Михаил Хохлов - ОСВОБОЖДЕНИЕ. Планета Земля – великое противостояние. Книга вторая

© Михаил Владимирович Хохлов, 2019

ISBN 978-5-0050-1255-5 (т. 2)

ISBN 978-5-0050-0616-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Освобождение. Планета Земля: великое противостояние

Любимому отцу посвящается.

В романе описаны как вымышленные, так и реально существующие географические места, а также исторические и культурные объекты. Сюжет произведения и все имена действующих героев – вымышленные и ни в коей мере не скопированы с реальных личностей – как живых, так и ушедших из жизни. Все совпадения случайны, все описанное автором является плодом его воображения и нисколько не претендует на достоверность. В произведении нет неуважения к существующим классическим конфессиональным религиям или оскорбления их.

«Иисус же сказал им: по неверию вашему; ибо истинно говорю вам: если вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: „перейди отсюда туда“, и она перейдет; и ничего не будет невозможного для вас…»

(Евангелие, Мф. 17.20)

Солнечные лучи только что показались из-за гряды гор. Туман рассеивался, унося с собой ночную дрему и открывая вид на селение, расположенное у самого подножия горы. Серая с черными пятнами по склону и белой шапкой ледника на вершине, гора Конг-Ла, приютившая у своего основания маленькую деревеньку, была лишь одним из массивов в цепи высочайших гор планеты – Гималаев. Маленькие домики из природного камня жались друг к другу, как будто живые существа на холодном и пронизывающем ветру. Домишки были самые что ни на есть примитивные, сложенные в форме прямоугольников, с маленькими оконцами и пологими крышами. Ниже домов на склоне были видны небольшие клочки обрабатываемой земли, которые, как покрывало, скроенное из разного размера лоскутков, прикрывали часть склона. Именно там гора была наиболее пологой и имела подходящий для земледелия слой почвы. В этих суровых местах, в атмосфере, лишенной привычного количества кислорода и давления, на порядок отличающегося от обычных мест проживания человека, жизнь была особенно трудна. Плюс ко всему отсутствие полноценной растительности, скудная почва, дающая малые урожаи, за которые приходится бороться, – все делало жизнь здесь почти невозможной, во всяком случае, для тех, кто не рожден в этом поднебесном мире – Горный Тибет, Гималаи – обитель богов, по соседству с которыми живут люди, которые, несмотря на трудности и лишения, не уходят из этих мест. Норбу быстрым шагом шел по тропе, которая, светлой змейкой извиваясь, уводила его от родного селения. Он поднялся на возвышенность, с которой была видна вся деревня, и напоследок обернулся. На сердце было щемящее чувство разлуки с родным местом, где он провел детство. Солнце уже поднялось так высоко, что освещало вершину Конг-Ла; лучи солнца отражались от заснеженного пика, отчего он казался горящим. Норбу хорошо знал все погодные приметы, связанные с Конг-Ла. Он мог безошибочно определить, когда маленькое облачко у вершины горы могло перерасти в бурю, а когда суровая, казалась бы, облачность, скрывающая вершину, сменится ясным солнечным днем. Чувство тяжести расставания с родными краями было мимолетным, Норбу повернулся спиной к деревне и бодро зашагал по тропе, что поднималась и затем должна была пойти вниз вдоль ущелья, по которому бежал бурный поток кристально чистой воды с ледника. Впереди ждало что-то большое и светлое. Норбу чувствовал это всем своим существом. Он ждал этого момента, и, когда отец сказал ему, что его ждет учитель и наставник Дорджоб и он может отправляться к нему, свет вспыхнул внутри и теперь горел негасимым радостным пламенем, согревая и наполняя силой в пути. Он целый год не видел своего учителя. Он общался с ним только в своих мыслях и снах. Молодой ученик со старанием изучал те книги, которые дал ему учитель и которые он бережно хранил. Завернув их в полоски материи, он нес эти книги за спиной, чтобы вернуть и спросить о том, что они поведали ему, так как некоторые места в них были ему непонятны. Впереди его ждал мир знания, завораживающего, открывающего великие тайны и дающего силу и уверенность. Детство прошло, порой казалось, что эти годы были вынужденной временной остановкой на пути, вернее – остановкой в деланье чего-то очень важного и необходимого, а чего именно, он и надеялся узнать от своего учителя. Норбу с детства был не такой, как все дети в их деревне. Он мог так же беззаботно и самозабвенно играть и смеяться со своими сверстниками и так же, как они, трудился и помогал родителям в их нелегкой повседневности, но он мог и с радостью отказаться от любых детских забав, если представлялась возможность посидеть с деревенскими стариками, слушая их рассказы. Он любил забиться куда-нибудь в укромное место и читать, да он единственный, пожалуй, из всех ребятишек в деревне умел читать и даже писать. Как он сумел выучиться этому, взрослые только гадали. Норбу часами мог сидеть, наблюдая звездное небо и размышляя над тем, как устроено мирозданье. Порой он, закончив все дела, уходил в горы и смотрел в бескрайнее звездное небо; щемящее чувство будоражило душу, он искал ответ, как все это живет, кем, почему и с каким замыслом создано. Пытаясь постигать окружающее, он читал книги, которые к нему попадали. Старые свитки порой приоткрывали ему какие-то части тайны, но порой казались непонятны и загадочны. Лишь в обществе своего учителя Дорджоба он бывал спокоен, и его жажда знания получала живительную энергию познания. Норбу чувствовал, что глубину познания вещей, событий и окружающего его мира невозможно познать только чтением книг, какими бы мудрыми и старыми они ни были. Мудрость приходила только от внутренней работы и общения со своим наставником.

Его наставником и учителем был лама Дорджоб – старый тибетец с лицом, иссушенным ветрами и солнцем высокогорья, маленьким и сухим почти до изнеможения телом, но глазами, излучающими спокойную силу знания и наполненными чистотой новорожденного ребенка. Норбу мало разбирался в иерархии духовных служителей, и потому, когда отец объяснял ему, что лама Дорджоб служит в самой Потала. Норбу не удивлялся, пока родители не показали ему эту величественную твердыню Тибета. Показали, конечно, на открытке. Норбу повстречался со своим будущим учителем в одном из небольших Храмов близ Гяца – центра, куда он со своими родителями ездил на базар за необходимыми вещами и для посещения храма. Тогда и произошла их первая встреча. Норбу стоял на площадке перед храмом и вращал молитвенные колеса. Он никак не мог оторваться от этого занятия и, прислушиваясь к шуму ветра и смешивающегося с ним поскрипыванию от вращения барабанов, старался понять, как улетают молитвы с колес и куда они улетают.