Никита Сомов - Тринадцатый Император. Часть 2

- Да, удалец, такого нужно поощрить. Куда вы его прочите?

- К Игнатьеву.

- К 'Лисьему волку'? Не пожалеете?

- Федор Федорович, я уже не молод, и неизвестно, сколько мне еще отмерил Господь на этой грешной земле. Вы можете называть меня старым дураком, но когда твой конец уже виден - мир начинает представляться в совсем другом свете. Вся та мишура, вокруг которой так долго кружилась твоя жизнь - мундиры, награды, должности - исчезает , оставляя только то, что действительно важно. И пока моя протекция еще чего-то стоит, я хочу помочь тем, кто уже сейчас понимает то, что до меня дошло только на старости лет.

- О чём это вы?

- О том, что когда ситуация требует, нужно действовать твердо и не слушать ничьих увещеваний. Делай что должно, свершится чему суждено. Мягкость в деле наведения порядка губительна. Вот возьмите Горчакова* покойного. Вы его наставление военным начальникам читали?

- Не имел такой чести.

- А я вот имел сомнительное удовольствие ознакомиться. И написано там дословно следующее: 'держать себя с приличною гордостью, не давая вида, что подобное положение дел унижает их значение'. Это наставление было объявлено по случаю жалоб на то, что жители-поляки, при встрече на улице с нашими военными, невзирая на звание, нарочно задевали и толкали их, харкали и плевали в спину. И к чему это привело? Чем меры правительства были снисходительнее, тем поступки бунтовщиков были нахальнее. Любая мера правительства, направленная на восстановление спокойствия, тишины и порядка, выставлялась поляками в виде насилия над ними. Всякое бесчинство, гнусность, публичное оскорбление, наносимое русским, оправдывались, по-иезуитски, патриотизмом и стремлением к свободе.

Мы никогда не сможем искоренить возможность польского восстания без отыскания и усиления в Царстве элементов, сколько-нибудь нам родственных, если не по крови, то духовно. Такой элемент составляет польское крестьянство, все отличие которого от русского состоит лишь в языке и вере, в остальном же оно неотличимо от него. Искореняя враждебные русскому духу силы - польское панство и католическое иезуитство, поощряя силу дружественную - крестьянство, только так мы добились усмирения мятежа

И для России тоже нет другого пути, если сейчас не опереться на крестьянство, через пару десятков лет мы увидим мятеж уже не польский, а русский.

- Не дай нам Бог, - проронил Берг, снова посмотрев на тело ксендза, - не дай нам Бог.

* Есть разные версии объясняющие происхождения этого прозвища. Каноническая гласит, что прозвище Михаил Николаевич получил благодаря историческому анекдоту, согласно которому после назначения его на должность губернатора Гродненской губернии в 1831 году его спросили, не родственник ли он повешенному декабристу Муравьёву-Апостолу. На что Михаил Николаевич ответил, что происходит не из тех Муравьевых, которых вешают, а из тех, которые сами вешают.

** Имеется в виду князь Михаил Дмитриевич Горчаков, предыдущий наместник Польши (и дед Петра Аркадьевича Столыпина, кстати говоря), а не канцлер Александр Михайлович Горчаков, которому он приходил дальним родственником.