Кирилл Кириллов - Земля Великого змея

— Дон Рамон, вам что-то не нравится?

— Во-первых, тут изображены каравеллы, а строятся, насколько я успел заметить, бригантины.

Инженер-художник схватил линейку и закрутил ее в заметно подрагивающих руках.

— Во-вторых, — продолжил молодой человек, — мне кажется, такой способ перемещения флота не самый удачный.

Инженер загорячился, запыхтел, как чайник на плите, и уже хотел было разразиться тирадой, но Кортес властно поднял руку, и тот смолк.

— Продолжайте, дон Рамон, — велел капитан-генерал.

— Я думаю, гораздо удобнее будет не смолить бригантины здесь, а разобрать, доставить до места спуска на руках и собрать там. Если, конечно, любезный Шикотенкатль… Э… Извините, дон Лоренсо, — молодой человек поклонился старому вождю, — согласится выделить нам людей.

— Ай да дон Рамон, — снова вскочил на ноги порывистый Альварадо. — Узнаю молодца! А ведь верно, пока будем через лес тащить, все снасти порвем да шпангоуты расшатаем. На месте проверять, смолить, да и тяжесть какая? По досочке куда как легче донести будет.

Диего де Ордас по-отечески похлопал любимчика по плечу. Кортес улыбнулся в усы.

— Да и фальконеты на земле в случае нападения будет развернуть сподручнее, — вставил Меса.

— И если в судно зажженная стрела попадет, оно может все сгореть, как махины-башни на дамбе, — добавил польщенный всеобщим вниманием Ромка.

Инженер, постоянно что-то роняя, собрал наконец под мышку все рисунки и отправился на место в дальнем конце стола. По дороге он шипел и плевался, как дикий кот, но вид имел скорее пристыженный.

— И сколько, по-вашему, нужно человек для транспортировки? — спросил у молодого человека капитан-генерал.

— Думаю, не менее десяти тысяч, — задумчиво проговорил Ромка.

— Не десять тысяч, но гораздо больше дадим мы вам. Войска уже заготовлены, и вместе с вами пойдет храбрый касик Чичимекатекутли, — перевел молодой индеец каркающую скороговорку сеньора Лоренсо де Варгаса, и только тут Ромка заметил, что рядом с Кортесом нет ни доньи Марины, ни Херонимо де Агильяра — переводчиков и дипломатов.

— Есть две возможности, — говорил Кортес, склоняясь над грубо нарисованной картой окрестностей. — Первая — разделиться на два отряда и разом захватить Айоцинко и Чалько, они вполне подходят для сборки и спуска на воду наших бригантин. Вторая — всеми силами ударить по Тескоко. Этот город гораздо лучше укреплен, и гарнизон его велик. Но там готовые причалы, ближе расстояние до стен Мешико и удобнее дорога.

— Я бы, пожалуй, не пошел на Тескоко, — проговорил, вглядываясь в карту, сеньор де Олид.

— Почему?

— Во-первых, мешики могут быстро перебросить две-три тысячи людей из города на лодках. Во-вторых, под боком Истапалан. Сколь я помню, город стоит на перекрестке двух больших дорог; и правитель — lila [15] Глупец, простофиля (исп.). , если не разместит там гарнизон в несколько сотен копий.

— Ну и что! Можно закрепиться в Тескоко, а потом кавалерийским ударом, — рубанул воздух рукой Альварадо.

— Кавалерийским не выйдет, стены высоки, — рассудительно ответил Сандоваль. — Перестреляют как павлинов.

— Да и лошадей маловато, — поник головой Альварадо. — А что скажет артиллерия?

— Артиллерия свое слово всегда скажет, — почесал бороду Меса. — Весомое. Только для того, чтоб в щепу разнести ворота и поддержать наступающих огнем, требуется батарея из семи-восьми орудий крупного калибра. Если отрядим такое количество, ослабим силы в городе. И на бригантины тогда не хватит выставить стволов по полному ордеру.

— Значит, Айоцинко? — спросил Кортес, особо ни к кому не обращаясь.

— Это слишком опасно, — молвил де Ордас. — К городам идти придется по этой вот долине, которая тянется более чем на пол-лиги. Если мешики прознают о нашем походе и выставят стрелков по верхнему краю, нам конец.

— А если по флангам прикрыть пехотой дона Рамона? И придать ему стрелков с арбалетами наготове? — подначил Альварадо, хотя и сам видел, что Ордас прав.

— Мечники строем сильны, а в лесу как построишься? Рассеются, друг друга прикрыть не смогут, и перебьют их по одному. К тому же стрелки могут отступать за край, куда пули и стрелы не долетят. А если и долетят, что могут пятьдесят арбалетов и двадцать аркебуз?

— Если взять Тескоко, за его стенами можно пересидеть долгую осаду, а в Айоцинко и Чалько всех укреплений — только земляные валы, — добавил Сандоваль. — Нас сметут первой крупной атакой. Просто завалят телами.

— И то верно, — вздохнул Альварадо и опустил голову в знак согласия и покорности.

Все посмотрели на нескольких офицеров, прибывших с Нарваэсом и после него. Те, не решаясь брать на себя ответственность, опустили глаза. Тогда все взгляды обратились на дона Рамона, задумчиво грызшего кончик гусиного пера.

Ромка пожал плечами — он особой разницы между двумя походами не видел.

— Значит, идем на Тескоко, — отрезал Кортес. — А сейчас всем спать. Утром нас ждут великие дела.

Мирослав остановился у невысокого, по срамное место, забора, огораживающего небольшой сквер у дворцовой стены. Едва коснувшись рукой верхнего края, перемахнул его и направился к массивной каменной скамейке возле весело журчащего источника, выложенного голубой изразцовой плиткой.

На скамейке, по-детски положив под голову кулак, спал замухрыжестого вида испанский гранд в потертом кожаном колете и сбитых по местным каменным дорогам сапожках. С каждым выдохом окрестности окутывал смачный перегар местного кактусового пойла.

Скамья была длиннющая, а горе-конкистадор ростом был не велик, но возлежал по самой середке, от чего слева и справа оставалось по пол-аршина свободного пространства. Русич ухватил пропойцу за ворот и без усилий сдвинул по полированному камню безвольное тело на один край. Сам устроился на другом и достал из-за пазухи сегодняшние покупки.

Первым на свет появился большой испанский кинжал с рукоятью в форме вытянутой капли, увенчанной тяжелым навершием. Мирослав попробовал крепость «рогов» гарды, крепление лезвия, покрутил на ладони, проверяя баланс. Взмахнул пару раз, привыкая.

Оружие знатное, но ухода и присмотра хорошего за ним не было. Пятнышки ржавчины на клинке, кривую заточку и грязь вокруг отверстия, в которое вставлялся хвостовик лезвия, он приметил еще в лавке. Но решил: если подточить и подчистить, то даггер [16] Испанское название кинжала. послужит верой и правдой.

Возможно, его хозяин погиб или заложил кинжал, да не смог выкупить обратно. Потому так задешево и отдал его пронырливый генуэзский торговец. На испанское золото потянулось из старушки Европы много всяких лихих и торговых людей, норовивших погреть руки на чужой крови. С прибывающих кораблей в Вера Крус партиями сгружали арбалеты, аркебузы, порох и прочую амуницию, другие товары, вели лошадей. Но все это не бесплатно, в помощь завоевателю, а за полновесное местное золото. История не нова, и московские купцы во время войны заламывали цены за лошадей и кольчуги для ополчения.