Марат Ахметов - Сталин. Разгадка Сфинкса

Развитие ВЧК шло постепенно и в значительной мере непредсказуемо. Ее роль росла под влиянием экстраординарных обстоятельств. Как простодушно признавался Дзержинский, вначале было

«дано только общее указание беспощадной борьбы», что с организационной точки зрения привело к неимоверному расширению ВЧК, вплоть до образования уездных чрезвычайных комиссий. Когда немцы перешли в наступление, СНК издал декрет «Социалистическое отечество в опасности», определявший, в том числе и «правовое» положение ВЧК и ее местных органов. Пункт 8 декрета разрешал расстреливать на месте преступления «неприятельских агентов, спекулянтов, громил, хулиганов, контрреволюционных агитаторов, германских шпионов». 22 февраля 18 года ВЧК объявила об этом ее «праве» всему населению.

С переездом правительства из Петрограда в Москву она обретает черты большого и автономного учреждения. Дзержинский организовал там штаб, причем не в Кремле, а в помещении крупной страховой компании на Лубянской площади. «Железный Феликс» создал там «внутреннюю тюрьму» для потенциально опасных элементов. У оснащенной таким образом ВЧК работы стало непочатый край.

Сообщения о карательных мерах ВЧК, и особенно ревтрибуналов, почти всегда отрывочны и ненадежны. Но существует кое-какая достоверная информация о репрессиях, которыми сопровождалось подавление множества восстаний летом 1918 года.

Кровожадный клич бросил Ленин еще до покушения на него самого. Он весьма возмущался намерениям отдельных представителей питерской верхушки воспрепятствовать рабочим в их стремлении ответить на убийство Володарского массовым террором.

«Протестую решительно! Мы компрометируем себя… Это не-воз-мож-но! Террористы будут считать нас тряпками. Время архивоенное». Собственноручно отписал Ильич депешу Зиновьеву и членам его команды в Петроград.

В его записке, адресованной лично Сталину в Царицын, говорилось: «Повсюду необходимо подавить беспощадно этих жалких и истеричных авантюристов, ставших орудием в руках контрреволюции… Итак, будьте беспощадны против левых эсеров и извещайте чаще». Немедленно, то есть 7 июля, Сталин отвечает сообразно моменту: «Будьте уверены, что у нас не дрогнет рука». И она не дрогнула…

В городе Ярославле повстанцы продержались две недели, и, когда город был, наконец, взят, 350 из них расстреляли. В Муроме, Нижнем Новгороде, Вятке, Пензе и других городах происходили аналогичные эксцессы. В телеграмме, датированной 22 августа 1918 года и адресованной некоему Пайкесу А.К., Ленин настоятельно рекомендовал: «расстреливать заговорщиков и колеблющихся, никого не спрашивая и не допуская идиотской волокиты».

Страдали и иностранные подданные. Вскоре после покушения Каплан на Ленина ВЧК арестовала британского представителя в Москве Брюса Локкарта по обвинению в участии в контрреволюционном заговоре. А во время нападения на посольство Великобритании в Петрограде был убит британский морской атташе.

Об общем числе пострадавших от красного террора осенью 1918 года достоверных данных нет. Из отдельно взятых казней, которые были совершены после объявления террора, самой крупной расправой явился одномоментный расстрел в Петрограде 512 заложников.

Среди многочисленных сообщений с мест наиболее, вероятно, откровенное пришло из Казани. Вслед за подтверждением того, что по всем уездам успешно прошли карательные экспедиции, в нем также извиняющимся тоном чистосердечно констатировалось: «В самой Казани Трибуналом покарасстреляно всего7-8 человек. Объясняется это тем, что вся буржуазия, отчасти даже мелкая, почти все попы и монахи разбежались( выделено мной -М.А. ). Половина квартир в городе покинута. Конфискуется имущество бежавших в пользу пострадавшей городской бедноты».

Красный террор носил ярко выраженный классовый характер. Он отбирал своих жертв не на основе каких-то преступлений, а на основе принадлежности к определенному сословию. Согласно высказыванию белоэмигрантского писателя Романа Гуля «жизнь человека не стоила ничего, убивали за интеллигентную наружность, за крепкие башмаки, за «тонкие пальчики».

Антибольшевистские силы также не стеснялись в средствах при применении террористических действий. «Отправить в республику Иртыш» — на жаргоне колчаковцев, к примеру, означало немедленный расстрел на берегу реки.

Очень важным элементом большевистской системы карательно-репрессивных отношений того времени являлись военные трибуналы. Вне всякого сомнения, прерогатива в деле их образования принадлежит Троцкому.

Приказом РВСР от 14 октября 1918 года председателем Военно-революционного трибунала был назначен К.Х. Данишевский. Он трактовал роль трибунала следующим образом: «Трибуналы не руководствуются и не должны руководствоваться никакими юридическими нормами. Это карательные органы, созданные в процессе напряженнейшей революционной борьбы, которые выносят свои приговоры, руководствуясь исключительно принципами политической целесообразности и правосознания коммунистов».

Данишевский подчинялся непосредственно Троцкому, не терпевшему малейших возражений. Троцкий, при поддержке Ленина, инициировал массовые расстрелы красноармейцев и командиров. Первый такой случай имел место 29 августа 1918 года под Свияжском. Тогда было расстреляно 20 человек, по принципу так называемой децимации, то есть казни каждого десятого. Военно-революционный трибунал безжалостно расстреливал дезертиров, порою в огромных количествах сбегавших с фронта, а также так называемых заложников.

Официально институт заложничества был введен наркомом внутренних дел Петровским Г.И. в постановлении о красном терроре в качестве одной из составляющих этой жуткой системы. Троцкий поставил на широкий поток привлечение офицеров на службу в Красной Армии с октября 1918 года. При этом во избежание перехода офицеров на сторону белых заложниками становились их семьи.

В третьей декаде января 1919 года, ЦК партии (без участия Сталина) принял циркулярное письмо об отношении к казакам, в котором признавал «единственно правильным самую беспощадную борьбу со всеми верхами казачества путем поголовного их истребления», без всяких компромиссов и половинчатости. Однако спустя почти два месяца подобное отношение к казакам было признано неверным.

Вскоре после тесного общения со старшим по рангу Сталиным, через три недели после их совместной поездки на Восточный фронт, Дзержинский представил ВЦИК экстренные меры по реорганизации чрезвычайных комиссий и ревтрибуналов. К тому времени «уездные чрезвычайные комиссии, в общем, были распущены», — доложился глава ВЧК.