Расселл МакКлауд - Чёрное Cолнце Таши Лунпо

Из радио послышался гонг часов. Потом голос диктора.

- Время двадцать часов. Передаем международные новости. Нью-Йорк. В Нью-Йорке примерно час назад на открытой улице был застрелен Джон Ален Гринспэн, член Совета Безопасности ООН. Преступникам, вероятно, двум мужчинам, удалось ускользнуть неопознанными. Немедленно предпринятое большое преследование до сих пор не принесло результата. Нет никаких указаний на мотив преступления. Очевидцы сообщили, что преступники вытатуировали на лбу Гринспэна что-то вроде клейма, прежде чем убежали. В следующий час мы прервем нашу программу для подробного репортажа нашего корреспондента из Нью-Йорка. Брюссель. Министр иностранных дел Европейского сообщества...

Вайгерта бросало то в жар, то в холод. Вот оно! Это была его реабилитация! Если это был тот же самый знак как у президента Еврофеда – а Вайгерт ни секунды не сомневался в этом – тогда его снова придется принимать всерьез! Гринспэн был застрелен перед свидетелями на открытой улице. На этот раз ни-кто больше не смог бы ничего скрыть!

Внезапно его мысли остановились. Чем этот проклятый замок, к которому он ехал, был тогда связан с этим делом? Министр внутренних дел утверждал, что в деле Фолькера якобы было подлинное письмо Исламского народного фронта, взявшего на себя ответственность за покушение. То, что не имело большого смысла у президента Еврофеда, очень хорошо подходило к убийству Гринспэна. До сих пор его не раз уже давно атаковали исламские фундаменталисты, пусть даже только словами. Наконец, Совет Безопасности ООН за последнее время не совсем любезно обращался с мусульманами. Представители в Совете уже не-сколько лет больше не делегировались их государствами, перед которыми у них до тех пор были обязанности, а выбирались населением в отдельных регионах мира. Арабы могли выбирать только одного представителя, в то время как США, к примеру, ставили четырех членов. Эти мужчины и женщины из-за быстрого повышения роли ООН и расширения ее заданий с девяностых годов принадлежали к самым могущественным людям мира. И Гринспэн, американец, стал рупором против быстрого распространения ислама.

Триумфальное чувство Вайгерта несколько ослабло. Пусть ему теперь поверят, что в случае с убийством Фолькера у него не было галлюцинаций. Но след Вевельсбурга, кажется, уходил в песок. С Исламским народным фронтом, все же, это тоже могло быть связано. При условии, конечно, что речь идет о тех же преступниках, что убили Фолькера, и о таком же знаке.

Некоторое время Вайгерт подумывал повернуть назад. Зачем ему теперь нужны Мартен и замок? Пусть он сохраняет эти его позавчерашние истории об СС для себя. Но, в конечном счете, он специально для этого прилетел во Франкфурт и арендовал там машину. Если он уже доехал сюда, то почему бы не воспользоваться, по крайней мере, возможностью и не задать, всё же, несколько вопросов. Поездка была бы напрасной, но все же, не совсем зря. Да и, наконец, он уже оплатил билет и машину из собственного кошелька.

Вайгерт осторожно припарковал машину. До дома Мартена было метров сто. Теперь дождь лил потоками, а у него не было с собой зонтика. Но ближе к дому поставить машину было просто негде.

Двадцать минут назад они провели по радио особую передачу. Но и в ней не было ничего нового. Несколько заявлений политиков, которые те по обыкновению в озадаченности делали после таких событий, а также описание места происшествия и течения событий, если известно. На оживленной улице два чело-века якобы подошли к Гринспэну и его телохранителю и сразу выстрелили. Также на этот раз использовался, вероятно, глушитель, как сообщалось. Упоминались также очевидцы, которые видели, что оба преступника в одну секунду нанесли какую-то татуировку на труп Гринспэна, точнее, на его лоб. Нанесли татуировку, таким образом, по меньшей мере, они выразились.

Вайгерт прервал бы свой отпуск и просмотрел бы все сообщения информационных агентств о покушении завтра в редакции. Потом он позвонил бы корре-спондентке «Листка» в Нью-Йорке. Она, конечно, уже полным ходом занималась этой историей. От этого он ожидал большего. Наконец, он высказал бы Бергманну, этому невежде, открыто все, что о нем думает. И еще тут была политика сокрытия со стороны австрийских властей, которую нужно разоблачить и атаковать. Масса работы ждала его.

Но пока речь шла сначала о Мартене и Вевельсбурге, хотя интерес Вайгерта к этому вопросу за прошедший час существенно упал.

Вайгерт закрыл дверь машины и побежал под дождем к входу в дом Мартена. Под маленьким навесом он нашел защиту от ливня. Он нажал пальцем на кнопку звонка. Секунды проходили, но, никто не открывал. Вайгерт позвонил во второй раз. Так как он не позвонил заранее, он считался с тем, что Мартен мог не быть дома. На этот случай он решил снять себе комнату в маленьком пансионе, который он обнаружил при его последнем посещении прямо рядом с зам-ком. Завтра ему тогда, конечно, повезло бы больше.

Глаза Вайгерта блуждали по фасаду дома. Он увидел, что в комнате горел свет. Насколько он мог вспомнить, это была кухня. Итак, все же. Он позвонил в третий раз. Снова ничего. Вероятно, Мартен и его жена сидели перед телевизором. Так как оба достигли уже изрядного возраста, они, вероятно, не слышали его звонка.

Вайгерт решил обойти дом и попробовать с задней двери, через которую Мартен и он выходили на прогулку к замку во время его первого посещения.

Он быстро обошел темный сад. Скудный свет уличных фонарей не достигал сюда. Ветер стегал дождевыми каплями по лицу, они оставляли на нем мокрые следы. Вайгерт подумал о великолепном крепком кофе, которым его угощали здесь несколько дней назад. Эта мысль заставляла его лучше переносить дождь и холод.

Теперь он добрался до задней двери. Он поднял руку, чтобы постучать. Еще до того, как его кулак первый раз ударил по дереву, дверь внезапно раскрылась.

- Что...!?

Дальше он не прошел. Все случилось дьявольски быстро. Какая-то фигура хо-тела выбежать из двери, но со всей силой столкнулась с Вайгертом. Его отбросило, он споткнулся и упал. Другой человек появился из двери. Этот другой качнулся, но все же стоял. Лицо! Вайгерт узнал его. Это был мужчина, с которым говорил Мартен, в то время как Вайгерт осматривал Валгаллу.

Инстинктивно Вайгерт откатился в сторону, чтобы ускользнуть от нападения. Все же, когда он хотел подняться из вращательного движения, его сильно ударили ногой в спину и снова бросили на землю. Вайгерт когда-то хорошо изучал приемы рукопашного боя. Филлигер и он в течение некоторого времени каждую неделю три раза с железной дисциплиной занимались карате. Но с того времени прошло уже несколько лет. Вайгерт закричал.