, стервец! — Сержант курил нервно, но прошедший бой и свою эффектную победу в нем переживал бурно, с юношеским восторгом. Никто с ним не спорил. Повышенная степень неоправданного хвастовства после драки — явление далеко не новое.

— Не, ва-аще… вот что значит школа! А?

— Институт…

— Не, круто!

— Ой, Сережа, да у тебя же кровь! — взволнованно произнесла Фарида после того, как пальцем проверила степень повреждения любимого костюма. — Тебя же перевязать надо!

Быстро сняли с бойца безнадежно испорченную джинсовую куртку. Царапина, по сути, но Донцов распсиховался:

— Как это ты пропустил!

— Что пропустил?

— Железо!

— Да ты же видел, Дончак! Он в начале как с ума сошел! Ты видел, как я вертелся!

— Что ж не отвертелся-то?! Вертелся он… — буркнул Донцов.

Тихо, но настойчиво Игорь Лапин предложил всем вернуться в зал. Мол, Квесту, в конце концов, пора уже озвучить свое важное сообщение, ради которого, собственно говоря, он и выдернул всех в ресторан. Игорь и без того с большой неохотой пришел сюда — состояние жены, изрядно раскисшей после поездки, его сильно заботило. Он хотел как можно быстрее покончить со всем этим и вернуться домой.