Михаил Логинов - Битва за страну: после Путина

Ну и третья причина, пожалуй, сама неприятная. В некоторых эскадрильях сложилась традиция: половина всех офицерских премий изымается в особый фонд. Якобы поддержать ветеранов. На самом деле — в карман командиров. Об этом рассказывали смелые офицеры-разоблаченцы при поддержке блогеров. Командующий пытался с этим бороться, но добился лишь того, что подарки высшему составу вручали едва ли не борзыми щенками, а щенков покупали за те же офицерские деньги.

В этих грустных раздумьях, постепенно подстилая мысленную соломку по всем трем опасным направлениям, командующий добрался до Кремля и был сопровожден на командный пункт.

Столбова он видел третий раз, но предыдущие два — не считались. Впервые — когда до выборов лидер партии «Вера» посещал войска с предвыборным визитом. Командующий на встречу не пошел, посмотрел издали. Второй раз — на инаугурации. И вот наконец встретились лицом к лицу.

Президент был весел, бодр — энергия разве из ушей не хлестала. Улыбнулся командующему — того предупредили, этой улыбки надо опасаться, под солнечным лучом — гроза.

— Здравствуйте, Алексей Федорович. Много слышал о вас хорошего, а главное — все у вас в порядке с боеготовностью. Вот мы сейчас ее, вашу боеготовность, и проверим.

Протянул бумажный лист, на котором был напечатан приказ. Командующий прочел — посмотрел на главу государства со страхом и удивлением.

— Но ведь это…

— Реализация конституционных прав Верховного главнокомандующего, и больше ничего. В регионе час назад введен режим контртеррористической операции, так что с правовой точки зрения проблем нет. Дальше — техническая справка. Там уже все рассчитано. От вас требуется только отдать приказ и проследить, чтобы его исполнение заняло не больше четырех часов.

Генерал еще раз взглянул на приказ и забыл все соображения, кроме технических.

— За четыре часа? Это почти… очень трудно.

Хотел сказать «невозможно». Но взглянул в глаза Столбову и не смог. Догадался: в этом случае лидер государства продолжит разговор уже без улыбки.

А еще командующий, опять некстати, вспомнил такой детский грешок, как вранье. К чему врать, за четыре часа исполнить приказ можно. Если запустить механизм, уже прописанный в голове, прямо сейчас, не выходя из кабинета. Так что нечестное «невозможно» означало: невозможно так вот жестко, без предупреждения, напрягать людей, чтобы заставить их напрячь других людей. От таких варварских требований в России уже отвыкли.

— Алексей Федорович, — проникновенно сказал Столбов, — вы потому и находитесь на своем посту, что я уверен — вы способны это сделать. Сами понимаете, не за то, что вы самый честный генерал без страха и упрека — таких нет. От мелких грешков очищаться придется, но это не главное. Сейчас главное сделать дело. Исполняйте приказ.

— Есть, товарищ Главнокомандующий, — ответил генерал.

Вот ведь что странно. Едва приложил руку к козырьку, как будто взлетел, подобно стратегическому бомбардировщику. Еще раз заметил трудность приказа, близкую к неосуществлению. Но заодно начертил в голове алгоритм действий: кого материть, кто и без мата поймет важность приказа, где надо с занудным матом объяснять, а где надо заранее подстраховаться, найти замену ненадежному звену.

Одним словом — приступил к выполнению.

Из предложений Рабочей группы.

Нанять от ста до ста двадцати сотрудников «Макдональдса», не имеющих перспектив карьерного роста, для работы в пограничном подразделении ФСБ. Использовать для работы на пунктах пограничного контроля, в первую очередь, в аэропортах.

Обоснование. Профессиональная привычка улыбаться клиентам — в данном случае иностранцам и нашим, вернувшимся, туристам. Россия начинается с улыбки.

Резолюция Столбова:

БПС (Быть по сему).

Сегодняшний собеседник Столбова был непростой. Можно сказать, особый.

К примеру, однажды он точно так же пришел в Кремль, к российскому президенту, в спортивном костюме. С одной стороны, понятно почему: за тысячу километров убили его отца, гаранта стабильности на маленьком, но очень уж беспокойном клочке российской территории. Сын тренировался, тут новость, за ней — вызов в Кремль. Стоило ли тратить время на переодевание?

С другой стороны, у державы есть свои, столетние традиции и обычаи. Вроде того, что как позвали к царю, да не в походную ставку — в главный дворец, то будь ты хоть пьян, хоть в горе, нужно и приосаниться, и почиститься, и вид иметь подходящий для дворца. Тем более, что в народе нынешнего собеседника Столбова традиции и ритуалы блюли получше, чем в России.

Значит, тогдашнее приглашение в трениках было неспроста. Явный и однозначный намек: будь верным, приходи на первый зов, и тогда позволено почти все.

Гость в трениках понял намек однозначно. Ваххабиты и сепаратисты, бегавшие с автоматами по лесам, сократились до средней популяции зверя из «Красной книги». «Единая Россия» получала на выборах около ста процентов при стопроцентной явке, а иногда явка была и выше. В республиканской столице, еще не так давно мишени для бомбовых ударов, вздымались небоскребы, били фонтаны не хуже московских. Ветераны бразильского и прочих именитых футболов считали за честь приехать в республику и сразиться с командой, состоящей из местных любителей мяча. Кстати, сегодняшний собеседник Столбова регулярно выходил на поле как форвард, и даже забивал.

Сегодня Форвард был подчеркнуто официален. Никаких поводов нарушить официальный этикет у него не было, поэтому и явился застегнутый на все пуговицы, отражая блеск люстр в начищенных ботинках. Деловую «тройку» носил он столь же непринужденно, как и камуфляж, когда вместе с отцом бегал по лесам, удачно подстреливая солдат федеральной группировки.

Чуть сложнее с общением. За последние годы встречи Форварда со всеми государственными чиновниками проходили под неофициальным рекламным слоганом: «Тонкий намек на твое превосходство».

В чем было превосходство? На любого федерального чинушу всегда может наорать тот, кто рангом повыше. И республиканским главам тоже приходится давать отчет своей, особо приближенной стае. А на Форварда никто не наорет, и отчет он привык давать только Аллаху. Отсюда — маленькое, но ощутимое превосходство.

Понятно, при встречах с прежними главами государства Форвард его не выказывал. Но здесь было другое, не менее важное ощущение: он, Форвард, незаменим, он природная данность. Президенты становятся премьерами, а он остается на своем месте, в своем статусе. Все равно, как князь или некий древний волхв, который хоть и никаким боком не князь, навидался этих князей за сто лет и поддерживает равновесие мира…