Андрей Завадский - Утро псового лая. День вторжения-1 (том 1-2)

Однако то, что не под силу было пассажирам захваченного самолета, попытались сделать польские пограничники, которым явно не понравилось, что самолет, с которым внезапно прервалась связь, друг начал разворачиваться в сторону российской границы.

-- Пан полковник, - лейтенант Лещинский обратился к сидевшему здесь же, в помещении контрольного поста, командиру. - Борт сто семь меняет курс. Лег на курс сто девяносто, приближается к российской границе.

-- Свяжитесь с ним, - бросил полковник. - Выясните, что происходит.

-- Он не отвечает на наши запросы, - виновато развел руками Станислав, при этом не спуская глаз с монитора. - Но я уверен, что пилоты нас слышат превосходно.

-- Сто седьмой? - задумался полковник. - Что это за самолет?

-- Частный самолет, принадлежит какому-то русскому бизнесмену, - на мгновение лейтенант задумался, вспоминая сложную и непривычную фамилию. - Некий Берквадзе. Кажется, он занимается экспортом нефти.

-- Если это русский, то я, должно быть, египетский бедуин, - усмехнулся полковник, в следующий миг придав лицу серьезное и озабоченное выражение: - Свяжитесь с ближайшей военно-воздушной базой, лейтенант. Пусть поднимут звено истребителей и заставят этого русского приземлиться. Мне совсем не нравится его поведение.

Приказ на взлет застал капитана Ежи Ковача в помещении для пилотов в готовности номер два, то есть в летном комбинезоне и шлеме, но вне кабины истребителя. Командир дежурного звена коротал время, играя в карты со своим ведомым, но стоило только завыть сирене, как спустя считанные минуты полностью экипированные летчики находились в кабинах своих самолетов.

-- Орел-один, - Ковача вызывал командный пункт. - Приказ направиться в квадрат семнадцать для визуального наблюдения за частным пассажирским самолетом типа "Лирджет-35", отклонившимся от курса. В случае если самолет попытается уйти в воздушное пространство сопредельной страны, оттеснить его от границы и принудить к посадке. Как понял меня, Орел-один?

-- Вас понял, земля, - мгновенно откликнулся Ежи. - Разрешите взлет?

Пилот только порадовался, что скучное и до омерзения однообразное дежурство обернулось хоть каким-то событием. Все лучше, чем сидеть полдня на аэродроме, не имея возможности хоть на пять минут вылезти из не слишком удобного высотного костюма.

-- Взлет разрешаю, Орлы.

Команда была дана, и два истребителя МиГ-29, лучшие в польских вооруженных силах машины такого класса, взмыли ввысь, разворачиваясь на боевой курс. На смену им уже поступали американские F-16C одной из последних модификаций, но пока новые истребители не были освоены строевыми летчиками, да и в любом случае капитан Ковач всегда полагал именно русский "миг" лучшим воздушным бойцом. А уж в пилотировании этой машины Ежи равных не было во всех военно-воздушных силах страны.

Пассажирский самолет "Лирджет-35" не был оборудован радаром кругового обзора, абсолютно не нужным машине такого класса. Поэтому о появлении в небе новых действующих лиц координатор, который вел свой летательный аппарат к границе Калининградской области, узнал, лишь, когда мимо него на огромной скорости промчался покрытый пятнами камуфляжа истребитель. Координатор мгновенно опознал в самолете, прошедшем в опасной близости от "Лирджета" старый добрый МиГ-29, плоскости которого были украшены красно-белыми "шаховницами", свидетельствовавшими, что этот истребитель имеет честь принадлежать польской авиации.

-- Борт сто семь, с вами говорят военно-воздушные силы Польши, - координатор, хотя сам на связь не выходил, отлично слышал запрос с истребителя. - Немедленно вернитесь не прежний курс и доложите обстановку на борту. Повторяю, немедленно отзовитесь.

Истребители, которых оказалось целых два, полное звено, кружились над беззащитным "Гольфстримом", словно коршуны, не забывая демонстрировать остроносые ракеты, подвешенные под крыльями. И координатору, который понимал, что его пытаются насильно посадить, осталось только уйти на предельно низкие высоты, бросив самолет в крутое пике. Вероятно, пассажиры в этот момент пережили не самые приятные мгновения, но того, кто сидел за штурвалом, это мало заботило, лишь бы все остались живы.

Под брюхом пытавшегося увернуться от наскоков польских "мигов" самолета мелькнула полоса прибоя, и вот уже "Гольфстрим", маневрирующий, точно истребитель во время боя, летит над свинцовыми водами Балтики. Координатор, уверенно управлявший самолетом, понимал, что поляки все равно оттеснят его от спасительной линии границы, заставив рано или поздно приземлиться, ведь топлива в баках "Гольфстрима" Берквадзе было не так уж и много.

Видели, в какую опасную ситуацию попал вылетевший из Варшавы самолет нефтяного магната, и на контрольной башне военно-воздушной базы в калининградском Красногвардейске. Группа офицеров, сверкавших большими звездами и золотым шитьем на мундирах, столпилась за спиной оператора РЛС, дыша ему в затылок и наблюдая за мельтешением меток воздушных целей на мерцающем экране.

-- Оттирают от границы, твари, - сквозь зубы прорычал невысокий коренастый подполковник, который следил на происходящим на мониторе, стиснув кулаки. - Ему не прорваться, точно!

-- Нужна воздушная поддержка, - решительно заявил высокий молодой мужчина в штатском, единственный гражданский человек, сразу выделявшийся из толпы офицеров. - Товарищ генерал, прикажите поднять в воздух хотя бы одно звено истребителей. - Человек в штатском взглянул на коротко стриженого немолодого мужчину с авиационными петлицами и генеральскими звездами на погонах.

-- Не хватало нам еще с ляхами воевать, - генерал Веригин, заместитель командующего авиацией Ленинградского военного округа, прибывший в Красногвардейск буквально считанные часы назад, недовольно нахмурился. - Мы все равно не имеем права вмешиваться, ведь поляки над своей землей, и могут творить все, что им заблагорассудится. Что такого в этом самолете, полковник? Мне ваши чекистские штучки ох как не нравятся.

-- Я понимаю, товарищ генерал, - мужчина в штатском, названный полковником, и таковым являвшийся на самом деле, согласно кивнул. - Но эта операция санкционирована самим Верховным главнокомандующим, и мы все должны обеспечить ее успешное завершение.

-- А где приказ, - набычился Веригин, не обращая внимания, что ссорится с младшим по званию, пусть то и был офицер не армейский, а из ФСБ, при подчиненных. - Где приказ с подписью, датой, номером, я вас спрашиваю?

-- Такого приказа нет, и не будет, - невозмутимо ответил полковник, чуть заметно усмехнувшийся. В ухмылке его мелькнуло явное превосходство над всеми, собравшимися здесь офицерами. - Но это не значит, что распоряжения президента не нужно выполнять, - веско добавил чекист. - Я же не заставляю вас вступать в войну с поляками, их достаточно просто припугнуть, отогнать истребители от нашего самолета, чтобы он смог пересечь границу, только и всего. Все дипломатические детали оставьте нам, товарищ генерал. Это уже не дело военных.