Юрий Губин - ПРОИСХОЖДЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА

После веков почти абсолютного антропоцентризма, в начале 20-го века началось повальная критика всего, что нажил в себе человек в процессе своего длительного развития. Теперь уже «венец» этот, стал разбираться на составные части и каждую стали сравнивать с лучшим в этом плане, что создала природа. Ученые той поры ни капельки не задумывались о том, что, например локаторы летучей мыши, глаз могучего орла, или обоняние бабочки совсем из «другой оперы» и эти совершенные органы созданы для существования данных видов в определенной сфере обитания, где они просто необходимы для нормального существования. Отсутствие у человека таковых, рассматривалось как эволюционный промах, ничуть не считаясь с тем, что человек такой, какой он есть, стал в процессе длительной, в миллионы лет, эволюции в определенных условиях. Вместо того, чтобы искать эти условия ученые рьяно занялись унижением этого представителя животного мира планеты.

В 20-х годах XX века в Германии представители философской антропологии Макс Шелер, Хельмут Плесснер и другие, собрали все имеющиеся в то время материалы о человеке и подвергли их разносторонней экспертизе с целью выяснения действительно ли человек воплощение совершенства. Освоив данный обширный материал, ученые сделали вывод, что человек вообще плохо укоренился в природе, и они расценили человека как биологически ущербное существо, а Гелен из Пергама вообще утверждал, что человек не способен, жить по готовым природным трафаретам. Конечно, это все говорит об его уникальности, но только с их точки зрения негативной уникальности, которая представлялась природным несовершенством. Но дело-то в том, что рассмотрение всех его достоинств и недостатков происходило при глубоком непонимании среды, в которой человек развивался. Открытия в этом плане были еще впереди. Поэтому выводы этих ученых в корне не верны.

В человеке, говоря современным научным языком, заложены две программы: инстинктуальная и социально-культурная. Зигмунд Фрейд и некоторые современные ученые утверждают, что они, эти программы, антагонисты и растаскивают человека в разные стороны. Все это, мягко говоря, не правда, хотя бы по тому, что мы существуем в настоящее время, а если проанализировать то, что мы «наворотили» на нашей матушке Земле, довольно успешно. Поэтому только гармония этих двух программ позволила человеку прошагать длинный и мучительный путь становления.

Вообще гармонические явления, которые принято считать только прерогативой человека, довольно не редки в живой природе. В литературе встречаются высказывания исследователей о том, что, например, супружеская верность, встречается у птиц чаще, чем у человека или у других млекопитающих. Особи животных способны на самоотверженные поступки, на беспредельную преданность, как и человек. Но во всем этом просматривается всепроникающая мощь инстинктов, и те поведенческие реакции, которые обозначены в начале абзаца, мы просто отождествляем с понятием человеческой морали. А инстинкт, в известной мере, слеп, и он направлен на благо вида неукоснительно.

Автор уже говорил ранее, что представители философской антропологии сделали вывод, что человек не вполне приспособлен к жизни в окружающей его природе. Что-то, как мне кажется, эти ученые перемудрили. Инстинкт, в своих проявлениях, жесток и беспощаден и всякие «не вполне приспособленные» отбраковываются вследствие естественного отбора, еще на первых этапах становления вида. Природа не допускает в своей «епархии» положения, когда можно быть чуть-чуть беременной. Aut – aut - Tertium non datur - как говорили древние: «или - или третьего не дано», а кажущее несовершенство инстинктов в человеческой сути нужно рассматривать в другом ключе…

Древнегреческие философы, мыслители средних веков и иже с ними Эммануил Кант, определяли человека как биологический организм, который как разумное существо, в своей сути, одновременно обладает способностью выводящей его из рамок животного мира. Да, конечно, действительно, человеческий ум, на основе логический заключений действует безотказно. Ни одно живое существо на Земле не может, как человек тормозить и даже освобождаться волевым усилием и здравым смыслом, основанном на логике, от власти неуправляемых эмоций, стихийных волевых порывов. Уже Платон и греческие трагики заметили, что глубинная человеческая природа плохо стыкуется с установками разума и, что он способен не слепые стихийные поступки… Стоп! Стоп! Стоп! Полегче на поворотах! Это, какие же такие неуправляемые эмоции и стихийные волевые порывы? Мы же раньше договорились, что в человеке заложены две программы: - инстинктуальная и социально-культурная, а все остальное от лукавого, и пусть останется на совести древних греков и их «братьев по разуму».

Если возникла ситуация, в которой появились эти стихийные порывы и кажущие неуправляемые эмоции, значит имеет место конфликт инстинктуального и социального. Давайте с самого начала, хотя бы на период прочтения этой книги, договоримся о том, что наши инстинкты в первую очередь ответственны за благополучную жизнь вида Homo Sapiens - Человека Разумного даже социальная среда результат деятельности человека, является во многом продуктом его инстинктивной деятельности.

При возобладании социальной программы над инстинктуальной, кроме социальных потрясений налицо демографический коллапс. Высокая социальность и культура не предполагают возрастания населения. Чем толще социальные наслоения над инстинктивным базисом, чем выше культурный уровень народа, тем больше приходится правительствам стран применять усилий для поддержания количества населения на должном уровне.

Социальную организацию человеческого общества в общих чертах можно уподобить машине. Так же большая информативность, упорядоченность деталей, определенная среда внутри механизма. Точно так же понимается и человек, который служит слепком такой организации. За пределами его Но вот беда, не дает возможности придать этой «машине» идеальную законченность, по мнению многих ученых и политиков, только принципиальная неупорядоченность человека. разумности, досадуют они, обнаруживается огромная сфера человеческой стихийности, которая никак не поддается лепке. А все это потому, что там господствует его величество инстинкт.

Французский мыслитель, лауреат Нобелевской премии Анри Бергсон ставил инстинкт выше интеллекта. Он писал: «Интеллект характеризуется природным непониманием жизни. Наоборот, инстинкт отливается по форме жизни. В то время как интеллект трактует все вещи механически, инстинкт действует, если можно так выразиться, органически. Если бы пробудилось спящее в нем сознание, если бы он обратился во внутрь, на познание вместо того, чтобы переходить во внешние действия, если бы мы умели спрашивать его, а он умел отвечать, он бы выдал нам самые глубокие тайны жизни.… Существуют вещи, которые интеллект способен искать, но которых он сам по себе никогда не найдет. Только инстинкт мог бы найти их, но он никогда не станет их искать».