Олег Крюков - Отдел по расследованию ритуальных убийств

- Я думаю, Андрей, ответ мы найдём там, внизу.

- А если не найдём? Представляешь, какой шум поднимется?

«Боится, - подумал начальник ритуалки.

Полковник словно прочитал его мысли.

- Я не за себя, Игорь, переживаю. Мы сразу президента подставим, вплоть до импичмента. А то, что ты мне здесь наговорил – отличный сюжет для мистического романа.

Андрей Владимирович достал сигарету. Поднёс зажигалку, глубоко затянулся. Сизый дым растворился во влажном питерском воздухе. Вновь взглянул на Игоря Петровича.

- А борода тебе идёт. Солидности прибавляет.

- Что решил, льстец?

- Овечкина я найти обязан. Ты знаешь, я своих не бросаю.

- Бред! – ответил Глеб, выслушав рассказ Мессира.

Хотя, занимаясь расследованием ритуальных убийств, знал, что самым диким и алогичным поступкам чаще всего придаётся сакральный смысл. И рассказанное ему этим человеком в кресле-каталке вовсе не было бредом. Фрагменты, которые они с дядей Мишей пытались сложить в единую картину, обрели свои места.

Итак, в ночь с 16-го на 17-е июля 1918 года в Екатеринбурге, в подвале дома инженера Ипатьева была убита Царская семья. Жертв было одиннадцать человек. Сам Государь, его венценосная супруга, четыре дочери, 14-летний Наследник Престола Алексей, доктор Царской семьи Боткин, камер-лакей Трупп, горничная Демидова и повар Харитонов.

Убийц было тоже одиннадцать человек. Каждому убийце была предназначена одна жертва. Но те, чьи имена сохранились для истории, были всего лишь марионетками. Руки, дергающие за нить, скрывались во тьме.

Бойня в подвале Ипатьевского дома, какой бы дикой и нелепо жестокой она не казалась, носила все следы ритуального действа. За день до убийства был из места последнего заключения Царской семьи удалён помощник повара, 10-летний Лёня Седнёв. Ему была предназначена роль козла отпущения. Именно это животное в древней Иудее отпускалось на волю, унося с собой грехи людей, приносящих жертву.

Расстрел был не более чем ширмой. Главным орудием был трёхгранный ритуальный кинжал. И главным условием, чтобы жертвы умирали долго и тяжело.

- Ритуал надо повторить. Именно мне предстоит завершить этот круг, как то угодно Хозяину. Чтобы не сбылось предсказание безумного монаха.

- Если он безумный, почему вас так волнуют его предсказания?

Мессир пристально взглянул на Глеба.

- Потому что безумие Авеля не мирского происхождения. Ты слышал притчу о человеке и воде?

- Нет.

- Однажды было предсказано, что вся вода на земле исчезнет и появится новая. Но, испив её, люди станут безумными. Услышав это, один человек собрал достаточно воды, чтобы пить её до конца дней. Остальные же люди, испив новой воды, обезумели. Но, как известно количество переходит в качество. Они стали считать безумцем того, кто пил «старую» воду. И когда он, испробовав «новой» воды так же, как и все обезумел, в глазах общества тут же стал нормальным.

- То есть вы предлагаете мне перейти на вашу сторону, совершив этот безумный поступок? Тогда в ваших глазах я стану нормальным?

Глеб решил тянуть время, потому что больше ему ничего не оставалось. Где-то внутри себя он слышал молитву «Да воскреснет Бог! Да расточатся врази Его!» и чувствовал, как силы медленно, но возвращаются. Спасибо Елизавете Ивановне.

- Скажу так. Я даю тебе шанс, - усмехнулся Мессир. Твой прадед был в Ипатьевском доме в ту ночь, и помог нашему делу. Ты тоже сегодня можешь мне помочь покончить с этим. По крайней мере, ещё на сто лет. Это же нетрудно! Всего несколько ударов кинжалом. Да и кто тебе эта девчонка?

- А остальные десять человек?

- Я позаботился об этом. Кровь девятерых уже здесь. Иосиф займётся твоим бывшим напарником, пока его кровь окончательно не свернулась.

В руке у Мессира появился узкий трёхгранный клинок. Жилистая кисть крепко сжимала костяную рукоятку. Глеб опять повернул голову в сторону девушки. Её глаза уже погасли. Встретив его взгляд, Елизавета обессилено уронила голову на грудь.

- Но это ещё не всё, - вновь зашелестел голос человека в кресле-каталке. – После того, как закончим здесь, ты будешь должен принести мне третью книгу Авеля.

Кинжал со звоном упал к ногам парня.

- Ты сделал выбор?

- Отстегните меня!

Смех Мессира прокатился под сводами подземелья.

- Свободу надо заслужить, мой мальчик! Иосиф сейчас закончит и сделает так, чтобы ты не испытывал никаких затруднений.

-«Я не твой мальчик», - сжав зубы, подумал Глеб.

Мессир достал телефон.

- Ты скоро? – спросил в трубку. – Поторопись, у нас не так много времени.

Внезапно лицо его исказилось.

- Что?! Что за бред ты несёшь? Быстро сюда!

Иосиф дрожал всем телом. Из его сбивчивого рассказа Мессир понял, что первыми он отправил в Дыру Асраила и Агасфера. Тьма охотно приняла их. Потом настала очередь чужаков. Когда первый из них полетел в Дыру, оттуда вдруг вырвался такой сноп света, что магниевая вспышка по сравнению с ним покажется еле тлеющим огоньком. Иосиф на какое-то время ослеп и рухнул на колени.

Он не рассказал Мессиру о том, какие чувства испытал за этим минуты, показавшиеся ему вечностью. Одним из них был стыд, но самым сильным было ощущение ему неизвестное. Лишь подсознание подсказывало, что такое испытывает новорождённый, когда его прикладывают к материнской груди. Безграничная, всеобъемлющая Любовь. Когда свет пропал, и Иосиф вновь оказался во мраке подземелья, слёзы ручьём текли из его глаз. Вместе с ними выходило что-то терзающее его изнутри последние годы, и он чувствовал облегчение.

Он промолчал об этом, но Мессир пристально смотревший ему в глаза, понял, что с его Орудием№1 что-то не так. Что-то изменилось в карих глазах, и это ему не понравилось.

- Помоги мне! – попросил он.

Когда Иосиф подошёл, вонзил ему в бедро шприц прямо сквозь штанину. С удовлетворением наблюдал, как в глаза возвращается нормальность; холодная улыбка и готовность выполнить любой его приказ.

- Там ещё два тела остались.

- Потом мой мальчик. С ними потом. У нас есть дела поважней.

Мессир кивнул на сидящего на полу Глеба.

- У нас появился новый друг. Он поможет нам в нашем трудном, но нужном деле. Правда, Глеб?

Парень промолчал, понимая, что время разговоров прошло. Тошнота и головокружение немного отступили, но слабость оставалась. С Иосифом ему явно не справиться.

- Иосиф сделай так, чтобы ему было удобно.

Иосиф посмотрел на Глеба и кинжал, валявшийся у его ног.

- Я понял.

Он подошёл к Елизавете и швырнул её лицом на пол.

- Держи, мой мальчик!

Мессир кинул ему полуметровой длины шелковый шнур. Заломив девушке руки за спину, тот крепко стянул их и завязал каким-то сложным узлом. Затем, схватив за русые волосы, подтащил к Глебу, перевернул на спину, улыбнулся, глядя в обезумевшие от ужаса глаза. Одним рывком разорвал куртку, тонкую блузку под ней, обнажив нежную девичью грудь.