Расселл МакКлауд - Чёрное Cолнце Таши Лунпо

Вайгерт посмотрел на нее нерешительно, будто хотел спросить, действительно ли правильно все, что они запланировали. По лицу Клаудии мелькнула улыбка.

- Итак, синьор Вайгерт, вперед! Мы, так или иначе, опаздываем на десять ми-нут. Ты же не хочешь заставлять Шамбалу ждать?

- Ничего другого, видимо, не остается.

Вайгерт открыл дверь и вышел. Клаудия еще прокричала вслед ему: – Береги себя и выпытай у него его тайны!

- Да.

Вайгерт больше ничего не мог произнести. Затем он захлопнул дверь.

Через три машины за «Мерседесом» был припаркован незаметный автофургон. На стенках у него была надпись известной римской булочной. Снаружи машина выглядела уже достаточно старой. Ничто не позволяло сделать вывод о том, что за изуродованной в нескольких местах ржавчиной жестью скрывалась самая современная техника, И под капотом двигателя, на котором впереди слева вид-на была большая вмятина, находился форсированный двигатель, по мощности едва ли уступавший «Мерседесу» отца Клаудии.

- Всем внимание. Объект прибыл. Транспортное средство: темно-синий лимузин «Мерседес» с номерными знаками Боцена, припаркован непосредственно перед кафе. Второй объект, женщина, осталась в машине. Конец.

Йэн Роупер отложил микрофон.

- Вот уже и пора.

Его коллега Трефор Джиллис передал ему пакет чипсов. – Вот. Только теперь начинается настоящее ожидание. Роупер взял пакет и вынул горсть ломтиков жареной картошки.

- Ожидание это самое противное в нашей работе. И большая часть этой работы как раз и состоит из ожидания.

Он засунул несколько чипов в рот. Джиллис глотнул пива из банки.

- Ты прав: противное. Если бы, по крайней мере, чаще хоть что-то происходило, то было бы легче это переносить.

Роупер посмотрел на его коллегу, который сидел с ним в оснащенном грузовом отсеке автофургона.

- Под этим ты, пожалуй, понимаешь и что-то вроде той акции с французом и его женой?

- Вероятно. Это была по крайней мере серьезная работа.

- С тобой явно что-то не в порядке, Тревор. Иногда я думаю, ты поступил в World Intelligence Service только, чтобы убивать людей.

- Это как раз тоже часть работы, как и ожидание. Иногда это должно быть.

- К чертям все это! Есть ведь, наверное, различие, застрелишь ты какого-то террориста или повесишь старую женщину на потолочной балке!?

- Почему старуха должна была быть менее опасна, чем араб с автоматом Калашникова в руке? Наконец, мы далеко не всегда знаем, почему мы должны выполнять работу. Да и зачем? Те, кто наверху, дадут нам уже правильные распоряжения.

Джиллис сделал глоток из банки и вытер пену со рта тыльной стороной руки.

- Я иногда в этом сомневаюсь. Или ты можешь понять, почему мы должны были заснуть в карманы женщине кирпичи?

- Фальшивый след, что же еще. Как часто мы уже оставляли патронные гильзы, я знаю, окурки, отпечатки губной помады или что-то еще? И что, ты каждый раз спрашивал, зачем это, если они тебе этого не говорили? Я скажу тебе еще одно: думать – это смерть. Предоставь это спокойно тем, кто там наверху. А мы пока спокойно будем делать нашу работу.

В то время как оба мужчины из секретной службы ООН беседовали, всего в нескольких улицах от Пьяцца Навона из трамвая вышел Стефано Лоренцо. Он не особенно торопился, так как шел на работу. Его профессия тоже была одной из тех, которая требовала порой долгого ожидания. И как агенты World Intelligence Service, о которых он, конечно, не знал, что они сидели всего в паре сотен метров в их фургоне, он тоже должен был действовать быстро, если это требовалось.

Стефано Лоренцо был успешен в своем ремесле. Он вырос в пригороде Рима, где иногда случалось, что крысы боролись за еду с младенцами. Там, где полиция к некоторым приходила чаще, чем почтальон. Лоренцо научился обходиться с ножом раньше, чем с азбукой. Уже в пятнадцать лет он овладел улицей, на которой он жил. Более старшие признали его, так как он взбирался наверх жестче и более бескомпромиссно.

Это было уже десять лет назад, на одних из этих пасхальных выходных, когда Рим был полон туристов, которые все хотели хотя бы раз взглянуть на Папу. Стефано Лоренцо никогда не понимал, почему этого человека так боготворили. Пока он в бесчисленных государствах сочинял басни о голодающих в третьем мире, выступал против абортов или говорил о новой евангелизации Европы, маленький Стефано в римских трущобах боролся за свое существование. На улицах, куда этот Святой отец еще никогда не ставил свою ногу. При этом они находились на удалении всего нескольких минут езды от Ватикана.

Как уже сказано, в те пасхальные выходные десять лет назад – или это даже уже одиннадцать? – Стефано Лоренцо, тогда семнадцати лет, украл его первый «Порше». Красного цвета. Просто так. Немецкий турист, которому принадлежала машина, смог бы позволить себе новый, думал он. Все же, когда Стефано несколько часов носился по городу на спортивном автомобиле, за ним погнался полицейский патруль, вовсе не из-за украденной машины, а из-за превышения скорости. Стефано был быстрее людей в форме. Через шесть, семь перекрестков он оторвался от них. Он же не хотел попадаться. Он приехал к своему другу, владельцу авторемонтной мастерской. Продажа «Порше» принесла ему двадцать миллионов лир. Неплохо для его тогдашнего положения.

И так он решил специализироваться в будущем на кражах машин. За прошедшее с той поры время он стал одним из лучших взломщиков автомобилей, которых Рим когда-либо видел. В определенных кругах он был чем-то вроде легенды. Если у него был заказ, он поставлял точно то, что требовалось, какими бы странными не были некоторые желания. Однажды кто-то заказал настоящую пожарную машину. Лоренцо угнал его во время крупного пожара на глазах полиции. Три дня спустя он узнал, что машину использовали при террористическом нападении. С тех пор он был несколько осторожнее при таких специальных заказах.

Если он выезжал, так сказать, на свободную охоту, то он брал только самое лучшее из лучшего, преимущественно роскошные машины иностранного происхождения, что, конечно, не должно было значить, что он как итальянский патриот пощадил бы «Феррари» или «Мазератти». Но только «Мерседес» остается как раз «Мерседесом». Даже в Италии.

Стефано Лоренцо поднял воротник. Ветер был холоден, по меньшей мере, для Рима, и начал моросить мелкий дождь. Посмотрим, что ждало его сегодня, то есть, незадолго до Рождества.

Несколько шагов и Вайгерт достиг входа в кафе. Он вошел и осмотрелся. Учреждение было простым и для кого-то, кто привык к венской культуре кафе, прямо-таки безвкусным. Пластмасса и хром. Но, по крайней мере, чисто. Толстая женщина, где-то около пятидесяти, стояла за стойкой и была занята как раз тем, что мыла несколько чашек. Примерно половина столов была занята. Вайгерт медленно все рассматривал. Где был его человек? Где был тот, у кого на столе лежал бы номер «Листка»?