Александр Архиповец - Вальс Бостон

– Ты – в положении. Будет мальчик. Наш мальчик…

– Этого не может быть! Откуда ты… – на полуслове оборвала фразу.

"Не знаю, что она обо мне думает, но вижу: уже не сомневается – поверила".

– Боже, ребенок… мой ребенок! Сын! Сынуля!… Неужели правда?…

Сияющий радостью взгляд вдруг померк. В потемневших глазах блеснула слезинка.

– Умник… ты… ты… ведь ты меня не отпустишь… никогда… Верно?

"Что за чушь? Зачем? Куда и кого отпускать?" – я не успевал за ходом ее скачущих мыслей.

– Держать не стану, но не забывай, что ребенок-то наш. Или хочешь сделать аборт?

– Аборт?!! – крик души и горящие ненавистью глаза. – Я так и знала! Ты захочешь убить моего ребенка!

– Да успокойся же наконец! Никого я не хочу убивать! Сделаем, как скажешь. Я тоже всю жизнь мечтал иметь детей!

– Ты?!! Ты мечтал? Детей?

– Да, я. Хватит истерик! Угомонись в конце-концов!

Было видно, как тяжело ей взять себя в руки. Все же потихоньку справилась.

Затеплилась надежда, что жизнь постепенно возвратится в нормальное русло. Но я-то чувствовал – нет! К бездне страха добавились бетон непонимания и неприязни.

Прошло еще несколько дней, и появился Стив.

Вынырнув, резко тряхнул головой – полетели брызги. Перед глазами еще стояла метровая барракуда, затаившаяся среди белокаменных зарослей кораллов, разноцветные рыбки-попугайчики, краб с одной большой, а другой малюсенькой клешнями, пытавшийся забиться в узкую расщелину. Голубая прозрачность сказочного подводного мира не желала меня отпускать.

Последнее время я нырял без маски и ласт. Способность к адаптации сделала пребывание под водой комфортным: глаза не резало, в уши не давило, дыхание мог задержать на сколько угодно. Думаю, при желании мог бы отрастить и хвост. Да только к чему пугать окружающих и, прежде всего, Мерли? И так ведь, не человек, а Ихтиандр… Твою мать…

Мерли сидела, опершись руками на ступени мраморного волнореза, тянувшегося от берега к глубине, и болтала в воде ногами. Рядом пристроился красавец-блондин в каплеобразных зеркальных очках. Сердце кольнуло нехорошее предчувствие, а может, ревность.

Подплыл к ним. Бесспорно – блондин хорош собой. У него есть все, что нравится женщинам: правильные черты лица, широкая грудь, поросшая золотистыми волосками, накачанные мышцы рук и ног, великолепный торс.

Рыжая кивнула в мою сторону. На его губах появилась ироническая улыбка. Еще не разглядел, а уже ощущал превосходство.

"Что же, с таким типом людей я неплохо знаком еще по прошлой жизни. Как же он мне ненавистен! Размазать букашку? Нет, нужно сдерживаться. Нельзя переделывать мир под себя! Нельзя? А почему? Ведь иные режут и кроят, не стесняясь, идут по трупам и судьбам, не глядя на людей и не страшась самого Господа Бога! И он терпит! Их терпит! А меня – даже в храм не впустил.

– Умник, познакомься, это мой университетский друг Стив. А это – Умник, мой… ну…

– Приятно познакомиться. Не стану вам надоедать. – Ослепительной белизной сверкнули все тридцать два зуба. – Ведь мы еще увидимся, правда? Бай-бай,… Мерли.

Руки не протянул, зато не забыл поиграть рельефными мускулами. Прощаясь, небрежно пошевелил пальчиками, затем легкой походкой спортсмена зашагал к берегу.

– Пойдем и мы чего-нибудь перекусим.

– Иди сам. Меня при одной мысли о еде воротит, утром даже рвало…

– Помочь? – задал совершенно идиотский вопрос. "Нет чтобы сделать молча".

Ответ, словно удар кнута:

– Не смей!… Прошу тебя, не нужно. Пусть все будет, как есть. Лишь бы ему не навредить.

Тон вначале резкий, потом покорный и просящий. "Убеждать глупо. Мерли так мечтала о ребенке, что даже токсикоз ей в радость. Уберу, сразу поймет!"

– Хорошо. Пообедаю сам. После мотнусь в старый город – погуляю, может, чего куплю.

Я с удовольствием ездил на прокатной машине, стоявшей за воротами. На территорию отеля въезд категорически воспрещался.

В следующий раз Стив появился вечером в ресторане, при-гласил Мерли на танец. А потом мне показалось, что они повздорили. Когда на следующее утро я увидел их снова, идущими вместе по аллее парка, то вдруг ощутил опасность.

Пришлось напрячься: расстояние велико. Вижу только спины, настроился на Мерлин…

– …По-моему ты просто боишься, – вполголоса говорил Стив. – Я не заметил в нем чего-то такого особого, хотя в людях разбираюсь неплохо. Ныряет, конечно, здорово, но не больше…

– Ты его не знаешь! А я… Умник легко манипулирует людьми. Видит утаенное… Не колеблясь, убивает! Уже не говоря о том, что рассказывала…

– Да помню я твой бред! Это был гипноз или просто кошмар… Со мной такие штучки не проходят. Я не поддаюсь гипнозу, прошел специальный курс по долгу службы,… так сказать.

– Ой Стив, зря ты мне не веришь! Ему убить человека, что муху раздавить! А вот чтобы его… – даже не знаю… Поверь, наилучший вариант – с машиной… Так, чтобы разорвало на мелкие кусочки! Да и у тебя будет алиби… Все документы у него чужие. Оставим полиции, пусть разбирается, а сами сбежим. Денег хватит – второй ключ у меня и код знаю…

На самом деле код сейфа я от Мерлин не скрывал, не видел необходимости… Оказывается зря… Смотри, как все обернулось. Тогда, в баре, на курок не нажала… А сейчас… хочет ударить в спину. Неблагодарная тварь! Жизнью обязана, носит моего ребенка,… сына! Не понимаю…

– Честно говоря, мне этот план не по душе. Скандальное дело, зона курортная, кроме того, могут пострадать и другие. Тогда полиция и федералы станут землю рыть, чтобы докопаться. А так под водой подстрелю, как акулу. Прицеплю камушек и все, на дно. Пока найдут, мы будем далеко. Если вообще найдут.

– Нет, Стив. С ним так не справиться. Ни ты, ни киллер, ни яд… Только разорвать на мелкие кусочки. Поверь, я знаю, что говорю. Только так…

Стив, недовольно насупившись, молчал. Напряженно думал.

– Хорошо, будь по-твоему, Клякса! Только давай еще разок детально обсудим, что станешь говорить федералам. Ведь одной полицией тут не обойдется…

"Подстрелить, как акулу,… ни яд, ни киллер,… разорвать на кусочки! Вот она – женская благодарность в полной красе! Все перебрала! Да, Клякса, с тобой не соскучишься! Тоже мне – сын… сынуля! Ну да ладно, поглядим, что будет дальше. Пока сделаю вид, что ничего не знаю".

Ночью рыжая была страстной и нежной, ласковой и грустной. Будто извинялась за то, что собиралась со мной сделать. В ее глазах время от времени сверкала слеза, а целующие губы дрожали. Неподдельная любовь, черт возьми! И как только в ней все уживается.

– Мерли, что с тобой? Расскажи, не бойся! – ласково теребил рыжие волосы, давал еще один шанс.

– Все нормально, Умник. Это из-за беременности перепады настроения. Я до сих пор не знаю твоего имени. Скажи!