Александр Логачев - Разрубленное небо

Поздоровавшись с детьми и выслушав их краткий отчет о поездке, глава семейства широким шагом направился к Артему, остановился перед ним, довольно небрежно поклонился и спросил строго, будто дело происходило на заставе:

— Ты и есть тот самый Белый Дракон?

Артем подумал, что этот вопрос ему предстоит услышать здесь, в столице, еще тысячи тысяч раз.

— Да, тот самый, — ответил он, едва сдержав вздох. — Но обращаются ко мне «даймё Ямомото».

— Я — Кумазава Садато. Пойдем со мной, Белый Дракон!

— Отец, это наш гость, — попытался вмешаться Хидейоши. — И я прошу тебя…

— Молчать, Хидейоши! — отец вскинул правую руку. И, сдвинув брови, прорычал: — Почему ты все еще здесь?! Ты служишь сиккэну, значит, должен немедленно отправиться к нему с докладом! А ну, на коня, и вперед! А ты, Белый Дракон, иди со мной!

Артем успел бросить взгляд на Ацухимэ и получил в ответ лукавую улыбку и пожатие плечами, и сие, наверное, следовало трактовать так — мол, что поделаешь, так и живем, терпи, самурай, сёгуном будешь.

Отец семейства шагал широко, и успевать за ним было непросто. И когда он резко остановился, Артем чуть на него не налетел. Еле удалось затормозить.

— Какого бога ты чтишь? — огорошил вопросом строгий самурай.

Артем, признаться, несколько растерялся. Как-то так вышло, что до сей поры религиозными вопросами его не донимали.

Дело в том, что японцам даже в голову не приходило, как это можно не чтить богов синто, потому как боги эти суть сама жизнь, воздух, природа. Какой безумец не признает воздух и станет отвергать природу! Об этом и спрашивать нечего. А что до того, в кого еще верит или не верит человек, — в этом отношении жители страны Ямато выказывали поразительную веротерпимость… Или вероравнодушие. Понятное дело, синтоистские и буддийские священнослужители ревниво поглядывали по сторонам, опасаясь конкуренции. Но взволноваться по-настоящему они могли только в том случае, ежели бы паства в большом количестве стала переходить под иные религиозные знамена. А что там один кто-то во что-то свое верит — так пусть его! И жил себе Артем, никаких обрядов и постов не соблюдая и никем за это не осуждаемый. А тут вот, видишь как, с первых же шагов первый же киотосский самурай начал приставать с религиозными вопросами.

И Артем убедительно соврал:

— Богов синто, своего бога по имени Иисус и Будду, которого чтят также и в нашей земле.

— Правильно, — Кумазава-старший пригладил усы. — Должно всегда чтить богов и Будду. И правильно, что не забыл своего бога. Боги измен не прощают. Запомни, Белый Дракон!

Глава дома Кумазава вновь зашагал, взяв с места столь споро, что Артему пришлось его догонять чуть ли не бегом. Они пошли через двор. И вновь — резкая остановка, и вновь Артем едва не врезался в широкую самурайскую спину.

— Смотри сюда! — Кумазава вытянул палец в направлении одного из окружавших первый дворик одноэтажных строений. — Это дом, где живут слуги. Здесь и ты разместишь своих слуг.

— Понял.

— Сколько с тобой женщин и кто они?

— Служанка по имени Мито и…

— Служанка жить будет здесь! — Кумазава-главный снова вытянул палец в направлении все того же строения. — На женской половине. Кто еще?

— Омицу. Моя наложница.

— Пошли.

Самурай Садато двинулся к неширокому, накрытому деревянным козырьком проходу, соединявшему первый дворик и второй. Во второй двор он так и не прошел, а остановился аккурат в проходе и отодвинул неприметную дверь. Взглянув через плечо самурая Садато, Артем разглядел маленькую комнатушку, ширму в углу и этажерку с куклами.

— Приведешь ее сюда и скажешь, что жить будет здесь. Здесь тебе удобно будет ее навещать. Ты каждый день навещаешь своих наложниц?

Артем замялся, несколько, признаться, шокированный вопросом.

— Ты должен навещать их каждый день, — непререкаемым тоном выдал Кумазава-главный. — Так ты надолго сохранишь мужскую силу, и твой дух не будет знать упадка. Навещай, даже если устал или не испытываешь желания. Желание в тебе должна пробудить женщина. Если она этого не умеет — задай ей трепку, а если не поймет, гони ее, тебе нужна другая наложница. Владеть искусством любви и неустанно совершенствоваться в нем — такая же обязанность для женщины, как для самурая — неустанно совершенствоваться во владении мечом и в каллиграфии. Главное — навещай наложниц в час Собаки… [50] С 19 до 21. Во сколько ты ложишься?

— Да по-разному, — честно ответил Артем. — Зависит от того, насколько устану за день.

Кумазава нахмурился.

— А во сколько встаешь?

— В час Дракона, [51] С 7 до 9 утра. — признался Артем.

Кумазава нахмурился еще больше.

— Запомни, Белый Дракон, что скажу! Ложись в постель до наступления часа Кабана, [52] С 21 до 23 вечера. — Кумазава-старший говорил резкими отрывистыми фразами, сопровождая каждую взмахом сжатой в кулак руки. — Надо, чтобы к часу Быка [53] С 1 до 3 ночи. твой сон был уже не столь крепок и ты смог бы услышать скрип, шорохи и шаги воров. Запомни, Белый Дракон, воры обыкновенно проникают в дом в час Быка. Если ты проспишь и воры обнесут твой дом, то над тобой станут смеяться соседи и родственники. А ничего не может быть хуже для самурая, чем насмешки!

Кумазава Садато вдруг сорвался с места, широким шагом вернулся в первый двор, остановился у бочки с водой, нагнулся, поднял с земли какую-то железную хреновину и, покачав головой, повесил ее на приделанный к стене дома крюк. Покончив с этим, он столь же широким шагом вернулся к Артему.

— Вставай, Белый Дракон, в начале второй половины часа Тигра, [54] С 3 до 5. и не позже! — заявил он уже на подходе, рубанув кулаком воздух. — Обливайся холодной водой, читай молитвы, после иди будить жену, детей и прислугу. Дождись, когда они покончат с обливанием и молитвами, и отдай каждому из них распоряжения на день. Понял? Со всем этим ты должен покончить к началу второй половины часа Зайца. [55] С 5 до 7. В этот час ты должен приступить к своим делам. Сперва обойди свой дом и двор, осмотри все. Сходи на конюшню, сходи в сад, пройди вдоль ограды, даже отхожую яму проверь, и там все должно быть чисто. А нечисто — задай слугам трепку! Пересчитай дрова и свечи. Каждый день пересчитывай дрова и свечи, Белый Дракон…

«Вообще-то нелогично, — подумал Артем. Хотя он и слушал наставления главы дома Кумазава вполуха, тем не менее сумел уловить некую несообразность. — По уму следовало бы сперва осмотреть хозяйство, а уж потом устраивать большую самурайскую планерку, раздавая всем задания на день».

Но Артем не стал указывать на несообразности. Сразу было видно, что старый самурай Кумазава не из тех, кого в чем-то можно переубедить.