Валерий Шамбаров - От Киева до Москвы: история княжеской Руси

Зато в Новгороде крамольникам пришлось призадуматься. Немцы наступали совсем не так, как татары. Они продвигались поэтапно, шаг за шагом, зато прочно закрепляли приобретения. В Псков Ливонский орден назначил двух правителей-фохтов, разместил рыцарей, а власть Твердилы Иванковича стала чисто номинальной. Распоряжался не он, а немцы. Они установили свои законы, сами драли с людей подати, закрепощали русских, гоняли на работы, сами карали непокорных, вешая на городских стенах. Торговлю захватили рижские купцы. Твердиле и прочим предателям досталась всего лишь роль прислужников — обеспечивать исполнение приказаний начальства.

Новгородские «золотые пояса» забеспокоились. Замышляя передаться немцам, они мечтали совсем не о таком положении. А простонародье было сбито с толка. Бояре-то настраивали его, что крестоносцы не враги, война с ними не нужна. Увидев, что на самом деле творится на Псковщине, новгородцы заволновались. Но Орден полагал, что заигрывания с русскими уже можно отбросить. Прогнозы организаторов крестового похода сбывались, ослабленная страна не оказала сопротивления, Псков заняли так легко! Известия об этом разносились по Германии, и в Прибалтику засобирались новые рыцари, ландскнехты-наемники, безземельные дети и племянники феодалов. Спешили не упустить шанс, пополнить пустые кошельки, разжиться владениями.

Зимой 1240/41 г. немцы пересекли русскую границу не только под Псковом, но и на другом участке, по берегу Финского залива. Здесь обитало финское племя вожан. Оно было настроено совсем иначе, чем верные ижоряне. Крестоносцы подкупили вождей, они перекинулись на сторону захватчиков, племя согласилось платить дань, и на месте погоста Копорье рыцари с помощью вожан отстроили сильную деревянную крепость.

Теперь враг обтекал Новгород с двух сторон, с севера и с юга. От Копорья и Пскова начались набеги. Отряды рыцарей и их вассалов захватили город Тесово, разграбили села по Луге до погоста Сабли, отобрали у крестьян весь скот. Немецкие разъезды появлялись на дорогах в 30 верстах от Новгорода, грабили и убивали купцов. В оккупированные районы прибыли латинские священники, принялись насильно перекрещивать русских. Папа Григорий IX радовался. Уже раскатал губы, что Новгород у него в кармане и заранее передал все новгородские земли в состав епархии эзельского епископа Генриха. 13 апреля 1241 г. Генрих заключил с Орденом соглашение. Рыцари должны были отделять епископу сотую часть доходов с территорий, которыми они овладеют, а остальное оставляли себе [139] 89 Соколов А. Н., митрофорный протоиерей. Святой витязь земли Русской, Нижний Новгород, 2008. .

Выручить новгородцев мог только Ярослав II. Хочешь не хочешь, а приходилось идти к нему на поклон. Сейчас-то и многие бояре осознали — ошиблись, надо защищаться. А те, кто этого еще не осознал, прикусили языки, иначе народ растерзает. Отправили послов к владимирскому государю. Правда, «золотые пояса» попытались сделать хорошую мину при плохой игре. Чтобы не извиняться перед Александром Невским, просто попросили Ярослава прислать к ним князя. Надеялись, что он сам назначит Александра. Но Ярослав давно имел дела с Новгородом, и маневры городской верхушки сразу раскусил. Он притворился, будто не понял истинной подоплеки посольства. Дал на княжение второго своего сына, Андрея. Ну а как же, ведь вы были недовольны Александром? Получите его брата.

Новгородцы сникли. Андрей-то им был без надобности, по авторитету и военным способностям ему было до Невского очень далеко. Помялись, покумекали и снарядили куда более представительное посольство из «лучших людей» во главе с архиепископом Спиридоном. На этот раз просили персонально Александра. Признали, что были неправы, провинились перед князем. Но Александр был настоящим христианином и зла на них не держал. Речь шла о судьбах Руси, и он «не можаше терпети достояние отечества своего от неверных расхищаемо». Какие здесь могли быть личные обиды? Князь поставил только одно условие — предоставить ему на время войны всю полноту власти.

Приехал в Новгород, быстро собрал ополчение. Самым опасным он считал северное направление. Шведы могли оправиться от поражения, повторить высадку у Финского залива, соединиться с немцами у Копорья. Но пока противник на этом участке был слабее, чем на юге, и Александр действовал без промедления. Стремительно выступил к Копорью, неожиданно очутился под стенами крепости, с ходу скомандовал штурм, и вскоре новгородцы уже орудовали мечами внутри укреплений, ошеломленные остатки гарнизона сдавались. Северный плацдарм врага был ликвидирован, Копорье разрушили до основания. Пленных немцев князь отпустил, «милостив бе был паче меры». Идите подобру-поздорову и больше на Русь не лезьте. Но милость Александра распространялась не на всех. Одно дело — неприятели-чужеземцы, а предатели — совсем другое. Прощается ли иудин грех? Изменников из числа вожан и чуди, перешедших на службу к Ордену, князь велел повесить.

Но освободить с налета Псков Александр не рассчитывал. Здесь немцы успели устроиться основательно, они уже ждали удара. Война предстояла серьезная и нелегкая. Князь поручил новгородским воеводам снаряжать рать, а сам отправился в отцу, испросил у него «низовые» полки, лучшее владимирское войско. Ярослав II и его сын призвали подмогу и из Мурома, пригласили добровольцев из Смоленска и Полоцка. Александр привел эту армию в Новгород поздней осенью 1241 г., когда был собран урожай, чтобы кормить воинов, когда установились зимние пути.

Немцы в Пскове тоже не дремали, наращивали оборону. Однако князь действовал четко и грамотно. Среди зимы он разослал свои отряды, они одним махом перекрыли дороги, ведущие к Пскову. К городу подошла многочисленная владимирско-новгородская рать. Времени на осаду не тратили — враг как раз и рассчитывал, что о русском наступлении узнают в Эстонии и Риге, придут на помощь. Лестницы заготовили заранее. Под прикрытием лучников воины бросились на приступ. А на защиту города вышли только рыцари и их слуги. Подневольные псковичи досыта напробовались орденской власти, сражаться за нее ни у кого желания не возникло. Наоборот, старались вредить поработителям.

Русские первой же атакой прорвали цепь гарнизонных воинов на стенах и башнях, в рубке полегли 70 рыцарей со своими оруженосцами и подручными. Горожане высыпали из домов, встречали освободителей хлебом-солью, слезами радости. К Александру привели шестерых орденских чиновников, управлявших Псковом. И опять князь показал, что его христианское милосердие далеко не безгранично. Это были не воины, взятые в бою, эти деятели прибыли хозяйничать. А в свидетелях и пострадавших от их преступлений недостатка не было. Всплыли глумления над святынями, надругательства над женщинами, казни, грабежи. Всех шестерых Александр предал смерти, а бояр-изменников отправил для суда в Новгород.