Константин Радов - Жизнь и деяния графа Александра Читтано, им самим рассказанные

- Насколько понимаю, вы приехали в Санкт-Петербург, беспокоясь об имеющем начаться во Франции конгрессе? Будучи акционером, я прямо заинтересован в успехе сей миссии, но мое влияние на иностранную политику империи не столь велико, как бы нам обоим хотелось. Вас не затруднит напомнить взгляды дирекции на юридическую сторону дела?

- Извольте. Вражеские дипломаты ссылаются на Мюнстерский трактат, который воспрещает индийскую торговлю к а с т и л ь ц а м. Их толкование этого термина, неоправданно расширительное, включает все владения испанского короля на момент заключения трактата и предполагает, что переход принадлежавших Испании провинций под руку иного монарха не отменяет запрета. Назвать кастильцами жителей Антверпена или Брюсселя - абсурд, очевидная нелепость. Разве мы виноваты, что жили под испанским игом?!

- Не будем преувеличивать, любезный друг. 'Иго' сие было мягким, как пуховая перина, и скрашивалось доступом к богатствам Америки. Иначе Брабант и Фландрия сменили бы владельца гораздо раньше. Простите, что прервал ваши рассуждения.

- Тем не менее, Ваше Сиятельство, мы не получали от Мадрида защиты, на которую вправе надеяться верноподданные. Закрытие для кораблей устья Шельды и недопущение в восточные моря стали величайшими бедствиями, постигшими нашу землю. Благодетельная власть Его Императорского Величества Карла Шестого внушила самые светлые надежды, но венские министры, увы, не прислушиваются к голосу разума.

- Еще раз простите. Несправедливо, по моему мнению, слагать вину на министров. Если не ошибаюсь, в Вене решили принести коммерческий интерес в жертву династическому: стало быть, новые бедствия имеют источником персону монарха. Вам неудобно произносить эту горькую правду, меня же ничто не связывает. Скажите, разумно ли ожидать от чужого императора большей заботы, чем от своего?

- Исключительные душевные качества юного повелителя России известны всему свету.

- Молодой император действительно умен и развит не по годам, и обещает стать подлинно великим государем, если его учителя и воспитатели окажутся на должной высоте. Но вы понимаете, что, говоря 'император', мы подразумеваем 'империя'. Какую пользу Российская империя извлечет из индийской торговли фламандских негоциантов - вот вопрос, коий надо решить, прежде чем думать о беседе с президентом Коммерц-коллегии и вице-канцлером. Это два человека, наиболее влиятельные в нашем с вами деле, и сразу хочу предупредить, что приватные акциденции не являются в данном случае подходящим средством.

- Жаль, очень жаль! А какие средства посоветовали бы вы?

- Во-первых, давайте определимся с границами возможного. Раз венские союзники склонились к ретираде, опрометчиво было бы ожидать от российских пленипотенциариев безрассудной атаки на превосходящие неприятельские силы. Надо и директорам поразмыслить, как отступить с наименьшим уроном. Что для вас важнее: сохранить деньги или избежать именования кастильцем?

- Само по себе это звание ничего постыдного не заключает. Только невыгоды в торговле, с ним сопряженные, имеют значение.

- В таком случае, почему бы не уклониться от удара, который невозможно парировать? Вы не думали о выводе компании за пределы бывших испанских владений?

- Думали. Но это сопряжено с потерями. Из Остенде мы послали за четыре года девять кораблей, два из которых принадлежали Вашему Сиятельству, и получили прибыль, превышающую начальный капитал компании. В любом другом месте доход не будет столь высоким, по ряду причин.

- На правах компаньонов, мы можем говорить откровенно: причины эти мне ведомы. Я веду коммерцию в Британии и знаю, что все южное побережье от устья Темзы до Лендс-Энда - притон контрабандёров, на местном наречии именуемых смагглерами. Общеизвестно, что Англия потребляет больше чая, нежели остальная Европа, большую часть сего товара получая в обход королевской таможни. Удобнее, чем Остенде, места не найти. Однако в сложившейся ситуации единственный выход - создать дополнительное посредующее звено между нашими индийскими кораблями и ночными тружениками британских морей. Каботаж в европейских водах не так уж дорог.

Директор кинул опасливые взгляды по сторонам; я подал слугам знак выйти, чтобы не смущать гостя.

- Говоря конфиденциально...

Я слегка кивнул, соглашаясь.

- Говоря конфиденциально, господин граф, могу сообщить о тайных негоциациях с сенатом Гамбурга. Определенного результата пока нет. Что перевесит: соблазн очевидной выгоды или боязнь репрессалий со стороны морских держав, неизвестно. Обсуждались и другие порты империи, в частности, Триест и Фиуме.

- И какие мнения относительно адриатических городов?

- Полторы тысячи испанских лиг от мест потребления. Пираты всех племен и народов: кроатские, албанезские, греческие и берберийские. Вам, без сомнения, известно, ч т о везут корабли на Восток.

- Деньги, от полумиллиона до миллиона флоринов на каждом судне.

- Легко можете представить, какая начнется охота. Берберийцы просто с ума сойдут. Зная англичан, нисколько не удивлюсь, если этим разбойникам подскажут, где и когда ловить добычу.

- Весьма вероятно. А пятьсот лиг без разбойников дирекцию не устроит? Вдоль берегов цивилизованных стран?

- Имеете в виду Санкт-Петербург?

- Или другой порт на Балтике. Ревель и Рогервик удобней. Если пожелаете, можно не лезть в балтийские узости: от Лондона до Архангельска тысяча лиг, до Колы восемьсот. Конечно, делиться с казной придется - однако размер и форма платы за флаг поддаются разумному обсуждению. Никоим образом не настаиваю и вас не тороплю. Гамбург подходит лучше, это очевидно. Попробуйте там сначала.

Малькамп ненадолго задумался.

- Да, с Гамбургом будем говорить. Но я просил бы Ваше Сиятельство разузнать без огласки, какие условия могут быть предоставлены в России.

Посильная помощь директору была оказана, нужные встречи устроены - однако плод еще не созрел. Обе стороны лишь прощупывали почву, опасаясь ступить в трясину. Малькамп не имел полномочий решать за всю дирекцию, тем паче - за всех акционеров. Осторожный Остерман не желал обострять отношения с морскими державами в преддверии Суассонского конгресса. На мой взгляд, само начало доверительных переговоров с наиболее успешной из всех индийских компаний уже было неплохим результатом для первого раза.

После новогодних торжеств встречи прервались. Искатель подходящго насеста для Жар-птицы отъехал в Европу, а двор, гвардия и весь чиновный корпус - в Москву. Казалось, сбывается слово: 'Петербургу быть пусту'. Исход евреев из Египта или походы Алариха, когда целый народ снимается с места и отправляется в путь, - вот что представлялось при виде бесчисленных караванов с припасами и мебелью, слугами и прислужниками, чадами и домочадцами.